Уханьский синдром

Проигнорировав требование о встрече с майором «Дельты», Хендерс связался с командиром группы спецназа, с чьим бойцом произошёл инцидент. Тот предложил встретиться в «тоннелях» на месте, где взорвалась учебная бомба с токсином, чтобы обсудить происшествие. Несмотря на то что помещение было проветрено и стерилизовано, учёный для верности прихватил с собой небольшую стеклянную капсулу заборника образцов и упаковку стандартных анализаторов, чтобы показать спецназовцам, как ими пользоваться.

Учебный центр спецназа находился в нескольких километрах от комплекса основных зданий полигона и представлял собой замысловатую сеть из множества состыкованных и приваренных друг к другу полномерных морских контейнеров. Внутреннее пространство, пол, стены и потолок были залиты несколькими слоями бетона, чтобы придать ему форму подземных ходов разной высоты и ширины. В этом комплексе находилось несколько довольно просторных помещений, имитировавших химлабораторию, цех производства самодельных взрывных устройств, санблок и комнату отдыха. Всё выглядело довольно правдоподобно и было похоже на реальное подземное убежище террористов где-нибудь в Ираке или Афганистане. Контейнеры стояли прямо на грунте и были присыпаны песком, так что издали комплекс выглядел, как место давнего крушения поезда в пустыне из боевика про апокалипсис.

Сверившись с журналом стерилизации комплекса, чтобы убедиться, что внутри безопасно, Хендерс забрался в свой внедорожник и через десять минут подкатил ко входу в «тоннели».

У тяжёлой герметизирующей двери стоял боец, расслабленно подбрасывая в руке камешек. Его экипировка была довольно необычной для «Дельты». Джинсы, свободная рубашка с коротким рукавом вместо стандартного бронежилета – лёгкая разгрузка с 4 полностью снаряжёнными боевыми патронами магазинами. К короткой штурмовой винтовке, лежащей на изгибе левого локтя, тоже пристёгнут магазин, и, что уже совсем неслыханно, предохранитель снят, а затворный индикатор показывает, что патрон дослан в патронник.

Коротко кивнув смерившему его оценивающим взглядом бойцу, Хендерс потянул на себя тяжёлую дверь и зашёл внутрь. В «тоннели» он заглядывал нечасто и каждый раз удивлялся, с каким вниманием к деталям они были сооружены. Внутри создавалось полное впечатление, что ты находишься на подземной базе террористов. Сверившись со схемой, он пробрался по узким, заваленным всяким хламом проходам до секции «химической лаборатории», где произошёл инцидент.

Посреди небольшого, тускло освещённого, зажатого бетонными наплывами помещения на ящике из-под колы сидел парень лет тридцати в таких же джинсах и рубашке, как и тот, что стоял у входа. Из оружия у него был только пистолет в высокой поясной кобуре. Ещё пара бойцов в разгрузках с винтовками на «петлях»23 расслабленно стояли у стен.

– Доктор Хендерс, – парень вальяжно поднялся с ящика, подошёл к учёному и, взглянув ему в глаза, медленно проговорил не обещающим ничего хорошего голосом: – У нас к вам есть несколько вопросов.

– Джентльмены… Уверяю вас… В том, что произошло, нет никакой опасности, – запинаясь от неожиданного наезда, пробормотал тот. – Я даже в отчёте ничего отмечать не буду. Инцидент исчерпан, господа.

– Нихрена не исчерпан, – спецназовец взял его кисть своей рукой и сжал стальной хваткой так, что Хендерс, закатив глаза от боли, присел и жалобно застонал.

– Что вы делаете! Уверяю вас, ни токсин, ни метилфосфонилдифторид не представляют никакой опасности.

– Нахрен мне твой фторид, – угрожающе навис над ним боец. – Говори, сука, кто тебе две недели назад передал вирус, который здесь испытывал Ясон.

– Вы… Вы не из «Дельты», – поняв, что от него хотят, попытался отстраниться Хендерс, но боец рывком притянул его к себе и вывернул вверх кисть так, что тот упал на колени.

– Здесь вопросы задаю я, – злобно прорычал он. – Кто из Ясона передал тебе вирус?

– Никто не передавал, – простонал, скривившись от боли, учёный. – Отпустите руку. Я вам всё и так расскажу.

