Немезида

Регенеративная медицина:

-Ликвидация злокачественных образований;

-Увеличение скорости регенерации тканей путем изменения наборов «Нептун» и «Сатурн».

Прогрессивная биоинженерия:

-Увеличение мышечной силы путем модификации набора «Марс»;

-Увеличение скорости реакции путем наращивания нервных волокон стволовыми клетками, доставляемые ДНК-нанороботами.

– Та-ак,– озадаченно протянул Макс,– А теперь понятным мне языком объясни, что это за планеты и ДНК-нанороботы? И что с мышками стало?

– ДНК-нанороботы это искусственные структуры, собранные из ДНК-молекул. Они упаковываются необходимыми инструментами, встраиваются в организм и изменяют то, что нужно. Мы запустили в организм мыши нанороботов, которых запрограммировали на получение информации о генах. Ген – это код, который можно изменить. Но чтобы изменить его, нужно найти его и знать, что он делает. Нанороботы прикрепились к каждому гену и собрали информацию о его работе. Затем мы вывели наших маленьких разведчиков и считали с них информацию.

– Проклятье, виски, иди сюда. А как вы их вывели обратно?

– Просто взяли кровь. Так мы получили список генов мыши.

– Насколько я знаю, генов очень много…

– Около 30 тысяч.

– И вы знаете каждый?

– Нет. Некоторые гены были «неактивны», несмотря на наши воздействия на мышей, и нанороботам не удалось собрать информацию.

Увидев глаза Макса, Роман усмехнулся:

– Извини. Ну вот смотри. Есть ген Chrm1. И он отвечает за сокращение фазы быстрого сна. Он работает всегда. К примеру, мышку поражает болезнь, которая повреждает ДНК, и этот ген перестал функционировать. Тут прилетает наноробот и говорит «здрасти, а чем это тут мы занимаемся?». А ген молчит. Он сегодня не работает. Наноробот жмёт плечами и летит дальше. Он встречает на своем пути миллионы копий этого гена, потому что ДНК состоит не из одного гена, а из их многочисленных копий. И все они останутся неизвестными. Робот возвращается ни с чем.

– Теперь понятно.

– А некоторые нанороботы собрали слишком мало информации, поэтому назначение генов не ясно. Но это единичные случаи. В планах довести технологию до совершенства и сократить погрешность до нуля.

– Ну а планеты?

– Это рабочее название совокупности генов. «Нептуном» мы назвали совокупность генов, отвечающих за скорость деления клеток. Это скорость регенерации и обновление организма. Набор «Марс» составляют гены, влияющие на величину мышечных волокон, прочность костей и эластичность мышц. В группу «Сатурн» вошли гены, грубо говоря, отвечающие за старение кожи. К сожалению, «Сатурн» несовершенен, потому что этот набор генов сохраняет лишь внешнюю молодость, жизнь организма не продлевается. В дополнение к «Сатурну» мы разработали программу «Феникс». Фениксами у нас называют нанороботов, которые достраивают ДНК, укорачивающиеся в процессе деления настолько, что перестают делиться и умирают. Теоретически, мышь, поддерживаемая этой программой, может жить вечно. В результате наших опытов мыши стали сильнее в несколько раз, у них мгновенно заживают раны и они медленнее стареют.

– Боже мой,– ошеломленно прокомментировал Макс, пытаясь привести мысли в порядок. Он мысленно сравнил предыдущие достижения Лазарева и понимал – он превзошел самого себя. Ворвался в новую для себя науку и взорвал ее.

Макс взволнованно подскочил и начал мерить комнату шагами.

– Роман, кто ещё знает?

– Ты и ещё один человек в совете. Ну и команда учёных, которая работает в комплексе.

– Я предполагаю, ты не скажешь, где он находится?

– Могу сказать, что не в этой стране. Вступишь в совет и я расскажу тебе все.

Макс налил себе виски:

– Где расписаться? Если ты сейчас представишь миру свои достижения, твои акции взлетят до небес! Да тебя проспонсируют все лидеры, все богачи, кто захочет стать суперменом!

Роман покачал головой:

– Начнется этический спор. Эксперименты на людях запрещены и вряд ли что-то изменится в ближайшем будущем, пока не сменится поколение.

