Моя дочь – оторва

Кастрат поставил стакан на подоконник и полез в карман за сигаретами. Не рассчитав, а может вино уже дало знать, он задел локтем мягкий пластик. Коля с ужасом увидел, как стаканчик полетел вниз. Таня вскрикнула. Подростки вжались в стены, чтобы не быть забрызганными вином. Площадка покрылась красной жидкостью, словно кому-то здесь пустили кровь.

– Ну ты и олень! – возмущенно сказал Сергей. – Если б ты разлил мой – я бы тебя отмудохал.

Коля стоял и смотрел на валяющийся на боку стаканчик, покрытый красными капельками. На его лице читалось почти младенческое горе, словно кто-то сломал его любимую игрушку.

– Зачем же? – удивился Илья. – Я бы просто его вино забрал.

– Ага, – заржал Сергей. – Это жестче, чем морду бить.

– Да пошли вы все в жопу! – яростно крикнул Коля и побежал по лестнице вниз.

– Истеричка! – крикнул вслед Сергей и густо захохотал.

Хлопнула подъездная дверь, и на минуту воцарилось молчание.

– Жестокие вы, ребята, – сказала Таня.

В этот момент на третьем этаже открылась дверь. На площадку вышла полная женщина преклонных лет в затертом домашнем халате.

– Кто тут орет? – строго спросила она. – Милицию вызвать?

– Хотите, я сам вызову, – показав телефон с оранжевой подсветкой, издевательским голосом проговорил Илья.

– Ты как разговариваешь?! Тебе сколько лет?

– Словами. Почти семнадцать.

– Ах, черти бессовестные, я вас проучу, – сказала женщина и скрылась в квартире.

– Сворачиваем лагерь, – сказал Илья. – На улице допьем.

– Да пошла она… – начал Сергей.

– Пойдем, – взяв парня под руку, сказала Ксюша. – Покурим на улице.

Друзья, держа перед собой стаканы, словно олимпийский огонь, быстро сбежали по ступенькам. Пустынный двор оживляли только несколько взрослых компаний.

– Я думал, Колька на лавке будет сидеть, – подал голос Жорик.

– Соскучился? – спросила Таня.

– Да, нет. У него мои сигареты.

– Я, если честно, не поняла, – сказала Ксюша. – Сам растыка разлил, а на нас обижается.

Школьники пожали плечами.

– Время пол-одиннадцатого, – сказала Танька. – Предлагаю допить, покурить и валить домой.

– Так и сделаем, – согласился Илья.

Так и сделали.

***

Ксюша вернулась в двенадцатом часу, когда я уже лежала в постели с книжкой в руках. Завтра – рабочий день, и мне хотелось уснуть со спокойной душой. «Хотела бы я укусить дочку, как в книге, – подумала я, откладывая в сторону только что дочитанный роман «Empire V». – Р-раз, и знаешь все мысли человека».

– Ксюша! – позвала я. – Ты больше никуда не пойдешь?

– Нет. Я спать, – послышался ответ. Ксюша слегка растягивала слова.

«Наверное, лучше не знать, что она думает. А то с ума можно сойти», – решила я и натянула одеяло до подбородка. Сквозь дрему я слышала, как Ксюша зашла в ванную, потом на кухню. Через четверть часа все стихло, и я уснула.

Глава пятая

К пятнице Ксюша ненавидела весь мир. Оказалось, что эта неделя последняя перед каникулами, и ее спрашивали на каждом гребаном уроке. На Таньку тоже было страшно смотреть. Казалось, она готова выцарапать глаза любому встречному.

Школьницы шли домой вдвоем, держа между пальцев дымящиеся сигареты. Отбросив осторожность и стыд, они курили прямо на ходу.

– В воскресенье напьюсь и завалюсь с Ильей, – процедила Танька.

– Также хочу. Только с Серым, – натянуто улыбнувшись, сказала Ксюша.

– Мы с тобой в Толика не превратимся? – спросила Таня спустя минуту. – Если будем так ботанить?

– Придется тогда самоубиться, – хмыкнула Ксения. – Или больше не пропускать школу.

– Вряд ли такое возможно.

– В учагу или технарь по-любому придется ходить.

– Там не спрашивают на каждом уроке.

Ксюша пожала плечами.

– Везде по-разному. Да и чего ты паришься? Завтра последний день. И всего три урока вместе с классным часом.

