Страница 9 из 9
— Только это тебя и тревожит? Спасся этот ушлепок или я прикончил его? Ты поэтому согласилась помочь предательнице? Переживала за ее сынка? Говори!
Глава 14
Он протянул руку, намереваясь вновь, как во дворце, схватить ее за горло. Лисия отшатнулась, выставила вперед ладони.
— Не надо… прошу вас…
— Отвечай! — прорычал он, но руку опустил.
— Да, я переживала! — воскликнула Лисия. — Вы бы убили его. А он не хотел мне вреда.
— А чего он хотел, Лисия? Ты знаешь? И чего хотела ты от него?
Он шагнул к ней еще ближе, девушка опять попятилась.
— Чтобы вы отказались от брака с принцессой!
— И почему же твои новые друзья вдруг решили, что ради тебя я откажусь войти в королевское семейство? Ради наглой ведьмочки, преступившей закон?
Лисия затрепетала, глядя в его бешеные глаза. Повторить то, что говорила ей Далила, было страшно. Но молчать еще страшнее.
— Далила сказала… вы дорожите мной… раз учите магии. Ей вы не давали сохранить молодость… хотя были близки с ней. А меня сами учите. Они думали, вы пойдете на все, чтобы вернуть меня.
Верган криво усмехнулся. Он стоял спиной к камину, и тени от огня превращали его лицо в пугающую мрачную маску.
— Дорожу тобой? Какая проницательность. Поэтому ты поверила, что такая выходка сойдет тебе с рук?
Не поэтому. А потому что надеялась убежать.
Лисия потупила глаза, чтобы не выдать Вергану эту мысль. А в следующий миг он все же схватил ее за горло.
— А что я сделаю с тобой в наказание, твоя мертвая подружка не рассказала?
Лисия захрипела, пытаясь вдохнуть. Вцепилась в его руку в надежде оторвать от себя. Верган яростно встряхнул ее, а затем чуть ослабил хватку. Лисия выкрикнула в отчаянии, не думая ни о чем:
— А что вы сделаете? Запрете? Изнасилуете в очередной раз? Как будто вам нужны поводы для этого!
Вновь кривая усмешка исказила его разъяренное лицо.
— Кажется, ты сама хочешь такого наказания. Напрашиваешься. Будь по-твоему. Я и так слишком долго себя сдерживал. Жалел тебя, надеялся, однажды ты сделаешь это добровольно. Ты ведь знала, чего я хочу. Но тебе было плевать. Что ж, сегодня плевать мне, Лисия. Сегодня я возьму то, что хочу сам.
В одно мгновение Верган подхватил ее на руки, поднес к креслу, швырнул в него. Но не усадил, а перекинул поперек, так, что ноги девушки свесились с одного подлокотника, а голова — с другого. Встал над ее лицом, расстегнул ширинку.
Все, что происходило дальше, не могло привидеться Лисии даже в самом кошмарном сне. Верган обхватил ее голову руками и заставил открыть рот, придерживая за затылок. А потом опустился ей на лицо. Член вошел в горло.
Он принялся толкаться, грубо и жестко. Лисия кашляла и хрипела от сильнейших спазмов. А он даже не думал остановиться, хотя бы на секунду, дать ей глотнуть воздуху. Она задыхалась, руки и ноги судорожно задергались.
Верган продолжал стискивать ей голову и вбивать член в глотку отрывистыми, беспощадными движениями. У Лисии зазвенело в ушах. Глаза закатились. Она теряла сознание. И в этот момент он извергся в нее, не вынимая члена изо рта.
Лисия билась всем телом, захлебываясь и задыхаясь. Лишь кончив полностью, мужчина отпустил ее. Точнее, схватил за волосы и перевернул лицом. Лисия судорожно откашливалась. Она все еще не могла поверить, что не захлебнулась насмерть. Все эти бесконечные минуты она прожила как в агонии, за которой неминуемо придет смерть.
Верган рванул ее за плечо вверх. Швырнул на пол так, что девушка рухнула на четвереньки.
— Теперь так будет всегда. Каждый твой день будет начинаться с этого и заканчиваться этим. Само собой, никаких полетов и уроков магии не будет. Тебе сказали, я дорожу тобой? Да, Лисия, ты даже не представляешь насколько. Твоим чудо-ротиком. И буду пользоваться им так, как пожелаю. А теперь проваливай.
Глава 15
В следующие дни Лисия осознала, как хорошо ей жилось с Верганом раньше. Прямо как сыр в масле каталась. До похищения он учил ее магии, отпускал на свободу полетать. Мило беседовал — а насмешки, которые прежде жутко злили ее и выводили из себя, теперь казались невинным подтруниванием. Как они с подружками иногда подшучивали друг над дружкой.