– Мы что-нибудь придумаем! Это невероятные перспективы! Человеческий вид может измениться в лучшую сторону благодаря тебе. Не знаю, как ты, но я уже вспотел от одних только мыслей об этом.

– Меня не волнует прибыль. Я делаю это в первую очередь ради сына. Если все нужно содержать в секрете, так оно и будет.

– Погоди. Саша же прошел обследование. Ему ведь не передалась болезнь Алёны.

Роман при упоминании о своей жене машинально посмотрел на ее фотографию, стоявшую на столе.

– Обследование ничего не обнаружило, потому что мутация в гене ещё не произошла. Спустя год Саша начал испытывать головные боли, по интенсивности схожие с теми, что чувствовала Алёна. Я сделал анализ ещё раз, под предлогом обычного обследования. Результат был положительным.

– То есть Саша медленно умирает? И не знает об этом?

– Ему осталось несколько лет. Это новый тип мутации, который невозможно вылечить. И да, он ещё не знает. Боли случаются нечасто. Я решил, что Саша не должен постоянно думать о своей болезни, пока я не найду способ вылечить это. Это очень тяжело морально.

Макс покачал головой. Снаружи Роман казался всем сильным, умным и богатым человеком. Но узнав его ближе, становилось ясно, что он устал от несправедливости жизни. Потеряв супругу, ему пришлось с головой уйти в работу, чтобы обезопасить сына. И сейчас ему действительно не хватало времени.

– Если Сашу нужно вылечить, то зачем все эти технологии по увеличению силы и регенерации?

– Потому что чаще люди умирают не от генетических заболеваний, а от пьяных водителей или грабителей.

Макс все понял. Роман испытывает сильный страх перед тем, что кто-то нанесет вред его сыну. Вылечив его от заболевания, отец не сможет уберечь сына от несчастных случаев.

Макс посмотрел на письмо ещё раз.

– Объект «Н» – это лаборатория?

– Исследовательский комплекс. Название «Немезида» сократили до одной буквы, ну знаешь, чтобы никто не догадался. Макс, есть ещё вопрос, который мне нужно с тобой обговорить. Это касается этики моей деятельности. Я знаю, что ты, Макс Бэйкер, пацифист, меценат медицинских учреждений и детских домов. И при этом ты мой друг. Я должен был рассказать тебе о генных опытах раньше, но не смог. Мне нужно знать, на чьей стороне ты будешь?

Макс рассмеялся:

– Если ты думаешь, что я обижусь из-за парочки мышек, ты ошибаешься.

– Дело не в мышах. Ты держишь в руках бумагу годичной давности.

Макс взглянул на бумагу. В нижней части письма стояла дата – 2 февраля 2020 года.

– Что это значит?

– Исследования на мышах закончились год назад. С марта 2020 года опыты проводятся на людях.

ГЛАВА 6

Кьяра поймала такси, которое довезло их до района, расположившегося на возвышенности. С одной стороны взгляд упирался в высокие холмы, с другой открывался бесподобный вид на Палермо. Здесь разместились частные дома итальянцев, многие имели свой земельный участок. Кьяра объяснила, что один из домов с прилегающей территорией принадлежит Алессии, высшей проповеднице. Она давала разрешение бездомным строить жилище на ее территории. Естественно, только после того, как они примут ее веру. У Алессии было много приближенных, которые помогали ей управляться с выросшей паствой. Кьяра метила в приближенные. Она с восторгом описывала Руслану Алессию и все больше он боялся ее. Женщина, которой верит пятнадцать тысяч человек. И которые готовы противостоять мафии.

Таксист высадил пассажиров, сказав что-то Кьяре напоследок.

– Что он сказал? – спросил Руслан.

– Попросил передать привет проповеднице. – ответила Кьяра, – Ее многие знают, даже те, кто не разделяет веры.

Пара вошла на территорию загородного дома. Темноту разгоняли фонари, установленные по всей территории. Здесь же были построены палатки из барахла, который, видимо, находили на свалке: шифер, пенопласт, дерево, части мебели и каркас автомобилей. Но мусора как такового не было. Везде старались поддерживать порядок. Люди сидели как внутри своих импровизированных домов, так и снаружи, разговаривая между собой. Путь Руслана и Кьяры лежал к двухэтажному дому, который охранялся мужчинами в черных одеждах и масках. За спинами у них виднелись автоматы.