Страница 20 из 98
Внешне Шрам воспринимает все очень спокойно, молчаливо забавляется возмущением. Надо признаться, к ней все также приятно прикасаться, по-прежнему восхитительно целовать. Ему вспоминаются яркие летние фантазии. Увидев впервые, Шрам сразу возжелал девушку без всякого плохого умысла, покуда та не села на мотоцикл к Таро...
Она злится, но драться не лезет. С досадой отпихнув, морщится, утирает размятые губы ладошкой и бросается наутек. Шрам догоняет, хватает за плечи и разворачивает к себе.
— Этого мало. Пойдем и встретимся с ним, — настойчиво объясняет он и волочет обратно.
— Этого уже слишком много! — упираясь, недовольно бурчит девушка. — Чем я только думала, когда соглашалась на эту авантюру?!
— Улыбайся, а то опять поцелую, — насмешливо угрожает Шрам, получая в ответ сверкающий гневный взгляд.
— Позвольте представить, моя... невеста! — нагло врет владелец ночного клуба, заходя к музыкантам и здороваясь с их менеджером.
— «Перегнул» — думает девушка. Однако спешит тоже поздороваться со всеми, возбужденно сверкая глазами, сдержанно улыбается. Как в тумане замечается знакомая фигура.
Таро сильно бледнеет, волнуясь, видимо напрягается. Шрам, напротив, спокоен, вежлив, доброжелателен, здоровается с солистом и менеджером рок-группы, перекидывается парой фраз. Время для общения крайне неподходящее, но менеджер — невысокий объемистый мужичок с лоснящимся лицом в дешевом костюме — вытягивается перед ним, демонстрируя вышколенную учтивость продавца-консультанта. Шрам не из тех, кому принято в чем-либо отказывать.
Владелец ночного клуба снисходительно предлагает музыкантам свои прежние связи в сфере музыки в Милане и Марселе. Польщенные внезапным вниманием, те полны благодарности. Но Шрам их почти не слушает. Игривость искриться в его взгляде, часто обращенном к своей растерянной спутнице.
Подготавливаясь к выступлению, музыканты поглядывают на парочку. Пристальней всех смотрит Таро. Переходя с места на место, он, видимо, надеется перехватить взгляд нежданной гостьи.
Девушка не видит, не замечает его, старается успокоиться после поцелуя и не встречаться с Таро взглядом, избегает смотреть в его сторону, каждый раз демонстративно отворачиваясь. Слишком дорого стоила ей привязанность к немому рок-музыканту. Обида цементирует стену отчуждения. Девушка не хочет ничего знать о Таро, поглощена наматыванием пряди волос на палец и рассматриванием всевозможных фотографий, рисунков и афиш, расклеенных по стенам.
Пользуясь случаем, она поворачивается ко всем спиной. Надо немного прийти в себя и не мешать другим переодеваться. Махровая смесь парфюмерной воды, пота и сигарет, щекочет ноздри. Звуки, шорохи, голоса наполняют небольшое пространство суетой.
Очень скоро ничем, казалось бы, не примечательные, обычные с виду парни перевоплотятся и возникнут перед толпой своих восторженных «альтов» в сценических образах, выпуская из себя иную сущность. И любимый рок вскроет внешнюю оболочку зрителей, прошьет насквозь сердца, ворвется в души, схватит и рванет куда-то ввысь, позволяя ненадолго встать на острую грань между страданием и ликованием. Девушка знает, как это бывает.
На одной из афиш, датированной месяцем назад, замечаются узнаваемые лица. Собранный серьезный солист, хулиганистый отрывной бэк-вокалист, бесшабашный басист и поэтически-мрачно-задумчивый интроверт-барабанщик — ребята ничуть не поменялись. Смотрят как живые.
— «Tormenta!» Они добились, чего хотели! — восхищается она вслух.
— Вы знакомы? — интересуется у девушки менеджер, подходя к ней вслед за Шрамом.
— Да. Серхео, Анхель, Хосе и Мануэль, — не оборачиваясь, улыбается она.
— Хорошие ребята. Смышленые и талантливые. Не «зазвездившиеся». Серхео одно время работал с нашим басистом, — сообщает менеджер и рукой показывает в направлении Таро.
— Я в курсе, — кратко откликается девушка, не удостоив музыканта вниманием.
— Они еще приедут, — говорит Шрам. Взглянув на афишу, обнимает девушку сзади и, несмотря на мягкий протест, притягивает к своему телу ближе.
— Как все изменилось с тех пор... — рассеянно отмечает она, понимая, что вырываться сейчас не может. Или не хочет? Пока решается вопрос морали тело сладко замирает.
Шрам поворачивается вместе с ней к менеджеру и аккуратно прижимает к себе. Изредка касаясь щекою ее волос, он продолжает прерванный разговор.
«Да, — думается ей с горечью русалочьей ненасытности. — Карлос умеет убеждать. Для окружающих все выглядит вполне достоверным. Для них мы — пара».
Девушка уступает, сдается. Почему-то ей комфортно, заманчиво уютно, многообещающе приятно. В длительном спокойном соприкосновении с владельцем ночного клуба, особенно в присутствии Таро, девушке странным образом вдруг воображается предложенная безопасность.
Общаясь с менеджером, Шрам покачивает ее в своих объятьях, отмечая расслабленную отзывчивость маленького тела. И опять худенькие плечи, мягкие светлые волосы, доверчивое спокойствие начинают волновать его.
«А обними я тебя так несколько месяцев назад, ты царапалась и кусалась бы» — отмечается Шраму про себя.
Девушка вздыхает. В одинокой своей мечтательности, она жадно впитывает случайное тепло сильного. Лицо приятно озаряется. Конечно же, все это мираж, просто выдумка. Но когда Таро оказывается слишком близко с намерением пообщаться, девушка сама прижимается к владельцу ночного клуба, разворачиваясь в кольце крепких рук, обнимает его за талию, пряча лицо на груди.