Дикарь (ЛП)

Конечно, то, что случилось с ее родителями, с ней, было несчастным случаем, а не преступлением. Тем не менее, она слышала перешёптывания и знала прозвища, которые носила: бедняжка, сирота.

— Всегда по-разному. Может быть три дня, может быть три месяца. На данный момент в расследовании ничего нельзя утверждать наверняка. Я сделаю все возможное, чтобы добиться справедливости для жертв. Или, по крайней мере, найти ответы. — Он сделал паузу, пристально разглядывая её, отчего она почувствовала лёгкое покалывание на коже. — Если вы согласитесь помочь, вам придется хранить любую информацию в секрете. Как я уже сказал, мне понадобится ваша помощь в исследовании близлежащих районов, возможно, я буду проверять некоторые гипотезы, связанные с этим делом, и поэтому вы будете посвящены в определённые вещи, которые не стоит не обсуждать открыто.

Харпер кивнула.

— Конечно. Я понимаю. Я — «могила».

Агент Галлахер усмехнулся.

— Ладно, хорошо. Тогда что скажете?

Что скажете? Почему у нее было такое чувство, что участие — даже в качестве прославленного шофера — будет иметь гораздо большее значение, чем она могла знать прямо сейчас? Образ мужчины с горящими глазами, сидящего в соседней комнате, вспыхнул в ее сознании, как и местность, в которую она загонит этого незнакомца. Этот человек кажется выносливым, но он привык к солнечному небу и песчаным пляжам, а не к холодным каньонам и замерзшим рекам.

В холодное время года она не так часто проводила туры. Во-первых, было мало клиентов, готовых отправиться в дикую местность, чтобы заморозить свои задницы, и, во-вторых, было бы глупо продолжать поиски в снежные месяцы, когда то, что она искала, будет скрыто под снежным покровом. Она поколебалась ещё секунду и приняла решение.

— Я сделаю это.

Губы агента Галлахера дрогнули.

— Замечательно. Можете начать прямо сейчас? Я бы хотел попасть сегодня на второе место преступления, Харпер. Могу я называть вас Харпер?

— Да, конечно.

— Мне нужно немного времени, чтобы задать несколько вопросов человеку в соседней комнате. Я быстро. Думаю, ему не терпится вернуться домой.

Она кивнула, и агент Галлахер вышел из комнаты, направляясь к дикарю.

«Нет, к Лукасу. Его зовут Лукас. И его дом находится… нигде».

Глава шестая

Лукас

Наши дни

Камеру наполняли неприятные запахи. Застоявшийся запах пота и вонь человеческой мочи. Ощущение страха, паники и слёз. И к этим «ароматам» примешивалось нечто острое и сильное. Неестественное. Что именно, Лукас не смог различить.

Он не был внимателен, мысли парили, словно хлопья снега в безветренную погоду, а затем появился грузовик. Большая машина ревела и грохотала, оставляя глубокие борозды в снегу. Но Лукас не убежал. Не стал драться. Потому что он хотел увидеть человека, который вел машину. Вблизи. Хотел знать, кто он: друг или враг?

«Неужели враги до сих пор рядом? Или Дрисколл был единственным?».

Лукас не знал. Но пытался в этом разобраться.

Мужчина в грузовике свернул с дороги, когда увидел Лукаса, а затем достал пистолет и направил на него. Его руки дрожали. Лукас чувствовал страх мужчины и понимал, что при желании сможет справиться с незнакомцем и забрать оружие. Однако не стал. Мужчина попросил его приехать в город и ответить на несколько вопросов. Лукас не хотел. Он мог бы убежать. Быстро, как лиса. И никто бы его не догнал. Но ему нужно было узнать больше о происходящем.

Поэтому он позволил отвезти себя в город и посадить сюда, в камеру, где до него сидели несчастные люди. Потеющие. Плачущие.

«Они мочились на пол? Зачем?».

Лукас не мог этого понять. Даже животные мочились далеко от того места, где спали.

Дрисколл как-то рассказывал о камере. С решетками. О самой настоящей клетке. Должно быть, именно такую он и имел в виду. Но люди, велевшие Лукасу ждать здесь, сказали, что он сможет уйти после короткого разговора.

«Возможно, они лгали?».

Лукас посмотрел на видеокамеру в углу. Он знал, что это такое. Рыжеволосая женщина тогда сказала ему, что искать, и он запомнил.

Воспоминания вынырнули из далёкого прошлого, словно из другого мира, в котором он жил… прежде, чем очнулся на краю скалы. В том мире были камеры и машины, еда в банках и коробках, даже сладкая оранжевая вода с маленькими пузырьками, которые лопались у него на языке. Лукас помнил некоторые названия. Но не вкусы…вкусы стерлись из памяти.

Он поднял взгляд, и на камере загорелась красная лампочка. Она то вспыхивала, то гасла, напоминая, как медленно моргает красноглазая сова.

Они наблюдали за ним. Снимали.

«Зачем?».

Лукас знал — если у них нет оружия, он победит каждого. Он был больше и сильнее обоих мужчин — того, который привез его сюда на грузовике, и того, что задал вопросы, а затем посадил в клетку.

Этот человек находился в соседней комнате, Лукас чувствовал его запах, странный, но при этом знакомый. Словно аромат сосны… только… сильнее. Перенасыщеннее. Но, несмотря на это, он все же напомнил Лукасу о соснах, высотой с небо и шириной с горы с ослепительной зеленью и огромными, как валуны, сосновыми шишками. Запах мужчины был… слишком ярким, и Лукас не знал, что и думать

Внезапно Лукас уловил что-то еще. Он откинул голову назад, закрыл глаза и попытался отследить этот новый аромат среди прочих. Он был слабый, очень слабый, но Лукас поймал его и удержал.

Далекое поле диких цветов после ливня. Чистый запах и такой земной.

«Женщина».

Её запах… успокоил Лукаса.

И смутил.

От ее запаха внутри зашевелился шепот. Нет, не шепот. Это было неподходящее слово, но единственное, которое способно хотя бы приблизительно описать чувства, которые Лукас испытывал, когда всё исчезало, и оставались только инстинкты. Они, как правило, молчали, но иногда у него получалось их распознать и понять.

Лукас сделал еще один вдох. Запах женщины был одновременно новым и старым, чем-то неизвестным и уже частью его. В глубине души. Глубоко-глубоко внутри. Что-то ожило в нём, загорелось, как искра, и поднималось, чтобы поприветствовать свою половинку. Пение в его крови было подобно ветру, который появился холодным зимним утром, сообщая лесу, что весна близко.

Вздрогнув, Лукас открыл глаза, давая себе время и возможность успокоиться и выровнять дыхание.

Теперь в комнате рядом с клеткой, в которой сидел Лукас, появился еще один мужчина. Лукас чувствовал его запах через штуковину, название которой не мог вспомнить. Она располагалась высоко на стене и выдувала воздух — горячий, холодный или и тот, и другой. Запахи мужчин перебили легкий аромат женщины, и Лукас потерял его. Она исчезла.