Пустоши

— Мне нужно вырастить растения для практиков?

— Для начала тебе нужно украсть образцы.

— Украсть?

— Да. Пойдешь к безымянным, так что тебе лучше хорошо освоить новое умение.

Стоило Морис уйти, как я сел прямо так, где и стоял, схватившись за голову. Пока занимались, удавалось отгонять мысли о случившегося, но стоило остаться одному, как накатило.

Старшую в бордели убили, а девочек наказали. Воображение рисовало картины жесткой расправы, пыток и издевательств.

И всё это из-за меня.

— Если говорить объективно, но не из-за тебя, — вмешалась Хол, — Их наказали из-за побега Фиалки. Сбеги они без твоей помощи, итог был бы тот же самый. Твоя же вина в том, что ты действовать опрометчиво, создал угрозу для секты и себя.

От этих слов легче не стало. Я чувствовал, как злоба сдавливает меня, как разъедает изнутри.

Как же наивен я был. Поверил, что сильные эмоции мне больше не страшны, что я выше злобы.

— Ты ведь знаешь, что чем выше поднимаешься, тем сложнее, — устало заметила Хол. — Тобою движет самоуверенность, пораженная гордыней. Если сейчас обратишься, то в этом лесу появится новый лич. А может кто и похуже.

— Это не правильно, Хол. Это всё не правильно. Так не должно быть.

— Скажи это той женщине, которую убили.

В тот вечер я не сразу взял себя в руки. Так и сидел, смотря в одну точку, пока не прибежала Трёха и не цапнула меня за руку. Вскрикнув, я отмер, встряхнулся и не позволил себе больше погружаться в пучину гнетущих размышлений.

Если бы отец видел, что его сын опустился до воровства… Как сильно бы он опечалился? И как громко хохотала бы мать, сказав, что это не воровство, а боевая операция против врага? По крайней мере я верил, что мама отреагировала бы именно так. Это меня хоть как-то примиряло с заданием.

Заклинание пелены, которому обучали Морис, позволяло собрать вокруг себя тени. На самом деле не тени, а злобу, проявить её, затемнить и тем самым сделаться менее заметным. В исполнение Морис она полностью становилось незаметной. Ночью, самой собой. Днем это умение бесполезно.

Возможно, женщина знала и другие умения, но учить решила именно этому. Зато система отреагировала и выдала форму «Размытие». Тот же самый принцип, искажение пространства вокруг себя, но построен не на грязной энергии злобы, а на чистоте. Что примечательно, размытие отнесло к архетипу рыцаря, что наводило на мысль: эти рыцари были многопрофильные ребята.

День я посвятил тому, чтобы разобраться с новыми умениями. И как же это было сложно! Совсем другие принципы. Требовалось не просто собрать энергию, а задать ей такой тип вибрации, что у меня извилины в голове от напряжения сводило. Добился я того, что моя фигура становилась чуть сокрытой и чуть размытой. Уже лучше, чем ничего, но на дело с такими умениями идти рано. Хорошо, что Морис дала неделю на исполнение задания.

Поэтому пришлось умерить пыл и отправиться в пустоши на охоту. Надо было как-то оправдать помятый багги, пока это не заметили. Выследил одну злобную тварь. Реально злобную. Её называли скорпион пустошей. Из названия ясно, чего ждать, когда столкнешься. С человека ростом, большим жалом, клешнями, быстро бегающая и плюётся кислотой.

Чтобы выследить её, я по темноте отправился за границу поселений, забрел на территорию, где видели этих чудовищ, а дальше… Монстры и сами неплохо находили добычу. Скорпион выскочил из под земли. Они мастерски закапывались и часами сидели в засадах. Чудом он не успел перевернуть багги. Я выскочил из машины, прикрыл её щитом, чтобы кислотой не разъело и обстрелял монстра звездами.

— Глазам своим не верю, — крикнула со стены Заруба.

— Это правда наш знакомый Эрик, милый и вежливый мальчик? — вторила ей Леон.

— Не обращай на этих куриц внимания! — не стала молчать Кара.

