Вольное братство

— Могу посоветовать, где по сходной цене приобрести защитные амулеты, — негромко сказал Костыль. — Обычно на остров Магов никто по своей воле не ходит, все предпочитают покупать артефакты через лавки торговцев. Вас зачем-то потянуло туда…

— Значит, надо, — лениво ответил Малыш, не привыкший рассусоливать. — Хотим по дешевке скупить амулеты, а потом продавать братьям перед выходом в море. Знаешь, как хватать будут?

— Я тебя, Малыш, знаю лет шесть, — задумчиво запыхтел пахитосой шкипер. — За все это время ты ни разу палец о палец не ударил, чтобы в торговлю податься. Как был «мясом», так им и остался до сих пор. И вдруг воспылал любовью к торгашам. Пояснил бы…

— А меня друг надоумил, — Малыш хитро перекинул на меня интерес Костыля. — У него мечта: дом построить, красотку какую-нибудь завести, жить как фрайманы.

— Хм, похвальное желание, — нисколько не удивился шкипер, но поглядел на меня куда как внимательнее, чем в первый раз. Можно подумать, оценивал мои перспективы! — Я тоже начинал с мелочей. А теперь свой корабль имею, мотаюсь между островами. Моего «Ястреба» знают даже на острове Старцев. Вот где надо поселяться, братья! Мечта, а не жизнь!

— Чтобы там жить, нужно пройти путь от обычного матроса до командора., - заметил Малыш, привалившись к борту спиной. — А это дано не каждому. Многие сдохнут, даже не успев понять, где сглупили.

Гляжу, он дремать собрался. Глаза закатил, улыбается теплому солнцу, пробивающемуся через полотно парусов. Шкипер докурил пахитосу и выбросил окурок за борт. Кивнул мне на прощание и пошел по своим делам, раздавая по ходу указания.

«Ястреб» неторопливо полз между островками, изредка выскакивая на открытое место, отчего волны тут же начинали бить в борт, усиливая качку. Умело меняя галсы, рулевой под надзором Костыля заходил в очередной пролив, и вновь наступала блаженная тишина, нарушаемая скрипом такелажа, хлопаньем парусов, беззлобной руганью боцмана. Ага, вот и знакомые места показались. Мы вышли на траверс острова Рачий. Я с любопытством ждал, когда же откроется вид на одинокую «Тиру», но бухта оказалась пустой. На берег изредка накатывались волны, выбрасывая пучки водорослей и еще какой-то хлам. И Слюнька на берегу не бегал, вопя от счастья.

Обогнув остров с закатной стороны, барк прошел вдоль береговой линии, где я еще не бывал. Показался мысок, за которым раскинулась бухта со стоящими на рейде кораблями Лихого Плясуна. С большим облегчением увидел «Тиру». Значит, девушка на месте, никуда не делась. Сколько я уже ее не видел? Мысленно подсчитал. Выходит, месяца два уже прошло.

Прибытие «Ястреба» вызвало оживление на пирсах. Спустив паруса и бросив якорь неподалеку от берега, барк стал ждать, когда к борту подгонят плоскодонные широкие грузоперевозчики, как я их про себя назвал. Они были похожи на плоты с высокими бортами, в которых виднелись прорези для весел. Конечно же, гребцами были рабы.

От берега отчалили сразу два перевозчика. Лихо подгребая к барку, они словно наперегонки стремились первым достигнуть цели. На корабле тоже засуетились. Заскрипели тали, поворотные механизмы. Массивный ворот с толстенными веревками, нависший над трюмом, медленно закрутили четверо рабов. Разгрузка товара пошла.

— Сколько будем стоять? — поинтересовался я.

— До утра, — хмыкнул Костыль. — Можете на берег сойти, только не увлекайтесь. Если надумаешь ночевать в таверне — утром будь на причале. Прошляпите отход — ждать не буду.

— Поэтому деньги вперед взял?

— Догадливый, — шкипер пихнул ногой разоспавшегося Малыша. — Вставай, мечтатель! На берег сойдешь или здесь останешься? Тогда к другому борту отчаливай, не мешай людям работать.

Я пожалел, что Рика не нашел на берегу, а то его бы взял, чем Малыша, которому только дорваться до выпивки и баб. Пусть лучше спит, чем хвостом за мной таскается. К моему облегчение напарник отказался сходить на берег, но пригрозил, что позже обязательно наведается в «Хитрую Русалку».

