Последний сон

Макс кисло усмехнулся. Такая реакция была ему знакома. Он работал не в столь массовом жанре как шутеры или онлайновые игры, но тем не менее и у его компании были свои поклонники. Однако сейчас это беспокоило его меньше всего.

– Разве сейчас так важно, кто я по профессии? – Макс вновь опустил глаза. – В такой ситуации все… одинаковые. Наверное.

– Если Вы работает по призванию, то важно.

Макс исподлобья взглянул на психолога. Взгляд Нонремова был вполне серьёзным.

– Ну… да, по призванию работаю. Всегда хотел игры делать и вот делаю.

– Это что-нибудь для сброса напряжения? Пострелять из гранатомета или поноситься на машине по улицам, без всяких правил.

– Как бы наоборот, Сергей Осипович. – Макс продолжал говорить, глядя в пол. – Как раз напряжение и создаем. Для ума. Мы делаем квесты. Ну знаете всякие головоломки надо решать и все они связаны общим сюжетом. Такие игры как бы не для отпетых геймеров, а и для обычных людей. Аудитория, конечно, не такая широкая, но все же есть. Играют.

– Подождите, – прищурился психолог, – Вы что, стесняетесь своей работы?

– Да ну не то чтобы, – Максу и самому хотелось сформулировать мысль по этому вопросу. Он свободно откинулся в кресле и, подбирая слова, проговорил:

– Понимаете, тут непонятное, странное чувство возникает, как бы сказать… Ну вот смотрит на Вас человек, и вы говорите – я разработчик игр. И он, даже понимая, что это за профессия, не может оценить ее важность. Ну как знаете, скажешь – у меня своя база стройматериалов и все тут же понимают – ага, хорошо зарабатывает, свой бизнес, руководитель. Или там – работаю в налоговой – тоже вариант, есть связи, возможности. Да даже скажи, что газовые котлы чинишь и то понятно, что это такое. А разработчик – кто это такой и с чем его едят? Слово «Компьютерщик» еще более–менее прокатывает. Ассоциируют с хорошими заработками и хилым телом.

– Понимаю, – согласно кивал Нонремов. – Нечёткое определение себя в обществе с чётко устоявшимися образами.

– Есть какой-то, наверное, синдром из двух трех фамилий в названии? – Макс позволил себе улыбнуться.

– Наверняка, – таким же легким и веселым тоном ответил Нонремов. – Но такие названия нужны если Вы хотите напугать или запутать пациента. А я хочу вам помочь.

Он посерьезнел и вновь наклонился в кресле вперед, пристально смотря на Максима:

– Попробуем подойти к делу системно. Моя рекомендация на сегодня может показаться вам дилетантской, но все же. Вам, кстати, нужно на работу? Сегодня, завтра?

Максу нахмурился, вспоминая. Трагедия выбила его из жизненной колеи на обочину и сколько он там валяется помнилось уже с трудом. На работе, кажется, договорились дать ему бессрочный отпуск. Макс сам входил в руководство небольшой компании по разработке игр и просить об отдыхе пришлось не злого босса, а друзей, которые проявили искреннее сострадание. Макс не помнил, как именно это происходило и какие фразы звучали. Скорее всего, будучи настоящими друзьями, они смогли сказать всё без лишних слов.

– Нет, доктор, на работу мне пока можно не выходить.

– Это удобно. Сразу расставим некоторые точки над известной буквой. Вот Вы меня только что доктором нарекли. Наверняка, Вас тоже вводит в заблуждения разница между психотерапевтом и психологом. Или более серьёзно звучащее – психоаналитик. Какая, казалось бы, разница, а? – и он задорно подмигнул.

– Есть такое, – согласился Макс. Сначала его немного раздражали эти усмешки и подмигивания. Ведь разговаривают о смерти человека, депрессии от этого. Что за дешёвые приемы? Но вот уже эти ужимки кажутся вполне обычными. Даже ему как-то настроение передаётся.

– Сейчас мы это исправим. Краткий курс, так сказать. Терапевт – больничное слово, согласны? Вот и запомните: психотерапевт равно врачу. Тот который имеет право лечить. Выписывать лекарства, назначать процедуры. Подписывать диагнозы, что, наверное, самое мощное. Психолог же может с Вами поболтать, сочувственно покивать. Можно дать тесты, потом серьезно объявить результат. Но ничего более.

