Огг

Первое, что увидел Ген, проснувшись утром – спящий у его кровати Ур. Это было не в обыкновении пса, но учитывая то, как он успокаивал Гена ночью, Ген принял поведение Ура как должное. С этого дня Ур спал только возле кровати младшего хозяина, хотя, надо сказать, Ур не считал Гена хозяином. Он считал мальчишку своим подопечным.

Ещё сонного Гена привлекло нечто, лежавшее на скамье, стоявшей под окном. Предмет, привлёкший его внимание, был довольно объёмным и накрыт красной парчой. Моментально проснувшись, Ген соскочил с кровати, подошёл к скамье и сдёрнул ткань. Его брови изумлённо поползли вверх. На скамье, сверкая бронзой и серебром, лежали парадные доспехи лорика-мускулата. Доспехи были его размера, с отделкой не хуже, чем отделка на парадных доспехах Гая Юлия. Такого подарка он не ожидал. От радости все мрачные мысли этой ночи вылетели из головы, а утро в глазах Гена наполнилось яркими и сочными красками. Ур, чувствуя возбужденное состояние мальчишки, однако, не понимая его причин, встревожено гавкнул.

В комнату вошёл Цезарь.

– Не хочешь примерить? – с порога спросил он.

– Безумно хочу.

– Давай-ка, я тебе помогу их надеть, – с этими словами Цезарь взял со скамьи шлем и нахлобучил его задом наперёд на голову Гену. Оттолкнул Гена от себя, оглядывая мальчишку с ног до головы и видя счастливую физиономию своего приёмыша, довольно расхохотался.

Ген быстро и умело облачился в обновку, вскочил верхом на Ура и выхватил из ножен короткий меч.

– Вперёд Ур! – Ур не сдвинулся с места. Вес мальчика не был ему большой помехой, ведь раньше он часто таскал на себе тяжёлую поклажу, но с возрастом обленился и тогда Ген схитрил, – кушать, Ур!

Под несмолкаемый смех Цезаря Ур охотно затрусил в столовую, неся на спине гордо восседающего Гена.

За завтраком Ген положил шлем на стол прямо перед собой и пока жевал, любовался в нём своим отражением, изредка отвлекаясь на тарелку с едой, а Гай в свою очередь, бесконечно довольный собой, любовался своим приёмышем. Эти доспехи были заказаны мастеру сразу же после прибытия Цезаря и Гена в Рим. Цезарь планировал подарить их гораздо позже, но сегодняшнее ночное происшествие изменило его намерения, о чём он ни капли не сожалел, так как счастливый Ген делал счастливым его самого.

– Ты завтрак не затягивай, – Цезарь напомнил Гену об его обязанностях, – тебе нужно успеть переодеться, чтобы не опоздать в школу.

В школе, впрочем, как и во всём Риме, разговоры шли только о новом гладиаторе из школы Кезона. Эти пересуды распространялись по Риму со скоростью цунами. Как цунами, которое с каждым новым метром пути становится выше, так и пересуды с каждым новым обсуждением всё больше и больше обрастали вымышленными подробностями. К тому моменту, как сплетни достигли ушей Гена, новый гладиатор, моментально сделавшийся знаменитым, добавил двадцать сантиметров в росте, тридцать килограммов в весе, а в возрасте стал старше на десять лет. Именно по этой причине имя Эльфо ни о чем не сказало Гену, ведь в сплетне больше не было ни одного совпадения, которое могло бы напомнить ему о брате.

За обедом Ген попросил Цезаря взять его на гладиаторские бои, которые должны состояться в Тубилустрий – праздник, посвящённый самому Вулкану. Гладиаторские бои в Риме хоть и не были в новинку, но только в этот период существования Римской Республики приобрели бешеную популярность, потому появление в школе Кезона необычного гладиатора предвещало на Тубилустрий полный аншлаг. Цезарь, который сам редко присутствовал на боях гладиаторов, отказал Гену.

– Я считаю, что зрелище, где воины проливают кровь друг другу на потеху зрителей, не является достойным и поучительным для подростка вроде тебя.

– Но некоторые ребята из нашей школы уже были на боях и собираются посетить их вновь, – обиженно заявил Ген.

– Это решение их родителей, а моё решение я тебе уже озвучил, – жёстко произнёс Цезарь и по его голосу Ген понял, что лучше отступить. И он отступился. Но не сдался.

