Две части одного

– Я аккуратно подошел к окну, пригнулся, голову в окно высунул, и заметил силуэт крыльев.

– Так, – насупился я.

– Потом белые крылья ярко засияли.

Я напрягся.

– Что делал тот, кого вы видели?

– Он сначала просто стоял ко мне спиной, не двигаясь. Думал мерещиться наверно, однако он задвигался и поднял голову на мой дом.

– Что он делал дальше?

– Повернулся и стал заглядывать в окна, потом как замешкался. Губами что-то прошептал, взмахнул крыльями и исчез.

– Сколько раз это продолжалось?

– Один раз, вчера.

– В записке вы указали, что видите крылья по ночам, – я сделал акцент на последнем слове.

– Побоялся, что на один раз никто разбираться не будет.

Я потер глаза от усталости.

– Эта очень ценная информация, только не стоит привирать.

– Извините, – виновато сказал он, посмотрев мне в глаза.

– Спасибо. Если еще раз увидите, сразу подайте импульсы мне или моей секретарше. Мы отправим нужных темных.

Он встал и открыл мне дверь на выход.

Я вышел и прошёлся под его окнами. Посмотрел в чужие окна. Одним словам, сделал тоже самое, что и светлый, но ничего не нашел, ни какой подсказки.

Неужели они думают, что она уже живёт здесь. Они начали искать ее? Скоро поймут, что она еще на земле, и будет худо.

Глава 5.

Следующие дни, не выдались проще. Увидев меня в чужом доме, каждый посчитал нужным зайти ко мне по поводу своих проблем.

«Бросить бы все и оказаться рядом с ней» – думал я, пока мне рассказывали о своих проблемах.

Но у меня был долг перед темными, я был их вожаком, их главным. Усталость в последнее время, ощущалась все сильнее, но руки опускать было нельзя. Скоро будет ещё хуже, предчувствие никогда меня не подводило.

Аделия ворвалась в мой кабинет, размахивая руками, пыталась отдышаться.

– Говори, что случилось, – я поднял глаза на ее красное лицо.

– Дерев упало на жилой дом, – она держалась за живот, задыхаясь, с трудом сказала целую фразу.

Я вскакиваю со своего места, стул с грохотом падает на пол.

– Где? Аделия отвечай, какого хрена? – начинаю бушевать я, готовый затрясти ее за плечи.

Аделия в последнее время тормозила, и мне не очень это нравилось, но она с самого начала моей карьеры была рядом.

– Приктер девятый дом, на западе, – как можно быстрее проговорила она.

Встаю на оконный проем. Немедля открываю крылья, быстро ими взмахиваю, чтобы скорее попасть к пострадавшим темным, одновременно подаю импульсы медикам и спасателям. Врачи отдает обратный импульс, спасатели молчат.

Надежда на минимум пострадавших разлетается, увидев сплюснутый дом. Окна разбиты на всех двух этажах, дерево буквально раздавило весь второй этаж. Дурные мысли вонзаются в голову. Выпрямляя руки прямо, соединяю запястья двух рук вместе. Собираю всю энергию из себя. Сила проходит через грудную клетку, тяжестью ощущаясь в плечах.

 Медленно из рук материализуется электрическая струйка, направляю ее к упавшему дереву, пытаюсь его обхватить созданной энергией, руки каменеют: дерево слишком крупное. Стараюсь высосать из себя всю энергию что могу. Но начинается головокружение, разлечься сейчас непозволительная роскошь.

Спасатели до сих пор не ответили мне, медиков ощущаю они близко. Но без специалистов они не смогут вытащить людей для медицинской помощи.

Только приближаюсь к дому, как в мгновение ока, на этот же дом падает второе деревянистое растение с оглушительным треском. Земля дребезжит, поднимается пылища. Дом рушится еще в большей мере, медлить нельзя. Отпускаю руки, отправляя энергию растворятся в воздухе.

Тотчас срываюсь с места. Забегаю в разрушенный дом, крыша полностью обвалилась. Пыль сразу же забивает ноздри и легкие. Кашляю, но иду вперёд, закрывая рот рукой. Слизистая глаз воспаляется, сопровождаясь сухостью и болью. Все эти неприятные ощущения приходиться оставить позади.

Темные кричат, прося помощи. Выбор не велик кто ближе, того на улицу, врачи уже на месте.

Крик маленького мальчика слышится громче других, значит пойду на его голос. Наступаю на осколки стекла, чувствую колющую боль в стопах, через тонкую подошву кроссовок. Беру себя в руки, останавливаться не имею права.

Заглядываю в ближнюю почти нетронутую комнату. Первый этаж пострадал меньше. Пытаюсь заглушать мысли о смертях.

Маленький сгусток энергии летит в мою сторону, мальчик отправляет подсказку, потом подумаю, какой он молодец.

Маленький комок ведут в дальнюю комнату. Помимо его энергии, появляются еще и еще, но уже больше шаров по размеру. Иду на подсказку, шар влетает в комнату с заваленным проходом. Через грязную пыль вижу очертания ребенка.

– Помогите, помогите, – отчаянно просит маленький мальчик.

Руками стараюсь отодвинуть доски, но крики других сильно сбивают. Занозы впиваются в ладони, оставляя кровавые пятна и пульсирующую боль.

Первая доска убрана, но есть ещё.

– Ты можешь двигаться? – в надежде кричу в завал.

– Я не могу найти выход, мне страшно, – его всхлипы дают мне второе дыхание.

На следующие доски уходит времени меньше, но я потерял его и так слишком много. Криков темных становится меньше. Только бы не погибли.

Пробираюсь в комнату, спотыкаюсь об разбросанные вещи. Паренек крутится вокруг своей оси, плачет и протяжно кричит.

– Иди на звук, давай, – вверх отправляю яркий шар.

Лицо мальчика озаряется благодарной улыбкой, он начинает бежать ко мне, падает и снова бежит. Направляюсь к нему на встречу. Наконец он оказывается рядом, и я хватаю его на руки и пулей выбегаю наружу.

Медики на месте, но спасателей нет. Придётся проводить серьезные разговоры по поводу их отвратительной работы.

Вбежав обратно, на первом этаже больше никого не слышу и не вижу. Лестница на второй этаж сломана, черт, это усложняет задачу.

 Раскрываю крылья, но взлететь не получается слишком тесно, крылья мнутся и боль в пояснице раскалывает на куски.

Ещё попытка, получается зацепиться руками об остаток пола второго этажа, подтягиваюсь вверх и складываю обратно помятые крылья.

– Тут есть кто? Меня зажало, – женский голос доносится совсем близко.

Найти ее не составляет труда. Прибежав на ее голос, вижу огромную балку на ее ноге. Она пытается поднять его своей энергией, но это придает ей еще больше боли и ее лицо кривится.

Нужно нагибаться, крыша полностью изломлена. Деревья с улицы почти лежат на остатках пола.

– Рейвен, о как я рада видеть вас. Поможете мне? – она работала в ботаническом саду, всегда была такой спокойной и даже сейчас сохраняла трезвость ума. Хоть все щеки были заплаканные.

Соединяю силу рук и темного воедино, балка подаётся с трудом, но главное она поднимается.

– Как только сможешь вытащить ногу, через боль, но ты должна ее убрать,– голос ломается под тяжестью балки. Указываю ей, рассчитывая, что она сможет совладать с болью.

Бревно с трудом взмахивает вверх. Ее крик эхом проносится по дому. Убрала ногу, хорошо, просто отлично.