Богатырская работенка

Баба Яга отрицательно покачала головой.

– Дождя нынче не будет.

– Но тучи… – неуверенно возразил я, подняв очи к ясному, но уже темнеющему к ночи небу.

– Тучи? Так это я сердилась.

– Ого!

– Ладно, – махнула рукой Баба Яга. – Можешь занести своего попутчика-колдуна на второй этаж, но чтобы оттуда он ни ногой.

А как она это себе представляет? Что статуя сама ножками – топ-топ… Как каменный гость?

– Так я его не подниму. Может привязать к метле и помаленьку…

– Эх, Ваня-Ваня-Ванюша… Он хоть и каменный, а все ж не тяжелее того, как прежде был. Откуда ему веса лишнего взять?

Пришлось мне, взвалив Гришу на спину, нести в избу.

– Тяжелый, зараза! – прошипел я, с трудом протиснувшись с несгибаемой ношей в узкий дверной проем.

– Была бы охота тащить, – махнула рукой на мои усилия ведьма, подкладывая длинные щепки на прогоревшие угли.

К тому времени когда я спустился, оставив братка на втором этаже, грозить поднятым пистолетом пролетающим мимо окна воронам, Баба Яга заварила душистый липовый чай и выложила на тарелки ароматные пирожки.

– Угощайся, добрый молодец, – предложила она. – Аль ты уже богатырь?

– Спасибо, – поблагодарил я. – Только я не добрый молодец и в богатыри не гожусь.

– Значит – дурак.

– Это почему? – обиделся я.

– А ко мне иные не ходят, – пояснила Яга. – Либо добрые молодцы по своей воле за советом приходят, либо дураки. Только этих все больше суженые ко мне посылают. Словно и послать больше некуда…

– Мы случайно к вашей избушке вышли, – чавкая полным ртом, пояснил я. Таких вкусных пирожков с мухоморами я никогда не пробова… Мухоморами?!

– Ты чего? – с беспокойством смотря на мое побледневшее лицо, заволновалась ведьма.

– Мухоморы, – простонал я, чувствуя, как перед глазами появляется туман, в желудке разгорается огонь, руки слабеют…

– Да ты не иначе решил, что я тебя отравить решила? – рассмеялась Яга. – Не бойся, я эти грибочки так умею приготовить, что от них организму никакого вреда не приключится. Даже наоборот.

Баба Яга не солгала, я не отравился. А когда решился угоститься еще одним пирожком – хозяйка их с таким аппетитом уминала за обе щеки, что у меня слюнки бежали, – то понял, что более полезного продукта в природе просто не существует. В теле образовалась поразительная легкость, мысли сделались неожиданно витиеватыми, а настроение как-то незаметно поднялось до гармонии со всем светом.

– А вот скажи мне, бабушка Яга, – на сытый желудок во мне проснулось любопытство, – какой нынче на дворе век?

– На дворе?

– На дворе.

– Вестимо какой. – Ведьма подлила мне чая и подложила пирожок. – Тот же, что и в избе.

– А в избе какой?

– А ты точно не дурак, а Иван? – с подозрением спросила Яга.

– Да точно.

– И то правда, на государя ты не тянешь. Так вот, в избе век тот же, что и на дворе. А еще буквы читать умеешь…

– И даже слова, – вздохнул я. – И словосочетания, и предложения, и абзацы…

Баба Яга пришибленно замолчала, вытаращив глаза. Видимо не подозревала во мне таких познаний. А чего она хотела, два высших образования как минимум обязывают уметь читать.

– Может еще по пирожочку, – предложила ведьма, обнажив в улыбке свой прославленный клык. – Чайка с медком гречишным…

– Разве что по одному, – неуверенно согласился я. С моим ростом на длину желудка жаловаться не приходится, но на объем…

– По одному, значит по одному.

– Гав!

– Чего тебе? – повернулась к Церберу Яга.

– Тяв-тяв! – возмутилась средняя голова.

– Р-р-р… – возразила левая.

А правая голова кутенка тем временем сосредоточенно наблюдала за маневрами серой мыши, умудрившейся стянуть со стола пирожок и теперь отчаянно проталкивающей его сквозь узкую щель в полу.

– Скажи по-человечески, чего хочешь?

– Гав! – заявила левая голова.

Средняя же лишь довольно оскалила пасть, с видом непомерного собственного достоинства созерцая окружающих.

– Средняя, чего левая лает? – поинтересовалась Яга.

