Академия пурпурной розы

Глава 75

Рассвет над этим миром был долгим, как неспешная песня. Но все равно мы почти опоздали, потому что, когда проходили за Храмовую ограду, солнце уже почти оторвало свой розоватый край от неровного скалистого горизонта. И все же не стали ускорять шага — почему-то было стойкое ощущение, что Иланна не упустит шанса провести испытание и не станет начинать без меня. Ведь она не знает, что мы уже в курсе всех тонкостей обряда.

Ограда была, как и все почти в этом мире, из каменных глыб большего и меньшего размера, сплавленных между собою так, что стыки почти не были заметны. Никакого строительного раствора, привычного мне, я не замечала — Морвин пояснил, что здесь, как и при изготовлении постелей, используется технология размягчения камня. Податливый как глина, он сплавляется в монолит так, что между камнями нельзя протиснуть даже лезвие ножа — а потом снова застывает и приобретает колоссальную прочность. Только в кроватях последний этап опускают.

— Храм Великой Матери считается самым богатым из всех — правда, вовсе не из-за ограды, — добавил Морвин, когда мы проходили под низкой прямоугольной аркой. Это были еще не Врата самого Храма, и мужчин во внутренний двор Храмового комплекса допускали.

— А почему?

— Просто у них есть статуя богини из самого настоящего дерева. Да еще и свой садик лекарственных трав, на который тратят столько воды, что я удивляюсь, как городское население до сих пор не взбунтовалось и не вломилось сюда.

Я вздохнула. Статуя. Из дерева. И маленький садик. Величайшее богатство. Бедные, бедные люди!

«Садик» я увидела сразу — пару хиленьких грядок в тени стены, у которых стоял караул из нескольких жриц с копьями. Их взгляды, когда они нас увидели, могли по остроте соперничать с клинками в их оружии. Зато слабым ветром донесло до меня очень приятный, сладковатый запах. Я присмотрелась и разглядела на грядках низенькие растения с пушистыми, как заячьи уши, серыми листьями. Хотелось подойти ближе и насладиться ароматом, но я не решилась — тем более, поджимало время.

Храм размещался в глубине обширного двора и представлял собой установленные вкруговую каменные валуны в полтора человеческого роста высотой. Даже отсюда было видно, что в центре этого кольца водружена колоссальная статуя, вытесанная из дерева — женщина с воздетыми руками. Никакой крыши у этого Храма не наблюдалось, из чего следовало, что Великая Мать молится прямо к небу. Да-а… здесь явно привыкли, что сама жизнь человека зависит от того, какая завтра будет погода.

У каменного кольца я уже могла разглядеть нескольких жриц. Мелькнули светлые косы Иланны.

— Ну что, я пошла? — спросила я тихо Морвина и попыталась вытащить пальцы из его ладони. Ничего не вышло, он лишь крепче их сжал.

— Погоди. Мой план по обеспечению твоей безопасности, помнишь? Остались кое-какие детали. Я не пущу тебя внутрь одну.

— Но ведь мужчинам нельзя? — удивилась я.

— Нельзя, — улыбнулся Морвин, а потом кивнул куда-то за мое плечо. — Зато вот им можно! Потому что они хоть и не совсем люди, но определенно женщины. Иланна не посмеет отказать в их пламенном желании прикоснуться к благодати.

Я обернулась через плечо в нетерпении и опешила. К нам быстрым шагом приближались розовокожие синеволосые женщины в серых коротких туниках — семеро, не меньше. Они различались прическами и чертами лица, украшениями из каменных бус разных цветов и металлическими серьгами — у кого крупными кольцами, у кого наборными подвесками или плоскими кругами на короткой цепи. Но общим у всех было опасное, хищное выражение лиц и угрожающий блеск загнутых крупных клыков — у некоторых женщин их острые кончики были позолочены.

Ошак-изым. Ишкиназы.

Она все-таки нашла свой народ — убедилась я, когда последней по утоптанной тысячью ног тропе к нам подошла Солейн. В такой же тунике, как у других, но с длинным витым посохом черного металла. Белокурая и с голубыми глазами дядюшки Эдварда.

На плече у нее восседал большой каменный паук изумрудно-зеленого цвета и перебирал суставчатыми лапками.

— Я назвала ее Сьюзи, — дружелюбно пояснила Сол, заметив мой интерес, и улыбнулась. — Мой народ сохранил секрет их изготовления, и я завела новую. Привет, сестренка!