– Ты ему нахрен кисть сломаешь, – безразлично сплюнув на пол, сказал стоявший у стены боец и, подойдя сзади, по-дружески положил руку на плечо до смерти испуганному Хендерсу. – Послушай, доктор. Нам нихрена не нравится то, что мы делаем. Но работа есть работа. Начальство сказало узнать, откуда у тебя пробирка с образцами Ясона. Та, что ты передал Вернеру пару недель назад. Не удивляйся. Мы перехватили твою почту и знаем всё. А если начальство приказало, мы привыкли выполнять. Работа у нас такая. Ничего личного. Понимаешь? – он повернул потирающего руку учёного к себе лицом и заглянул ему в глаза взглядом доброго школьного учителя, потом, приобняв за плечи, подвёл к ящику из-под колы, лежащему на песчаном полу. – Ты садись. Так лучше будешь соображать. И коленки трястись не будут. Мой тебе совет: расскажи нам всё, как было, и мы тебя отпустим. А будешь упрямиться или хитрить, мой злобный напарник выпытает всё из тебя страшными пытками, а потом мы здесь всё нахрен взорвем. Типа тебя завалило случайным взрывом и всё такое.

– Вы из Ясона? – судорожно сглотнув, спросил учёный и с надеждой поднял глаза на закреплённую на потолке камеру наблюдения.

– Какая разница откуда мы, – добродушно улыбнулся спецназовец и, заметив движение его глаз, добавил: – Камеры показывают ту картинку, которую нам надо. Она же будет и в записях. Никто не видит, что здесь происходит. Никто на помощь не придёт. Никто не узнает, что произошло. Если ты не будешь сотрудничать, всё будет выглядеть, как несчастный случай.

До конца не веря в происходящее, Хендерс вдруг почувствовал себя совершенно беспомощным перед этими жёсткими парнями с холодными и безразличными к страданиям своей жертвы лицами. Учёному вдруг стало до боли в сердце обидно, что он, в принципе, успешный и удачливый по жизни человек, может закончить свой путь здесь, в душных бетонных тоннелях, так и не дожив до заветной пенсии. Внезапно пришло осознание того, что всё это реально и что его всё равно убьют. Таких важных свидетелей не принято оставлять в живых.

От собственного бессилия на глаза помимо воли навернулись слёзы. Дрожащей от страха рукой учёный полез в карман форменного комбинезона за платком, но нащупал холодную гладкую поверхность контейнера, в котором лежала стеклянная капсула заборника образцов, и на секунду замер от пришедшей в голову шальной мысли.

Позже в камере следственного изолятора и на допросах военной прокуратуры Хендерс сам удивлялся, как смог совершить этот безрассудный поступок, спасший его жизнь. Он так и не смог понять, откуда взялось столько смелости и сообразительности, что позавидовал бы и опытный агент разведки. А главное, что он в жизни сделал такого, чтобы невероятное везение и удача в этот момент были на его стороне.

Нащупав в кармане контейнер с капсулой заборника образцов воздуха, он поднял глаза на присевшего перед ним на корточки спецназовца и поникшим голосом произнёс:

– Я всё расскажу. Только дайте воды.

Один из бойцов подошёл к стоящему у стены вместительному армейскому рюкзаку и достал из него плоский пол-литровый пакет из фольгированного пластика – тактическую ёмкость с водой, используемую во время боевых операций. Хендерс под внимательными взглядами спецназовцев встал с ящика и с видом обречённого человека сделал несколько шагов навстречу тому, кто достал для него воду. Затем он вынул из кармана руку с контейнером, сдвинул пальцем запирающий замок, чтобы открылась подпружиненная крышка, и резким движением метнул капсулу заборника проб воздуха вверх в потолок. Стеклянная пробирка разбилась как раз в нужном месте, в нескольких сантиметрах от сенсора газоанализатора, выпустив похожее на пар облачко реагента.

– Эй, ты чё творишь! – спецназовец подскочил к нему, отработанным движением скрутил руки за спиной, защёлкнул наручники и жёстким ударом ноги под колено повалил на засыпанный глинистым грунтом пол. – Это чё за хрень?

23

Способ ношения штурмовой винтовки, при котором она свободно свисает сбоку на фиксирующейся на плече ременной петле.