– Я слышал, что вот это… лечение без таблеток, словами, нередко помогает. Надеюсь.

– Так и есть, Максим. Но, – психолог важно поднял палец, – я вообще-то, в некотором роде и был терапевтом. Но без этого слова и людям проще приходить, и мне интереснее. Просто накачать Вас нейролептиками дело нехитрое. Это такая хитрая химия, блокирующая некоторую нервную деятельность, гормоны и прочее. Причем, не всегда пациент после неё спит. Некоторые препараты, наоборот, вставляют батарейку в…

Макса не смутило указание места, куда вставляют батарейку. Туда можно отправить всё что угодно. Но вот переход доктора от медицинских терминов к такой формулировке обескураживал. Нонремов заметил застывшее лицо Макса, осекся и миролюбиво поднял руки:

– Прошу простить, заговорился. Страшилки начал всякие вспоминать. Непрофессионально. Я к тому, что знаю принципы лечения терапевта, но хочу добиться максимальной эффективности, а не быстрейшего результата, понимаете, о чем я?

Макс подумал секунду и кивнул

– Думаю, да.

– Процесс может получиться небыстрым, зато мы соберем самую обширную информацию. Не подумайте, что я раскручиваю на длительные посещения моего скромного кабинета. Пока о деньгах речи вообще нет, как и договаривались.

– Да честно сказать, Сергей Осипович, мне все равно, – Макс грустно вздохнул, сам себя обругав за излишнюю чувственность вздоха. – Когда-то я бы вам сказал, что мне больше нравится идея наблюдения, чем уколы. Но сейчас – пофигу. Если укол реально мне поможет, а не превратит в зомби, то я не испугаюсь. Но, как я понимаю, и как слышал, этот метод уже край. Поэтому я за качество, вместо скорости.

– Отлично, я тоже. Начнем тогда с базы. Или с холста нашей картины. Сами выберите аналогию. Отнеситесь с понимаем к тому, что сейчас прозвучит. Не пытались горе залить?

– В смысле…

– В самом прямом. Алкоголь.

– Знаете, нет. Всегда почему-то считал это слабостью. Кажется самообманом что ли. Ну короче и мысли не было.

– За–ме–ча–тель–но! – радостно и нараспев воскликнул Нонремов. – Значит так. Вы по пути домой зайдите в магазин, возьмите бутылочку вина или пива, коньяка на крайний случай. Что больше предпочитаете. Можно классическую «беленькую». С количеством тогда постарайтесь быть осторожнее, учитывая неопытность в этом деле. Расслабьтесь, не сидите в тишине – включите фильм, сериал. Загрузите свой мозг чем-нибудь не самым полезным и ложитесь спать. А, скажем, послезавтра, Вы зайдете и расскажете мне все, что было.

Макс смотрел на специалиста «с приставкой «психо»», ожидая объяснений такой методики.

– Я хочу понять, насколько хронически у Вас эти кошмары, – словно услышав мысли продолжил Нонремов. – А все, что я вам, так сказать, прописал – некая очистка Вашего разума перед экспериментом. Может быть такая ситуация, что Вы, находясь в депрессии, не можете выкинуть плохие мысли из головы. Постепенно ваше сознание создало для вас иллюзию, что постоянно снится один и тот же кошмар. То есть Вы сами вызываете его, выстраиваете по кусочкам в течение дня, а ночью рассматриваете картинку. Вы ведь слышали, что ночью, точнее во сне, мозг работает активнее всего?

– Даже фильм такой видел, с ДиКаприо.

– Ну вот и давайте пробовать! – доктор встал из кресла и тут же за ним поднялся и Макс. – Адрес вы мой знаете. Жду Вас, а сам пока дополнительно подумаю над Вашей, уже даже нашей, проблемой.

Максима такой вариант вполне устроил. Просто мечта, а не лечение и выводы психолога показались ему логичными. Осталось только купить себе выпить, да и продуктов заодно. Он чувствовал себя возвышенно, как человек, который увидел решение трудной задачи. Разве может что-то помешать современному гражданину с деньгами купить себе пива на вечер?

Оказалось, что может.

Глава 3. Барьер