Даже секс был не таким и ужасным. Он действительно стремился доставить ей удовольствие… и вполне успешно. Она страдала только от того, что он принудил ее изначально. И что всячески вытаскивал наружу и высмеивал ее застенчивость и девичью стыдливость. Но боли он не причинял… и даже всегда заботился о ее комфорте. Не то что сейчас.
Нет, он не стал ее бить или калечить. Далила отчасти оказалась права — он не причинил ей вреда. Ни разу не ударил. Но заставил в полной мере прочувствовать свое ничтожество, беспомощность, полную зависимость от него.
Теперь, когда Верган перестал с ней общаться по-человечески, разговаривать, задавать вопросы, слушать и отвечать на ее вопросы, Лисия в полной мере прочувствовала одиночество, изоляцию от всего живого.
Она старательно гнала от себя мысль — стоила ли жизнь Лейса того ада, в который она попала сейчас? Она запрещала себе жалеть, что согласилась помочь Далиле и вытащила ее сына. Жизнь священна. Верган убил бы его… а ее не убил. Но можно ли назвать жизнью ее нынешнее существование?
И она даже не знала, был ли толк от их с Далилой жертв — или Верган все же настиг беглеца. Само собой, чародей не обсуждал с ней свои дела. Вообще ничего больше не обсуждал.
Лисия могла лишь догадываться по его вечно недовольному виду, по резким жестам, грубому голосу, что у мага что-то идет не так. Но почему он такой — из-за проблем во дворце, неудачи с поимкой Лейса, из-за поведения Гералии, его царственной невесты, или дело вообще только лишь в отношениях с Лисией — этого она знать не могла.
Верган допрашивал ее на следующий день после побега — жестко и дотошно, применяя магию. Он хотел знать каждую подробность ее разговора с Далилой, что ведьма говорила о том, кому Лисия должна адресовать плетение. Еще поэтому она предполагала, что Лейса все же успели спрятать.
Она не понимала, как ей удалось не выдать тайного соглашения с Далилой. Видать, магия крови надежно оберегала секрет со всех сторон. Лисия не могла не только проболтаться, но и попасть под действие магического допроса. Верган так и не почуял, что его жертва что-то недоговаривает.
Вот только как Лисии применить полученные знания, если она не может покинуть башню? Надо было бежать за Селиной сразу же, любой ценой оттащить служанку от госпожи и Лейса и потребовать отвести к своему покровителю. А теперь Верган не выпустит ее до конца жизни. И Лисия уже никогда не поговорит с Селиной.
Свою угрозу насиловать ее в рот каждое утро и вечер он выполнил наполовину. Теперь и вправду без этого не обходилось… и Лисия пожалела, что так и не освоила науку Амелии, столь желанную Вергану. Может, было бы легче переносить все, что он вытворял с ней нынче.
Но только на этом ее хозяин долго не продержался. Против воли его руки тянулись к телу девушки, трогая, оглаживая ее груди, живот, бедра. Он быстро перестал отказывать себе в поцелуях, хотя первые пару дней демонстративно обходился одним лишь жестким насилием. Но тело Лисии, ее кожа, складочки притягивали его как магнитом, и он не мог сопротивляться.
Все это она замечала и чувствовала. Но даже не могла вообразить, что можно пользоваться непреодолимой страстью мужчины, направлять ее в нужном русле, смягчить его отношение к себе и даже добиться для себя выгоды. Никто не учил ее этому. И негде было понаблюдать, как другие женщины ведут себя так и удобно устраиваются. У Лисии не было других способов реагировать на поступки Вергана, кроме как на импульсах и эмоциях.
Так, на эмоциях, она однажды не выдержала и спросила его, хотя разговоры с ней, в отличие от интимных ласк, он не возобновлял:
— За что вы так нас ненавидите? Женщин-ведьм. Ведь когда они были у власти… наши матери, бабушки — они не издевались над мужчинами так, как вы издеваетесь надо мной! Разве вас принуждали стать любовником женщины против вашего желания? Далила говорила, сама Верховная была влюблена в вас! Но когда вы выбрали ее сестру, она ничего не смогла сделать, никак не изменила ваш выбор! А сама Далила предложила вам себя как утешение, и когда вы бросили ее, не сумела вас удержать. А ведь она была ведьмой, у нее наверняка было больше власти, чем у вас! Так почему сейчас вы так жестоки с нами со всеми, почему так обращаетесь со мной? Меня ведь тогда даже не было на свете! За что вы мстите мне?
Конец ознакомительного фрагмента.