Страница 22 из 98
«Старые потери непременно воскреснут в новой» — понимает она. Станет еще больней. Нет! Нет! Север успел поселиться в крови. Он напоминает об условности их сближения, отрезвляет. Изо всех сил должно сопротивляться! И себе. И ему.
— Не надо! — с трудом отклоняется девушка, когда Шрам вновь находит себе занятие на ее шее, подбираясь к особо чувствительному местечку.
«Что со мной? Почему вопреки всему меня опять влечет к этому самоуверенному наглецу?» — беспомощно недоумевается ей сквозь перехлестывающие неотвязные позывы поддаться мужскому домогательству.
Непокорный бархатный изгиб, близкое поверхностное дыхание, дразнящий запах не дают Шраму отвлечься и вырвать из себя вонзенные ноготки. В ответ он кусает ее там, где только что ласкал губами.
От происходящего она вскрикивает и нервно прижимается вплотную, в непроизвольном порыве обхватив ему голову обеими руками. Пальцы сами скользят по волосам. Распущенные, они доходят Шраму до лопаток. Невероятно мягкие, в отличие от характера мужчины, волосы занимают ее, пока собственное тело находится в плену.
Ошеломленный ее лаской, владелец ночного клуба замирает, отслеживая каждое касание к себе, каждое поглаживание с болезненным удовольствием. Затем его губы отправляются на поиски, тихо и нежно находят ее рот, заставляют раскрыться. Не в силах отказаться от переживаемого добровольно, едва откликаясь взаимностью, девушка позволяет ему продолжать. И Шрам делает это очень медленно.
Звуки рока уминаются восставшей древней силой, однако собственный бессовестный стон возвращает девушку в реальность. Стряхивая истому, она выкарабкивается из удовольствия. Возвращаясь к условностям действительности, начинает вырываться. Известно, куда может завести потворство своему и чужому влечению.
Ощущая внутри странную дрожь, Шрам позволяет девушке отодвинуться, но не встать с колен. Застывший, напряженно-бледный неулыбчивый с пристальным горящим взором, он страшит ее куда сильней обычного.
— Я не хотела, — бросает она, стыдливо отворачиваясь.
Ее нежная бархатная кожа, тонкий стан, пьянящий запах, робкая сладость губ — совсем недавно все это принадлежало лишь ему. Шрам чувствовал, был уверен. Непонятно, что именно произошло, но на миг девушка отдалась ему.
— Когда не хотят — в ответ не целуют! — замечает он, затаенно взирая. Пустота его души успевает вобрать прелесть их непредсказуемого соединения. Вытолкнутый из глубины тонкого переживания Шрам почти осязаемо видит, насколько быстро сокровенное затягивается, пропадает, загрязняется грохотом музыкальных инструментов, резкими голосами, шумами, разноплановым вторжением окружающей действительности во внутренний мир.
— Наше... притворство слишком далеко заходит! Хватит! — девушка пытается избавиться от плена горячих рук.
Принимая знакомый самоуверенный вид, владелец ночного клуба косо усмехается.
— Притворство, говоришь? Ага! А это что, тоже игра? — одна из его рук ложиться на ее небольшую вздымающуюся грудь, где усиленно бьется сердце. Девушка дергается, но Шрам не позволяет встать.
— Не зли меня! Ты сама согласилась на эту роль, — резонно напоминает он.
— Не на такую же откровенную! — жалобно возмущается девушка. Упираясь, краснеет, не зная куда деваться. — Убери руку!
Шрам молчит. Бесноватые огоньки так и пляшут в темноте взгляда. Не оставляя попыток освободиться, девушка показывает свою неуступчивую натуру.
— Мне нужно выйти. Пусти!
Шрам не реагирует, наслаждаясь сопротивлением бьющейся добычи. Девушка перестает вырываться, стихает.
— Прошу тебя! — через силу выговаривает она, смотря на свои ноги. Нечто смутно различимое, запрятанное в женской природе, приятно тревожит.
Оценив ее реакцию, Шрам заставляет посмотреть себе в глаза, без труда читая смесь стыда, растерянности и возбуждения.
— Помни, ради чего ты здесь, — предупреждает он.
Задыхаясь, девушка вскакивает с его коленей и поспешно удаляется. Надо собрать остатки воли и здравого смысла.
Холодный воздух коридоров, холодная вода в умывальнике, холодный блеск поверхности зеркал забирают излишний пыл, унимают дрожь, смиряют разыгравшееся воображение.
— Успокойся! Такие как он предпочитают спать с развратными девками, и понятия не имеют, как любить настоящих женщин, — выговаривает она своему зеркальному отражению.
«Забыла про Камиллу?..» — услужливо напоминает ей память.
Девушку передергивает. Да, когда-то Карлос любил жену Таро. Лучше бы ей не слышать его откровений в злополучном подвале, не видеть боль сильного мужчины. Что за женщина была Камилла? Чем смогла заслужить настолько сильную любовь? Девушке непонятно. Ее саму никто никогда так не любил…
Немного постояв в туалете перед своим отражением, поупрекав себя за все и за всех, девушка направляется обратно.
А в коридоре навстречу спешит Таро. Осветленная длинная грива медового цвета развивается от быстрой ходьбы. Бледное лицо серьезно. Пристальные темно-кофейные глаза стремительно приближаются. Вместе с ним надвигается утраченное прошлое.
Вздрогнув от неожиданности, девушка замирает на месте. Нахмурившись, она оглядывается по сторонам, в стремлении отгородиться от Таро, ищет Шрама и не находит.