– Да, с самым классным часом в моей жизни, – засмеялась Таня над собственной шуткой.

– Зато двоек не будет. Матхер порадуется. Хоть мне и пофиг.

– Моим предкам насрать, что там у меня в дневнике. Они сами на школу клали и неплохо живут. Вот и меня не напрягают.

– Не-е, моя хочет, чтоб я ходила. Ей еще Зойка постоянно названивает, на мозг капает.

Танька засмеялась.

– Мои давно трубку не берут. Говорят: «Твоя школа – твои проблемы».

– Так проще. Если б меня не заставляли, может, я бы и ходила в школу. Еще занятия начинались бы часов в десять.

– Угу, вечера, – хмыкнула Таня. – И проходили бы «Камасутру».

– И изготовление пива и вина, – подхватила Ксюша.

– С каждодневной дегустацией, – засмеялась Танька.

– Пьяный Прыщ, фу, – поморщилась Ксюша.

– Кто нажирается – тому двойка за урок. Кто не пьет – троечка за присутствие.

– С такой школой начнешь читать по вечерам учебники, – засмеялась Ксения.

– Не фига. Ломать – не строить, – мудро заявила Татьяна и остановилась у развилки. – Ладно, давай по домам.

– У меня матхер сегодня работает. Хочешь, приходи, когда выдрыхнешься.

– Че делать?

Ксюша пожала плечами.

– А что ты дома делаешь?

Теперь пришел черед Тани пожимать плечами.

– Я человек дела, – все-таки сказала она, вспомнив прочитанную недавно шутку, – хочу пожру, хочу в интернете посижу. Еще на диване под музыку люблю валяться.

– Тоже самое и у меня можно поделать. Еще поболтаем, на балконе покурим.

– Уговорила, часам к трем приду.

– Окэ, до встречи.

***

Я сидела за компьютером и проверяла квитки оплаты заказов. Я часто думала, чем отличается помощник главного менеджера от секретарши? По моим ощущениям – ничем. Хотя я не жаловалась. Зарплаты хватало, и даже несколько походов в кафе несильно отражались на состоянии месячного бюджета.

Сегодня была заключена крупная сделка с новым молочным комбинатом – все упаковки для него будет изготавливать наша фирма. Начальница, суровая целеустремленная женщина, пребывала в прекрасном настроении. И я не без оснований надеялась на досрочное завершение рабочего дня.

Приемное время кончалось в шесть вечера, а потом еще два часа перепроверялись бумажки, и обсуждался план действий на завтрашний день. Начальница мнила себя великим стратегом мира бизнеса. Хотя была, на мой взгляд, просто любительницей поболтать на эту тему. Особенно, когда перед тобой три безропотных слушательницы.

Давние клиенты, зная, что мы сидим в офисе до восьмого часа точно, частенько приходили в неурочное время. Почему-то им казалось, что так проще решить возникшие вопросы или выбить скидку при большом опте. Хотя стоило им попрощаться и переступить порог, как в их адрес летели довольно грубые в женском коллективе выражения. Но… клиент, есть клиент.

Полседьмого начальница закончила говорить и произнесла божественную для рабочего народа фразу:

– Ну что, коллеги, на сегодня дела закончились?

Мы молчали, зная, что в нашей шарашке дела бесконечны. Одну только базу потенциальных клиентов, казалось, можно обзванивать до скончания веков.

– Уйдем пораньше. Через пятнадцать минут закрываю офис.

На наши благодарности начальница лишь сухо улыбнулась. И только после того, как я увидела эту слегка закругленную ниточку между губ, до меня дошло, что значит для нее наша признательность. Мы просто подписывались под словами: «Мы не любим нашу работу, нас достал офис, отпустите нас». А еще, хоть и незримо, весь рабочий день крутилась мысль: «Повысьте зарплату и дайте премию».

Я усмехнулась собственным размышлениям и выключила компьютер. «Снова расстрою дочку ранним возвращением», – невесело подумала я.

Надев пальто, я попрощалась с коллегами, и вышла в только-только начинающий темнеть день. За что я точно любила свою работу, так это за возможность добраться до нее пешком. Три небольших остановки я проезжала только в самую непролазную грязь или безудержный ливень. Даже если я сильно уставала, небольшая прогулка придавала сил.