6

Арсу выдали новые доспехи и копьё, так как выяснилось, что он владеет им хуже, чем мечом, или луком. Кезон, возжелавший сделать Арса фаворитом своей гладиаторской школы вместо павшего на арене Кастула, очень хотел, чтобы Арс сражался мечом, но личное распоряжение легата Тита Лабиена сломило его сопротивление. Галл обязан умереть и отсутствие хороших навыков владения копьём, могли поспособствовать этому. В качестве компенсации хитрый Кезон выторговал у Лабиена обещание, что Арс, сколько бы раз ему не пришлось выходить на арену, впредь не будет сражаться с бойцами его школы. Тит Лабиен и присутствовавший при разговоре Гай Децим, согласились, признав такое требование резонным.

Для предстоящего боя Арс, как и прошлый раз, был облачён галлом. Лёгкая одежда, копьё, шлём, а также небольшой круглый галльский щит обрадовали Арса, так как такие доспехи были ему привычны и не мешали быстрому передвижению. Устроители боёв могли бы избавиться от него гораздо быстрей, одев самнитом, а не легковооружённым бойцом, ведь в тяжёлых доспехах Арс не сражался ни разу в жизни. Видимо, у римлян уже устоялось мнение, что тяжёловооружённый солдат имеет преимущество перед воином в лёгком снаряжении.

Казоир, разъяснявший Арсу все тонкости мира гладиаторов, предупредил его, что сегодня он будет сражаться против рудиария Секста. Секст слыл опытным и опасным бойцом и заслужил на арене деревянный меч – символ свободы. Как и многие гладиаторы до него, получив желанную свободу, Секст неожиданно для себя понял, что ничего другого, как убивать на арене себе подобных, делать не умеет. Этот прискорбный факт подвиг его снова податься в гладиаторы, только на этот раз в качестве рудиария. Помимо большого опыта, который Секст приобрёл в многочисленных боях, он отличался от остальных гладиаторов гигантским ростом и силой быка. Такая мощь не делала его менее подвижным, чем остальные бойцы. Он был быстр и ловок. К тому же Секст сам вызвался выступить против Арса, услышав о том, насколько быстро тот разделался с предыдущим своим противником. Секст знал павшего Кастула, слышал, что говорила о нём молва, потому планировал сразиться с ним на арене, чтобы забрать его славу себе, но его опередили. Он ни сколько не сомневался в победе над молодым галлом. Зная, что молодой галл будет одет как галл, Секст посчитал символичным, если он сам оденется римским солдатом, как Кастул в свой последний поединок. Только в отличие от Кастула, Секст решил для себя, что ни при каких условиях не отбросит в сторону скутум – ростовой щит легионера, сделанный из цельного бронзового листа, которым он управлялся так, словно тот ничего не весил.

Гладиаторы сделали круг по арене, приветствуя зрителей, затем вышли в центр, где выстроились в две шеренги лицом друг к другу. Бойцы противоборствующих школ всматривались в лица стоявших напротив людей, стараясь угадать, кто с кем будет сражаться. Только Арс и Секст с первого взгляда узнали друг в друге противников. Секст немного опешил, увидев единственного бойца, одетого галлом, настолько юным и нежным тот ему показался. Всё же он напомнил себе о судьбе Кастула и о том, что ни в коем случае нельзя недооценивать противника, как бы тот не выглядел. Арс же в свою очередь, во все глаза смотрел на Секста. Казоир дал достаточно точное описание Сексту, но все равно Арс не ожидал увидеть перед собой такого великана. Средний рост римлян составлял один метр шестьдесят сантиметров, а средний рост галлов – на десять сантиметров выше. Арс, не самый высокий из галлов, неизменно производил впечатление на римлян своим ростом. Но Секст! Секст был на голову выше самого высокого галла, которого когда-либо встречал Арс. Это был действительно колосс! Сжимая в руке своё копьё, которым он так и не научился владеть в совершенстве, Арс впервые в жизни впустил в душу сомнение в собственных силах, ведь он прекрасно понимал, в чём различия между единоборством и массовой битвой. Безусловно, его враг ведал, что Арс опасен, но в свою очередь, Арс увидел перед собой человека, наводящего ужас только одним своим видом и мысль, что этот гигант заработал на арене свободу, неизменно выходя победителем из схваток, делала Секста в глазах юного галла ещё более страшным.