Тем временем первый перевозчик подошел к борту корабля, а я вместе с парой незнакомых мне пассажиров сел в шлюпку, которая и перевезла меня на знакомый берег. Зайти, что ли, в таверну, поприветствовать Таллиса? Подумав, отказался от этой затеи. Мне показалось интересным просто побродить по городку, раскинувшемуся вдоль бухты и уходящему одним концом вглубь острова. Давно заметил, что поселения растут только в тех местах, где присутствует власть в лице фрайманов. Вот, к примеру, на Инсильваде заправляет Эскобето, так остров довольно оживлен, торговля процветает. На Рачьем — Лихой Плясун. И снова вижу оживленные улицы, полные народу. Конечно, основными жителями были пираты, но хватало и женщин, и детей. И это не считая рабов, выполняющих здесь большую часть работы.

В пиратском братстве, как я заметил, хватало людей с разным цветом кожи. Навстречу мне попадались аксумцы с темно-золотистой и черной кожей, в зависимости от того места, где они родились; несколько раз мелькнули лица халь-фаюмцев с узкими скулами, грязно-песочной кожей и с разнообразными прическами на головах. Ну, а дарсийцев и сиверийцев вообще не отличить, хоть и проживали они на разных континентах.

Рабов, мелькающих среди вольных горожан, было немного, и все они носили на шее кожаный ремешок с вставленным в него черным камешком, обычным морским окатышем. Он был сродни магическому амулету, не позволявшему рабу снять неудобный аксессуар. А если бы такое случилось, то неминуемо следовала расплата. Раба просто парализовало на несколько часов, за которое беглеца можно запросто разыскать (если он пробовал сбежать) и наказать. Так что здесь никто после нескольких подобных случаев не экспериментировал со снятием артефакта.

Я покинул оживленную пристань и направился по одной из улиц к главной площади, на которой постоянно шел торг. Именно туда стекались все ручейки, начинавшиеся на берегу моря. «Хитрая Русалка» осталась по правую сторону от меня, а вскоре исчезла из виду, скрытая другими домами, которые строились здесь преимущественно из камня, добываемого с близлежащих скалистых необитаемых островов. Ломаный камень перевозили на баржах, цепляемых к грузовому баркасу, сваливали на берегу, откуда строители перевозили их дальше.

Камень был светло-серого цвета, отчего и здания были как под копирку, только крыши — из ценного здесь дерева, выкрашенные разноцветной краской. Получилось довольно симпатично. Лихой Плясун запретил массово вырубать лес, опасаясь, что такими темпами его выведут под корень. Правильное решение. Остров небольшой, а густая растительность хорошо помогает скрывать лишнее от любопытных глаз.

Ближе к площади потянулись лавки с разнообразными товарами, начиная от скобяных изделий и заканчивая магическими амулетами. Вот к одной из лавок я и направился.

Хозяин всего богатства, разложенного на дощатом длинном столе возле маленькой хибары, оказался аксумцем, вальяжным толстеньким мужичком в темно-коричневом кафтане, не сходящимся на животе. Пуговицы из драгоценных камней, а скорее — из подделок — поблескивали всеми цветами радуги. Переплетя пальцы рук между собой, аксумец добродушно посматривал на меня, пока я тщательно знакомился с ассортиментом.

— Амулеты все надежные, господин, — наконец, прервав молчание, произнес продавец. — Вот эти, из черного опала, предназначены для формирования невидимости, достаточно только крепко сжать в руке. Эти, из зеленого хризолита, способствуют остановке крови из артерий. Очень сильное магическое влияние на рану. Если нужен амулет для защиты от острых предметов, то пожалуйста — турмалин.

— Неужели каждый камень предназначен только для определенной задачи? — я перебирал в руках яркие камни, отшлифованные или специально оставленные грубыми, какими их извлекли из горной породы. Единственное, что их объединяло — шнурок, продетый через аккуратно высверленное отверстие.

— Не обязательно, — аксумец улыбнулся, обнажив маленькие, похожие на мелкую пилку, зубы. — Какой в наличии камень есть, его и используют. Конечно, совершенно уникальные камни идут в обработку лишь для коронованных особ, султанов, шахов. Поэтому среди амулетов нет рубинов, сапфиров, изумрудов. Вам, господин, что-то конкретное нужно, или пока прицениваетесь?