Страница 56 из 98
— Из специального подразделения активной охраны Шрама, — тут же усмехается Раф. — Если я сейчас дотронусь до него пальцем, мне что-то за это будет? — делая из руки подобие пистолета, он изображает покушение.
— Не докапывайся. А то досмотрит с пристрастием, — предупреждает Маер, оглаживая Саре попу.
Шутку встречают общим смехом. Шрам один не смеется. Хотя в глубине зрачков искрятся огоньки удовольствия. Полный сладким предвкушением, со стороны он наблюдает за той, которую сделает своей.
— Я только «за»! — похотливо облизывается Раф. — А плетка у тебя имеется? Где ты ее прячешь?
— Досужий сукин сын! — замечает Маер.
Испытывая легкую брезгливость к Рафаэлю, девушка переключает внимание на владельца ночного клуба.
— У тебя достаточно деликатные друзья, — сдержанно замечает она.
— Раф, угомонись! — советует Шрам, в голосе появляются стальные нотки, но тот не слышит. Имея характер строптивый, эгоистичный, конфликтный и упрямый, он ко всему прочему привык решать все дела с помощью родительских денег, что не привило ему чувство ответственности за поступки.
— Дай хотя бы поговорить с ней, — не унимается он, провоцирующе сверлит девушку взглядом, капризно искривляя рот. — Какая-то странная штуковина на шее, нож, брелок с черепом, мужские ботинки… демонстрируешь всем жажду насилия?
— Я не удостою этот вопрос ответом, — холодно заявляет девушка. Для нее каждая носимая вещь связана с историей из жизни. Берцы в которых шнурки заправленные всегда вовнутрь с тех пор, как в Чеченской войне погиб молодой офицер — ее школьный друг и подчиненный отца, бандана на кепке в память о вольных скачках по полям родного края, нож — награда за участие в стрелковом турнире, где она одна соревновалась наряду с мужчинами, байкерский талисман на ремне от хорошего, но слишком рано ушедшего человека, Молот Тора на шее — совсем недавно, напоминание о достойной «северной традиции», своеобразная память о личной свободе, независимости и «северном» питерском настрое. Разве поймет Раф это? Разве таким что-либо хочется понимать?
— Хера-се! Тебя сделали! — замечает Маер в сторону Рафаэля, поворачиваясь к девушке с налетом дружелюбия на лице. — С удовольствием пожал бы Вашу руку в знак уважения, сеньорита, но думаю, это теперь не безопасно, — улыбается он.
Она не верит ему. Такие мужчины не знакомы с уважением к женщинам. Но вид и тон у девушки безразличный. Случайная компания незнакомых людей, они, в сущности, не могут оскорбить ее. Этим успешно занимаются самые близкие, неравнодушные сердцу люди.
Шраму нравится ее умение держать себя. Он не осуждает новую манеру одеваться сообразно внутренней потребности. Утратив летнюю декоративность легкомысленной взбалмошной красотки в шелковых платьицах и в босоножках на шпильке, девушка расцвела по-иному. Хрупкость, застенчивость, неожиданная невинность еще сильней играет на контрасте.
— Ой! Я сразу заметила Ваш странный образ. Интересно, зачем Вы так одеваетесь? — вступает в разговор Пилар, спутница Рафа. Тон наигранно наивный, но взгляд изливает неискоренимое презрение ко всем «нищебродам».
— Да! Открой нам, наконец, сокровенный смысл, молчаливая незнакомка. Что означает твой облик? — вопрошает Маер, изучая девушку, он силиться вспомнить, где мог видеть ее.
— Свободу, — неохотно отвечает девушка, с тоской вспоминая о байкерах. Наверное, там, среди них ей самое место? Или нет? Тогда где оно?
— Свободу? Это как? — непонимающе смеется Пилар. Обводя взглядом компанию, она пытается разделить свое недоумение с другими.
— Имеется в виду отчужденность от общества и та ценность, которую не все здесь в состоянии постичь... — поясняет за девушку Шрам и впервые награждается ее недолгим благодарным вниманием.
— Ах, вон оно что! А то я гадаю, почему меня уязвляет эта холодность в оправе из демонстративного презрения к нашему высокому собранию?! — замечает Раф капризным тоном.
— Чего мрачная такая? — это уже Маер с любопытством допытывается до ее упрямого нежелания общаться.
— Сейчас кофе допью и сразу подобрею, — без тени улыбки обещает Маеру девушка, испытывая большую потребность «хлопнуть дверью».
Шрам потворствует общему интересу к своей гостье, что интригует. Девушка полностью соответствует его эстетическим предпочтениям и сексуальным вкусам. Единственно, что вызывает некоторое сожаление — из-за наличия высокой шнуровки придется потратить слишком много времени, снимая с нее берцы. Представляя себе процесс, Шрам оползает непристойным взглядом худенькую фигурку. Замечая, девушка выдает ему ответ из пренебрежительного прищура.
«Маленькая притворщица! Тебе ведь не все равно...» — мысленно обращается к ней Шрам. В голову приходит еще одна мысль, не терпится испытать девушку, кое-что проверить.
— Пойдем, потанцуем? — предлагает он, наклоняясь к девушке всем корпусом через столик.
Стукнув чашкой о блюдце, ее рука вздрагивает. Нервно сглатывая кофе, девушка отрицательно качает головой, мол, не пойдет. Шрам откидывается на спинку дивана, подзывает Лолу взглядом.
— Придется тебе радовать меня, дорогая! Ты ведь это делать умеешь? — его порочный тон царапает девушке нервы.