Я подняла на нее жесткий взгляд.

— У меня только одна сестра. И ее зовут Джен.

На лице Солейн отразилась растерянность. Она замерла на середине шага — хотя кинулась было, кажется, обнять.

— Эмма… Ты, наверное, все еще под заклятием… я же просила сжечь конверт!

Я покачала головой.

— Нет, Сол. Я больше не под заклятием. Я освободилась. Сама. Но этого… этого я тебе уже не прощу! Одно дело в шкафу посидеть пять минут… но из-за твоей очередной подлости я чуть не потеряла человека, которого люблю. Навсегда. Поэтому… нет у тебя сестры, Солейн. Могла бы быть… но теперь нет.

Спутницы Солейн нерешительно переминались с ноги на ногу и оглядывались на свою шаманку. И кажется, удивлялись, что с ней говорят столь непочтительно.

Она вздернула подбородок и улыбнулась. Метнула на меня прищуренный взгляд красивых глаз:

— Пусть ты говоришь так сейчас, но я тебя знаю, Эмма! Ты слишком добрая и когда-нибудь меня точно простишь. А я постараюсь заслужить твое прощение.

Она указала посохом в сторону Храма, и ее спутницы поспешили в ту сторону слаженной группой. Сама она осталась стоять на месте.

Я прошипела Морвину в плечо:

— Ты не говорил, что еще и ее приплетешь к этому!..

— Она шла в комплекте с Ти. Эмма, ты мне сама же спасибо скажешь потом — я уверен, что с твоим характером ты будешь жалеть, если ни разу так и не увидишься с сестрой, пока ты в этом мире. А теперь иди уже! — он бегло чмокнул меня в макушку, отпустил руку и подтолкнул по тропе.

Ох, точно, он же и Ти в это все втянул… скоро здесь станет куда многолюднее. Но вот ишкиназов я точно не ожидала — Морвин меня удивил. Знал ведь, что я не одобрю! Ну ничего, я ему еще потом все выскажу, что думаю о заговорах за моей спиной!

Оставлять Сол позади было не очень приятно… видимо, они с женихом не слишком торопились, и вход в Храм ей был пока заказан. Но Морвину я доверяла, поэтому оставила.

Изо всех сил сдерживая нервную дрожь, я направилась по тропе в Храм — чувствуя лопатками ласку родного взгляда. Тревожного взгляда, что бы он ни говорил.

Скоро каменное кольцо придвинулось совсем близко, и впечатляющей громадой нависло надо мной. От его подножия мне на встречу выступила нетерпеливо Иланна.

— Великая Мать ждет своих дочерей. Поторопись, чужеземка! — бросила она мне высокомерно. А потом ее испепеляющий взгляд опустился с моего лица… и она заметила узор, отпечатанный на моем теле. Ее глаза расширились сначала, а потом сузились в бешенстве. Я расправила плечи.

— Новая дочь Великой Матери готова участвовать в обряде!

Кажется, Иланна едва зубами не скрежетала от злости. Ну а я с легкостью преодолела пространство меж камнями, где воздух трепетал зеленоватой дымкой магической завесы. Врата пропустили меня беспрекословно, и я успокоилась.

Как оказалось, зря.

Едва мы прошли еще несколько колец каменного лабиринта, собранных из камней поменьше, и попали во внутренний круг — как Иланна остановилась и вскричала, поднимая руки в подражание собственной Богине.

— О сестры, внемлите! Великая Мать даровала мне видение нынче ночью.

Все как один, присутствующие повернули головы к ней. Здесь была целая толпа женщин разных возрастов, среди них выделялись жрицы с копьями и ошак-изым, своей экстравагантной внешностью.

Иланна убедилась, что к ней приковано все внимание, и продолжила. Голос ее набирал силу, звенел торжествующе, отражался гулким эхом от каменных колец.

— Милость Матери даровала мне силу заглянуть в будущее. И я содрогнулась, и слезы оросили мое лицо. Великий глад грядет! Великий глад, что уничтожит наш древний народ!

Многие ахнули, кто-то касался лба и щек торопливыми ритуальными движениями. Здесь было немало простых горожанок — попадались и древние старухи, и внушительного вида матроны, и сильные, высокие юные женщины атлетического телосложения, рядом с которыми я чувствовала себя совсем крохой. Иланна меж тем продолжала, и в противовес экзальтированным жестам в глазах ее был жесткий блеск.