Страница 250 из 291
- Почему нет? – Фыркнул Одинцов. – Выбор есть всегда. Если тебе дорога Рита и хочешь помочь – соглашаешься. Если гордость сильнее остальных эмоций – можешь оставаться здесь и ждать. Возможно, справедливость когда-то восторжествует. – Шагнув к выходу, обернулся на мгновение: — Время на раздумья у тебя до завтра.
- Постойте! – Окликнул Чернышевский, шагнув к генералу. Когда тот вопросительно изогнул бровь, сквозь зубы выдавил: — Я согласен.
- Вот и правильно. Я догадывался, что ты умный парень. – Улыбнувшись, Вотан подал руку. – Добро пожаловать в команду.
- Давайте без громких фраз. – Скривившись, Олег пожал протянутую ладонь.
Вотан сдержал обещание. Уже на следующий день за Чернышевским закрылись ворота колонии с колючей проволокой. Пьянящее чувство свободы разом закружило голову. Полной грудью втянул воздух. Дышать стало легче. И хоть впереди много всего предстояло, жизнь снова заиграла красками. Хотелось навсегда позабыть серые каменные стены, сырость и гадкую похлебку на обед. Оставить в прошлом людей типа Тузика и Шныря. Забыть, как страшный сон кровавое убийство Туза и взгляд задыхающегося Волка. Содрать с руки ненавистную татуировку и вычеркнуть из памяти опостылевшее прозвище.
Хотелось… Много чего хотелось. Не позволили. Свобода оказалась недолгой. Тюремное заключение сменилось заточением в структуре. О том, что ради воли своей и Риткиной продался в рабство, не давали позабыть ни на секунды. Даже когда вышел за территорию тюрьмы не разрешили ненадолго остаться самому, свыкнуться с тем, что больше не зек.
Черный мерседес с тонированными стеклами дожидался через дорогу. Завидев Олега, посигналил. Обернувшись на секунды, чтобы навсегда оставить в памяти место, изменившее его, Чернышевский прошагал к машине. Как и догадывался, внутри ожидал Штормин.
- Ну че, брат, поздравляю с освобождением! – Улыбаясь во все тридцать два, поприветствовал Игорь.
- Спасибо. Хотя не уверен, что это свобода.
- Да брось ты! – Искренне удивился друг. – Михалыч мужик неплохой. Строгий, конечно, любит всех держать в ежовых рукавицах, но справедливый. Прорвемся.
- Ага, я убедился, какой справедливый. – Не без иронии хмыкнул Олег.
- Ладно, пора валить отсюда. Нам еще долгая дорога предстоит. – Щелкнув зажигание, Шторм ударил по газам, срываясь с места.
- Куда, если не секрет? – Наслаждаясь плавным скольжением автомобиля по дороге и скоростью, поинтересовался мужчина.
- В столицу, куда ж еще. Там у нас место дислокации.
- Понятно. А где этот твой генерал?
- В столице. У него дел разгребать вагон еще предстоит.
- Ну поехали, в столицу. Только это… - Олег неуверенно замялся. – Можно сначала куда-то заскочить перекусить? Жрать хочу, не могу. Со вчера кусок в горло не лез.
- Обижаешь! Конечно, можно! Сейчас накормим тебя, а то за казенными харчами небось забыл вкус нормальных продуктов. А пока… - Игорь полез в бардачок. Достав оттуда небольшую металлическую флягу, протянул Чернышевскому со словами: — Держи, выпей, наконец, хорошего коньяка. Тебе необходимо. Но чуть-чуть, а то после шести лет в завязке гляди срубит.
Недоуменно зыркнув на друга, мужчина принял презент. Всегда был равнодушен к алкоголю. И о чем-чем, а об этом за годы на зоне не вспоминал ни разу. При желании бывала возможность выпить. Другой вопрос, что не хотелось. Ни разу. Ни капли. Всегда считал алкоголь последним средством для решения проблем. Убитое время, сознание и херовое самочувствие как следствие всего. Толку?
Но открутил флягу и, не раздумывая, сделал пару коротких глотков. Терпкий аромат ударил в нос, вкус обжег горло и внутренности. За секунды каждая клеточка тела наполнилась необходимым теплом. Легче не стало. Тяжелые мысли не отошли на второй план. Но воспринимались проще. Вспыхнула надежда на лучше будущее. Поймав на себе одобрение Штормина, вновь приложился к бутылке. Еще пара глотков и, откинувшись к спинке кресла, прикрыл веки. Перед глазами снова она – Маргарита. Девчонка, без которой не жить…
2010 год
Распахнув веки, Чернышевский невидяще уставился на пузатый бокал, в котором плескались остатки янтарной жидкости. Поздние лучи уходящего солнца игриво отражались в дорогом хрустале. Солнце. Невиданная роскошь за последние дни. Осень окончательно вступила в свои права, затапливая столицу слезами. Что куда более сопоставимо с гребанной жизнью, чем эти нелепые лучи. Как насмешка. Как заигрывание. Огонек надежды, которой больше нет.
Противно так на душе. Внутри словно что-то сломалось. Задолбался. После шести лет тюрьмы не так отвратно себя ощущал, как сейчас. Устал до чертиков. Боролся за что-то, боролся, а все будто зря. Шесть лет чего-то ждал, куда-то спешил, к чему-то стремился. Справедливость, мать его. Кому нужна эта паршивая справедливость, когда самой близкой помочь не способен. Идиот несчастный.
Какого х*ена согласился на судьбоносное предложение Вотана? Но был ли выбор? Не виделось его. Ничего не виделось, кроме чертового призрачного спасения для Ритки. Что мог в одиночку, оставаясь за решеткой? Казалось, что под покровительством влиятельного чиновника из СБУ все станет по плечу. Тем паче в скорейшем положительном исходе дела были заинтересованы обе стороны. Казалось – месяц-другой и Ритка окажется на свободе. С ним, рядом. Тогда много что виделось иначе. В итоге?