Страница 18 из 23
– Это ваша смерть, – прохрипел Хендерс. – Я сдохну, но и вы тоже. Это боевая версия токсина ботулизма. Нескольких молекул достаточно, чтобы убить человека.
– Противогазы! – рявкнул старший группы.
– Поздно, – сплюнув песок, проорал учёный. – Помещение небольшое. Вы уже хватанули смертельную дозу.
– Заткнись, – боец сильно ткнул его лицом в пол, навалившись коленом на спину так, что хрустнули рёбра, достал из поясной сумки и неловким движением надел лёгкий полевой противогаз. – Да он наверняка блефует.
– Хрен его знает, босс. Я почувствовал резкий запах, – раздался приглушённый газовой маской голос одного из спецназовцев.
– Я тоже, – с нескрываемой тревогой в голосе проговорил второй.
Как будто в подтверждение их слов на закреплённом на потолке сенсоре газоанализатора тревожно замигал яркий светодиод и пронзительно запищала тревожная сигнализация. Через несколько секунд заработали динамики автоматической системы предупреждения, суровым голосом повторяя раз за разом: «Внимание! Биологическая опасность. Комплекс заблокирован. Персоналу надеть средства защиты и оставаться на своих местах до эвакуации».
Придавленный коленом к полу, Хендерс с облегчением выдохнул. Реагент в заборнике проб, который он разбил о потолок, был почти безвреден. Он не знал, как на него отреагирует сенсор газоанализатора. Расчёт был на то, что большой концентрации активного вещества будет достаточно, чтобы тонко настроенный прибор поднял тревогу. Так и произошло.
– Бля-я! Что теперь, босс? Ботулизм – это ж полный пипец, – с загнанным видом осматриваясь по сторонам, спросил спецназовец.
– Я теперь скажу вам, тупым дебилам, что произойдёт, – Хендерс попытался освободиться, но боец прижал его коленом к земле и, злобно рыкнув «лежи, сука», приставил к затылку пистолет. – Через десять минут здесь будет отделение охраны с группой дезактивации. Но вас это уже не спасёт. Если через полчаса вам не ввести антидот, процессы в организме примут необратимый характер, и вы все сдохнете. Вначале сухость во рту, першение в горле, потом вам станет трудно дышать. Вы начнёте харкать кровью, пока не выплюнете лёгкие. Потом у вас отнимутся руки и ноги. Это нейротоксин. Он поражает спинной мозг. У вас начнутся ужасные боли. Вы будете корчиться и орать, и ни одно обезболивающее вам не поможет. А главное, всё это время вы будете в сознании и полностью прочувствуете ужас приближающейся смерти. Вы все сдохнете! Сдохнете! Аха-ха-ха! – заорал учёный, стараясь изобразить безумие.
В этот момент заработала его рация.
«Доктор Хендерс! Доктор Хендерс! У вас биологическая угроза! Высылаем экстренную группу. Доктор Хендерс, ответьте!»
– Твою мать! – спецназовец рывком перевернул учёного на бок и вытянул из его нагрудного кармана небольшую рацию.
– Если хотите жить, дебилы, делайте, как я скажу, – оскалился грязным ртом тот. – Я сейчас дам отбой тревоге, мы пройдём через зону деактивации. Потом быстро едем в лабораторию 3-А. Там я в присутствии охраны вколю вам антидот, и вы, мерзкие ублюдки, свалите отсюда так, чтоб я больше вас не видел.
Спецназовец быстро переглянулся со своими товарищами и принял решение.
– Мы сделаем так, как ты говоришь. Но если что-то пойдёт не так, мы убьём тебя и всех, кого сможем, в твоём грёбаном научном центре.
– Рацию, – попросил Хендерс и, когда спецназовец поднёс аппарат к его к лицу, громко и чётко произнёс: – Это доктор Хендерс. Я в «тоннелях». У нас ложная сработка датчика системы на безвредный реактив.
«Док, это Мартинес. Мы видим, что сработал только один датчик. Подтвердите отсутствие опасности».
– Это док Хендерс. Отсутствие опасности подтверждаю. Отбой тревоги. Я вывожу спецназовцев с объекта через зону деактивации. Через пятнадцать минут мы будем в центре. Подготовьте площадку 3-А для стандартной процедуры тестирования.
«Принято. Отбой тревоги. Конец связи.»
