Страница 22 из 31
− Молодой человек, − голос старика звучал устало и сердито, − не вам решать, чем станет заниматься ваш сюзерен.
− И не вам! – горячо возразил Бэй Син. – Мой герцог слишком мал для королевских интриг!
− Тогда скажите это ему, − отрезал Эртон, − а не мне. Вряд ли я гожусь на роль его наставника или надсмотрщика.
Ли стоял неподвижный и безмолвный, не зная, что ему предпринять и как поступить? Подслушивать разговоры, которые его не касались, было, конечно, постыдно, а для герцога и вовсе непростительно, но… разве разговор его не касался? Как раз наоборот, имел к нему непосредственное отношение. Вспомнилось старинное изречение: рваное платье не берегут. Если он уже начал, и не сейчас, а много раньше, стоит ли думать о таких мелочах?
Но недаром мудрым Рином сказано: «Сильное дерево и на бедной почве растет прямым и крепким, ибо имеет глубокие корни». Он, наверное, почти забыл о своих корнях. Что бы сказали матушка и тетушка Кими, если бы видели, как он сейчас молчит, стараясь не выдать себя ни звуком, и ждет, что о нем скажут?
Хотя это им совсем необязательно знать.
Так, наверное, сказал бы Нио… Где-то он теперь? Все ли с ним в порядке? В теперешние тревожные времена многое может случиться.
− По-вашему, на эту роль гожусь я? Я похож на надсмотрщика?
Надо же, как много можно передумать за одно мгновение!
− У меня складывается впечатление, что вы хотите им стать. Вы хотите, чтобы неано Найто всегда оставался послушным мальчиком. Это ведь одна из любимых добродетелей Востока – беспрекословное повиновение старшим.
− Юга тоже! Да и Севера, пожалуй! – ответил Бэй Син и сделал шаг по направлению к Эртону. Ли показалось, что его вассал сжимает кулаки. – Только на Западе о ней забыли.
− На Западе тоже умеют быть покорны, когда этого требует долг. Но когда нужно, мы умеем выбирать согласно доводам своего рассудка, а не чужого. Вы же, кажется, собрались сделать из своего сюзерена и дальнего родича куклу на ниточках.
− Герцог еще поблагодарит меня за то, что я предостерегаю его от ошибок.
− Как слуги благодарят хозяев за милость и заботу? – съязвил Эртон.
− Прекратите, неано! – вырвалось у Ли.
Он спохватился и замолчал, но его уже услышали. Пришлось выйти из своего укрытия, и Ли на короткой дороге даже удалось споткнуться всего один раз.
− Сударь… – поспешно заговорил Бэй Син. – Я хотел сказать… прошу вас не думать обо мне дурно. Его светлость герцог…
− Я слышал, о чем вы говорили, неано Бэй, – почти твердо сказал он. – А теперь, полагаю, высказаться стоит мне. Я, наверное, молод, меня могут назвать мальчиком, но вряд ли осмелятся сравнить с мальчиком для услуг. – Он постарался улыбнуться. – И я надеюсь, что смогу выбирать, когда это потребуется, и не погубить ни себя, ни других, – добавил он. – А теперь прошу прощения, что случайно оказался здесь. У меня не было никаких дурных намерений. Теперь мне нужно удалиться, возможно, во мне нуждаются их величества.
Он собрался было уходить, тем более, что Бэй Син уже успел ретироваться, явно, не желая ссоры, однако тихий и не слишком приятный голос герцога Эртона остановил мальчика:
− Постойте, герцог Найто.
Пришлось застыть на месте и вспомнить о том, как западник шантажировал их с Нио – ах, как было бы прекрасно, если бы такого больше не повторялось! Ли развернулся, глядя на приблизившегося к нему Эртона с недоверием и беспокойством, однако тот не показался больше опасным. Морщин на лице старика стало больше, светлые его глаза выцвели еще сильнее, да и твердая поступь, запомнившаяся мальчику на коронации, куда-то исчезла. За этот год Фрэнсис Эртон изрядно одряхлел.
− Что вам угодно? – легко и быстро спросил Ли.
− Я заметил, − объяснил старый герцог, помедлив, но без излишней вкрадчивости, − что ваш верный друг, Нио Тайто, отсутствует во дворце уже несколько дней.
− Да, верно, − юлить не хотелось, да и тревога бы не позволила. – Он отправился на улице узнать что-нибудь про подозрительных людей, которые могли бродить по городу накануне покушения, и не вернулся.
− Глупый поступок, − сварливо заметил неано Эртон.
Ли гордо промолчал.
− Полагаю, что вы знаете, как поступить?
− Не знаю, − пришлось признаться быстро, чтобы не выглядеть в глазах собеседника лжецом. – Но если он не вернется сегодня, завтра я отправлюсь в город сам. На поиски виконта Тайто.
− Пустое, − прохладно сказал старик. – От вас требуется лишь оставаться во дворце и никуда не ходить. Я сделаю это сам.
Ли помолчал, думая, вспоминая, подбирая слова, потом наконец негромко произнес:
− А вы уверены, что Нио захочет, чтобы вы его нашли?
− Вы имеете в виду, что ваш друг собрался бежать?
− Прошу прощения. Я имел в виду… чтобы его нашли именно вы.
Ли сказал это очень, очень спокойно.
– Или просто ваши люди, – добавил он.
Герцог Эртон нахмурил брови, ожидая, пока Ли продолжит свою речь. Его губы чуть сжались, но еще не превратились в недобрую узкую линию.
− У Востока… – поколебавшись, заговорил дальше Ли, – у Востока есть основания не вполне верить Западу. Впрочем, так было всегда.
− Скажите, герцог, на Востоке умеют быть благодарными?
Ли захотелось потупиться, и потому он вскинул голову. На что намекает Эртон? Не на тот ли давний случай, когда они с Нио так глупо и действительно скверно попались, а он их защитил, хотя до этого грозился отправить в Апимортен. Как знать, не был бы там Нио в большей безопасности, чем на городских улицах, куда его отправил Ли? Верный друг, достойный пример для потомков, нечего сказать. Они с Нио действительно не испытывали благодарности к Эртону. А он, видимо, считал, что должны. Что ж, придется его выслушать и ответить, как надлежит?
− Я хочу сказать, – старик вздохнул, – если бы не ваш друг Нио, то я бы не беседовал с вами сейчас. Это он ведь тогда увел меня с тропы, ведущей в Живой лес.
Ли удивился таким словам и продолжал внимательно слушать.
– Поэтому я и спрашиваю вас, герцог, если я, когда найду Нио, дам понять, что благодарен за тот случай и не собираюсь причинять вреда ни ему, ни вам, он поверит? У вас в ходу подобное?
От старого ворчливого Эртона можно было ожидать всего: неприятной брюзгливости или очередной попытки «поставить на место спесивую молодежь», только не этого, и Ли сначала ощутил нечто вроде раскаяния. Потом осторожно ответил, избегая пристального взгляда западного герцога:
− Разумеется, неано Эртон. Поверит.