Пока между девушками завязалась перепалка, я въехал во двор, таща на буксире тушу скорпиона. Привез его целиком. Не представлялось возможным без специальных инструментов разделать громадную тушу, при этом не испортить ценное. Кислота с монстра сохранялась долго, да и остальное… На них бы охотились чаще. Собственно, и охотятся. Но если отряд большой, то скорпионы не вылезают из под земли, не найдешь их. А если маленький, то попробуй ещё убить тварь. Против кислоты щит способен выставить сильный практик. А таких на всей заставе — где-то треть.

Как сдал добычу, отогнал багги в док, где рассказал заранее продуманную историю. Ехал, скорпион выскочил, машина перевернулась и помялась. Женщина, отвечающая за ремонт, обругала меня последними словами, но она видела тушу, поэтому ругала без огонька. Так, для профилактики.

Пока она осматривала багги, я отправился в душ. Очень уж хотелось смыть с себя многодневную грязь и пот. Когда вернулся, получил неутешительный вердикт. Два дня ремонта.

— Не знаю, что ты с ней делал парень, но если и дальше так продолжишь, то останешься без машины.

Всего лишь гонял в другой город и создавал нам всем проблемы.

Свой особый статус я оценил по достоинству, оставшись на заставе. Никто мне и слова не сказал. Приказ могла отдать разве что комендант. Я спокойно занимался практикой, сидя в тени, в то время, пока остальные несли службу. Может это и не очень выглядело, но у каждого из нас свои задачи. Так ведь?

— Останови машину, — сказала Хол.

— Зачем?

— Пора нам серьезно поговорить.

Послушно затормозив, я остановился посреди пустошей. Багги мне починили и я двинулся в путь. Сначала к себе на базу заехать хотел, а потом отправиться выполнять задание.

— Что ты хочешь обсудить?

— С чем сталкивается практик после того, как возвышается над примитивными эмоциями?

— Это все знают. Желания, гнев, гордыня.

— А ты ничего не замечаешь?

Не двигаться в пустошах, без ветра в лицо, значит вкусить все прелести нахождения под палящим солнцем. С каждой секундой становилось всё жарче и жарче. Не удивительно, что общие вопросы Хол вызвали раздражение.

— Как ловко ты свалил ответственность за своё раздражение на меня.

— Говори прямо, пожалуйся, — вздохнул я, чувствуя, как напряглась челюсть. — Про гордыню я уже понял. Ты это хочешь обсудить? Да, я затупил с Икаром. Что ещё здесь разбирать?

— Желания, Эрик. Расскажи мне, как они у тебя проявляются и как ты теряешь себя.

Этот вопрос поставил в ступор. Я другого ожидал. Что опять вылезла гордыня. Но желания?

В голове словно что-то щёлкнуло. Но не сразу. Сначала я ощутил ещё большее раздражение. Но умом понял, что раздражаться — не правильно. Если воспринимать Хол, как препятствие, то да, агрессия в её сторону закономерна. Но с каких пор Хол стала препятствием?

Эта мысль неприятно поразила. В том смысле, что я и правда воспринимал её, как проблему, досадную помеху, которая постоянно читает нравоучения.

Успехи настолько вскружили мне голову?

— Настолько и даже хуже. — заметила она.

Где-то здесь щелчок и произошёл. Если что-то отрицаешь и упорно не замечаешь, то тот вопрос, который задала субличность, это как уткнуться мордой в проблему. Если бы она спросила, есть ли у меня проблемы с желаниями — я уверенно сказал бы, что нет. Какие проблемы? Всё же хорошо. Уровень злобы стабильно низкий, я больше не делаю ничего плохо. Но от её формулировки мозг стал думать иначе.

— Хол, я правильно понимаю, что ты хочешь сказать: меня проблемы с желаниями?

— Ты и сам это понял. Но не смог уловить, в чем именно проблема.

— И в чем?

— Я не буду за тебя думать, иначе никакого эффекта от внутренней работы не будет.

— Дашь подсказку?

— Почему ты помог Икару?

— Потому что это правильно?

Хол ничего не сказала, а значит я ошибся с ответом.

— Ты как будто на школьном уроке у нелюбимого учителя. Не знаешь предмет и пытаешься угадать, вместо того, чтобы реально думать.