– Вставай, – спецназовец поднялся и, дёрнув за локти, поставил учёного на ноги. Затем щёлкнул по гарнитуре связи пальцем и произнёс: – Роки, встречай. Мы выходим. Миссия не выполнена. Смена вводной. Цель с нами. Идём в центр исследований. Детали по дороге.
«Что за фигня, босс? – послышалось в наушнике. – Я слышал сработку тревоги. Думал, вы там уже давно закончили и взорвали всё нахрен.»
– Отставить вопросы. Выполнять! – рявкнул старший и обратился к Хендерсу: – Говори, что делать.
– Вначале наручники, – скорчив недовольную гримасу, проговорил тот и, увидев, как спецназовец, сверкнув глазами, открыл рот, чтобы сказать «нет», добавил: – Тревога хоть и отменена, но двери между блоками до сих пор заблокированы. Замки простые. Коды я вам скажу, так что набрать сможете сами, а вот программу дезактивации вам без меня не запустить. Так что снимайте наручники.
Зло сплюнув на пол, спецназовец вместо ответа повернул учёного к себе спиной и отстегнул наручники.
– За мной, – махнул рукой Хендерс и повёл группу по тоннелям к выходу.
Пройдя через дезактивационный шлюз, группа выбралась наружу, где её прямо у дверей уже поджидал хаммер.
– Чё за херня, босс? – насторожившись, повторил свой любимый вопрос сидящий за рулём боец, который несколькими минутами ранее охранял вход в комплекс, и ткнул пальцем в учёного. – Нах вы его тащите? Вы втроём с хилым ботаном справиться не могли?
– Заткнись. Этот ботан нас отравил каким-то токсином. Быстро дуй в центр. Там нам вколют противоядие.
– Так чё? Мы, типа, провалили операцию? – тяжёлый мощный внедорожник рванул с места, выбросив из-под колёс снопы гравия. – Эй, эй! А это не заразно?
– Не заразно, – старший повернулся с первого сидения к сидящим сзади бойцам. – Чарли, запускай свою шарманку.
– Есть, босс, – один из спецназовцев перегнулся через сидение в багажник и достал оттуда небольшой кейс с вмонтированным в него полевым компьютером, быстро открыл крышку, подключил кабель к бортовой антенне хаммера и забегал пальцами по клавишам. – Контакт на твою гарнитуру, босс. Через 3… 2… 1…
Через секунду в наушнике старшего группы послышались короткие гудки исходящего телефонного вызова и зазвучал по-военному деловой голос:
– Начальник смены охраны объекта лейтенант Мартинес.
– Слушай меня внимательно, лейтенант, – суровым, не принимающим возражений голосом заговорил спецназовец. – Это командир оперативной группы ЦРУ старший агент Роджерс. Мы проводим на вашем объекте спецоперацию по задержанию доктора Хендерса. Он обвиняется в пособничестве террористам и продаже биологического оружия. Мы выдвигаемся из тренировочного центра в лабораторию. Доктор Хендерс отравил нас боевым токсином. Антидот находится в блоке 3-А. Приказываю немедленно эвакуировать персонал и ввести экстренный протокол. Мой личный номер «альфа-зулу-один-один-пять-пять». Код операции – «Пустынный камень». Немедленно свяжитесь со своим командиром майором Батлером для подтверждения выполнения моего приказа. Контакт через 3 минуты. Выполнять!
Старший группы прервал связь и вслушался в наушник. Несколько секунд не было слышно ни звука, затем раздались короткие гудки.
– Есть перехват. Включаю голосовой модулятор. Перевожу канал на твою гарнитуру, босс, – сообщил сидящий сзади с ноутбуком боец и тревожным голосом добавил: – Босс, мне что-то хреново. Горло горит и тошнит.
– Майор Батлер, – ответил старший, стараясь немного загрубить голос, что, впрочем, было совсем не обязательно. Программа модулирования на выходе выдавала голос командира батальона военной полиции, отвечающего за охрану полигона Дагвей.
«Это лейтенант Мартинес, сэр. Разрешите доложить. Мне только что пришёл звонок с тренировочного центра спецназа. Звонил некий Роджерс из ЦРУ, личный номер…
– Твою мать! – выругался старший голосом комбата. – Что у этих вашингтонских хлыщей случилось?
«Он говорит, что проводит антитеррористическую операцию, что доктор Хендерс…»
– Я в курсе про операцию и про доктора Хендерса. Всё совершенно секретно. Операция чрезвычайной важности. Что ты лепечешь, как беременная старшеклассница, лейтенант. Докладывай, что у них случилось! – рявкнул спецназовец.