Но средняя голова пса, не обращая внимания на рычание соседки, промолчала.

– Цербер, – многозначительно произнесла ведьма.

– Жрать хочет, – нехотя ответил пес. – А я не хочу.

– Хорошо, что ты имя его напомнил, а то ведь не заставишь делать, что не хочет.

– Можно у самого Цербера было спросить.

– Так бы я и ответил… – скривилась средняя песья голова словно в приступе зубной боли.

Баба Яга достала из печи очередную порцию пирожков и протянула один трехглавому щенку адской сторожевой.

– Обожжется! Горячий ведь…

– Для него в самый раз, – успокоила меня Яга.

Цербер дернулся частично за угощением, частично в противоположную сторону, а еще на треть уперся, желая узнать, чем закончится борьба мыши с пирожком.

После непродолжительной, но яростной борьбы, в результате которой оказалась поваленной на пол табуретка и ссунут под стенку половик, пирожок оказался-таки в пасти левой из голов.

– Еще чайку? – любезно предложила мне Баба Яга.

– Больше некуда, – я демонстративно похлопал себя по округлившемуся животу.

– Ну по глоточку.

– Лопну.

– А мы по маленькому, – подмигнула древняя ведьма. – А и лопнешь, заштопаю, как новенький будешь. Даже лучше. Вот давеча дохтер Франкенштейн приезжал, у него медведь приятеля на части порвал, так я его из кусков собрала, словно пазл какой, и ничего, шустро так за дохтером побежал. Отблагодарить, наверное, хотел. Тот едва-едва на коня запрыгнуть успел. Так что не боись… Чайку?

Я поспешно согласился. Подмигивающая Баба Яга – зрелище не для слабонервных.

Вот так, за пирожками с чаем мы и провели вечер.

Где-то на восьмой или десятой кружке чая меня пробило на откровенность, и я поведал Яге, как оказался здесь. В смысле, в этом времени.

– Ох ты ж, страсти какие! Кощей говоришь?

– Кощей.

– Эх, – опечалилась ведьма, – закончились спокойные деньки. Этот всех взбаламутит. А точно он, не обознались?

– Он сам так сказал, – не очень уверенно ответил я, смутно припоминая подробности освобождения и исчезновения узника подземелья.

– А какой он из себя?

– Глазища черные-черные, зубы как у крокодила, а сам страшно худой. Сперва почудилось, что это труп, а оказалось…

– Он, – решила Баба Яга. – Знать дорога твоя лежит прямиком во дворец.

– Но я же не виноват.

– Это дело прошлое, – отмахнулась ведьма. – Нужно думать, как теперь одолеть супостата.

– Легче легкого, – я решил блеснуть знаниями сказок. – Разбить яйцо…

– Это не метод.

– Да не то!

– А ты о чем?

– Так это… – замялся я, – иголку чтобы достать и кончик ей отломать.

– Нельзя, – назидательно покачала корявым черным ногтем устрашающей длины перед моим носом Яга. – Он же недаром Бессмертный.

– Что, не помрет? – помрачнел я.

– Отчего же… помрет.

– Ну вот! – обрадовался я. – Чего нам и надобно.

– И тотчас воскреснет. Еще злее прежнего.

– Ну это-то как раз не удивительно, – заметил я.

– Это как?

– Ну если ли бы мое яйцо разбили, то я тоже не очень в хорошем настроении пребывал бы, когда воскрес.

– Хватит пустые разговоры говорить! – заявила Баба Яга. – Не нашего это ума дело, как с Кощеем Бессмертным сражаться. Нам нужно Ивана-дурака предупредить, пущай он его наново изловит и на цепь посадит. А вы уж пособите ему в том – одной долей ныне связаны. Либо одолеете совместно Кощея Бессмертного, либо сгинете поодиночке. А земля наша русская погрузится во мрак на долгие века… Так что завтра поутру, отправляйся ты, Ванюша, во дворец. Путь туда неблизкий, опасный… да и поспешать надобно.

– А почему завтра? Вот Гриша вернется в естественное состояние, мы вдвоем и пойдем.

– Вдвоем с колдуном оно спокойнее было бы, да и начали вы это вместе… – наморщила лоб Яга. – Пускай так и будет. Погостишь у меня пару деньков, отъешься маленько, а там и в путь-дорожку, во стольный град. Да не мешкайте в пути, Кощей ведь вам нынче вроде как враг кровный, ведь ежели обещал убить, так постарается непременно выполнить обещание.