Страница 32 из 33
Во время короткой остановки для отдыха лошадей крумэн нашел огромного скорпиона под плоским камнем. Он вырыл яму в песке и бросил туда насекомое; затем он начал искать другого скорпиона, чтобы составить компанию пленнику. Он находил их почти под каждым камнем и, когда в яме собралось их около дюжины, принялся дразнить их палкой.
Скорпионы, выведенные из себя таким обращением, вступили в смертельную борьбу между собой, на которую мичманы смотрели с таким же холодным любопытством, как и на битву Бо-Музема и Магомета.
Борьба между врагами подобного рода начинается горячей стычкой, каждый старается схватить другого своими клешнями. Когда одному из них удается крепко схватить противника, последнему нет помилования, и он скоро издыхает от смертельных уколов своего врага.
Крумэн сам прикончил оставшегося в живых скорпиона.
Когда Гарри стал упрекать африканца за его бесполезную жестокость, последний отвечал, что каждый порядочный человек должен уничтожать скорпионов, как только представится случай.
После полудня караван достиг местности, называемой "Прыжок еврея". Это была узкая тропинка, поднимавшаяся по склону горы, основание которой омывается морем. В длину она была около мили, а в ширину от четырех до пяти футов. Направо возвышалась скалистая стена, а налево клокотало море.
Если случалось кому-нибудь срываться тут вниз, он погибал в волнах бушующего прибоя.
Ни кустика, ни деревца - ничего, за что бы мог ухватиться падающий человек.
Крумэн знал эту дорогу. Он сообщил своим товарищам, что никто не решается ездить по ней в дождливое время года и что вообще эту тропинку считают чрезвычайно опасной, но она сокращает путь на семь миль в горах и поэтому по ней часто ездят. Она называется "Прыжок еврея" потому что мавры, при встрече здесь с евреями, обыкновенно сбрасывали последних в море.
Прежде чем пуститься в этот опасный путь, Раис-Мурад заботливо убедился, что никто не едет навстречу с противоположной стороны. Он несколько раз крикнул громким голосом, спрашивая, нет ли кого впереди, и только тогда приказал своему отряду следовать за собою, дав совет невольникам полагаться больше на лошадей, чем на себя. Два мавра ехали в арьергарде для охраны.
Не успели они проделать и половины дороги, как лошадь Гарри Блаунта вдруг чего-то испугалась. Это было молодое животное, привыкшее к равнинам пустыни и совсем незнакомое с горными дорогами.
Лошадь вдруг остановилась.
При других условиях Гарри, конечно, постарался бы принудить лошадь к повиновению, но тут об этом нечего было и думать; оставалось только одно слезть с лошади... Вдруг испуганное животное подалось назад.
Молодой англичанин очутился позади своих товарищей, а за ним ехал мавр. Этот последний, испугавшись за свою собственную безопасность, ударил упрямое животное, чтобы заставить его идти вперед.
В ту же минуту лошадь осела на задние ноги и, казалось, готова была свалиться вместе со своим всадником в бездну, хотя и старалась, видимо, сохранить равновесие. Тогда Гарри схватил лошадь за уши и, сделав отчаянное усилие, благополучно перескочил через ее голову.
Несчастная лошадь, предоставленная своей участи, сорвалась с утеса и ее тело с глухим шумом упало в воду.
Когда миновали этот опасный участок, спутники Гарри стали хвалить его за хладнокровие и ловкость.
Молодой человек молчал.
Его душа была слишком полна признательности к Богу, чтобы он мог выслушивать слова людей.
Глава 24
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
На другой день Раис-Мурад вместе со своими спутниками благополучно подъезжал к Могадору, но так как было уже слишком поздно, то стража не впустила их в город.
Гарри, Колин и Билль не спали всю ночь; на этот раз они были почти уверены, что не позже следующего дня получат свободу.
Они поднялись с рассветом, сгорая от нетерпения узнать свою судьбу; но мавр, зная, что ничего не сделаешь раньше чем часа через три или четыре, не позволил им идти в город.
В страшной тревоге ожидали они наступления этого момента. Наконец Раис-Мурад позвал их и направился с ними к воротам, с которых они не сводили глаз с самого утра.
Пройдя несколько улиц, белые невольники увидели дом, над которым развевался флаг. При виде этого флага у них забилось сердце: то было знамя старой Англии!
Они подошли к жилищу консула. Раис-Мурад смело шел впереди, приказав им следовать за собою. Проходя по двору, они увидели двух человек, бежавших к ним навстречу: это были Теренс и Джим!
Вслед за тем европеец почтенной наружности подошел к Гарри и Колину, пожал им руки и сердечно поздравил с благополучным прибытием.
Присутствие Теренса и Джима в могадорском консульстве вскоре объяснилось. Скотовод, купив их, отвел их в Свеору. Консул тотчас же уплатил выкуп, назначенный Магометом, который пообещал выкупить остальных трех невольников и привести их в Могадор.
Раис-Мураду консул тоже без всяких проволочек выдал сумму, обещанную Гарри, Колином и Биллем; но он не считал себя вправе тратить деньги своего правительства на выкуп крумэна, который не был английским подданным.
Услышав эти слова, бедный негр впал в глубокое отчаяние.
Его товарищи по несчастью не могли остаться равнодушными к его горю; они обещали сделать все возможное, чтобы освободить товарища по неволе. У них у всех были богатые родители, и они надеялись найти какого-нибудь английского купца в Могадоре, который согласился бы дать им взаймы нужную сумму.
Они не ошиблись. На другой же день крумэн был выкуплен и освобожден.
Консул рассказал об этом случае нескольким иностранным купцам; тотчас же была открыта подписка, и нужная сумма была вручена Раис-Мураду.
Затем мичманов снабдили всем необходимым, и они ждали только английского корабля, чтобы вернуться на родину.
Спустя несколько дней высокие мачты корабля с развевающимся британским флагом бросили тень на воды Могадорской бухты.
Трое молодых людей встретили радушный прием в офицерской кают-компании, где в честь них был выпит не один тост, а Билль, его брат Джим и крумэн хорошо устроились на баке.