Лич

— Теперь поведай мне о прародине человеческого рода…

— Там почти все также, — Кирилл не собирался выкладывать потенциальному противнику важную информацию о Земле. Болтун — находка для шпиона. Война научила бывалого танкиста многому. — Как здесь, только нет никакой магии и нелюдей.

— Нет магии? — в голосе дракона слышалось немалое удивление. — Но у пришедших оттуда ромейцев были свои чародеи, предков ацтлани вообще привели боги.

— Чародеи, боги, нелюди в Мире Первого Солнца превратились в сказку.

— До чего же скучен и однообразен тот мир, наверное.

— Кому как.

— И чем ты там занимался?

— Сражался на одной большой войне.

— Воин… это может нам пригодиться. Способы ведения войны на Отрии и там сильно различаются?

— Разве что в битвах не применяется магия.

— Рим по-прежнему стоит?

— Как сказать. Сам город да, империя ромеев со столицей в Константинополе окончательно рухнула незадолго до пришествия ацтлани на Отрию. Но римское наследие живо.

— Ты хорошо знаешь историю, Кеоцикаль. Повезло родиться в знатной семье?

— Да.

— Если бы мы могли проложить путь в Мир Первого Солнца, — мечтательно протянул Хеонак. — Люди там быстро склонили б головы перед нашей мощью.

”Мечтай, ископаемое. Тебя первая же зенитка в фарш превратит.”

— Сначала нужно разобраться с врагами здесь.

— Ты прав, Кеоцикаль. Мир Первого Солнца оставим на более отдаленную перспективу.

========== Глава 4 ==========

Каменная купель в покоях царицы была до краев наполнена человеческой кровью. Теякапан собиралась там искупаться, служанки помогали ей снять украшения и одежду. Иссохшая мумифицированная плоть выглядела крайне отвратительно.

— Точно кровь, — Кирилл не верил, пока не сунул в жидкость пальцы. — Сколько народу пришлось для этого прирезать?

— Никто не погиб, — оправдалась жена Кеоцикаля. — Кровь собирается у рабов и хранится в специальных кувшинах, чтоб не испортилась.

— Зачем ты меня позвала?

— Смотри.

Она вылила в купель какое-то зелье из маленького стеклянного пузырька, затем с головой окунулась в кровь. Все забурлило, запенилось, повалил красный пар. Кирилл никак не мог понять, что происходит, пока Теякапан не вынырнула обратно.

— Е-е-едрить твою налево в три прогиба!

Ходячая мумия превратилась в смуглую красавицу лет тридцати, с грудью третьего размера, идеальной фигурой без грамма жира. Длинные черные волосы спадали до плеч. На лице были набиты татуировки в виде каких-то закрученных узоров.

— Я ни слова ни поняла, но, кажется, ты удивлен.

— Ты стала живой?

Теякапан подошла к Кириллу, взяла его руку, приложила к своей груди. Он уловил еле заметное нечастое сердцебиение и дыхание.

— Отчасти. Это мне помогает не забывать, кем мы были. Бессмертие вещь хорошая, но со временем начинаешь скучать по самым, казалось бы, незначительным мелочам.

— Почему-то мне кажется, эффект долго не продлится.

— Ты прав. Времени у нас до рассвета, с восходом солнца тела вернутся в прежнее состояние.

— Я тоже могу так… ожить?

Теякапан кокетливо улыбнулась

— Затем я тебя и позвала. Твой стручок надо расшевелить.

— Ах, вот оно что, — понятливо кивнул Кирилл. — Один момент.

Стянув с себя набедренную повязку, золотой воротник и браслеты, Лопатин с разбегу прыгнул плашмя в купель, обдав служанок кровавыми брызгами. По всему телe возникло приятное тепло, в груди кольнуло, а во рту сухость сменилась привкусом железа. Вынырнув, Кирилл с наслаждением вдохнул полной грудью, прохладный воздух с запахом курящихся благовоний пьянил.

— Да, сука!

— Я знала, тебе понравится.

Кирилл осмотрел свое тело, и оно было в куда лучшей форме, чем прежнее. Крепкое, жилистое, без малейшего изъяна, не считая татуировок на груди и руках.

— Пошли ко мне, — позвала его Теякапан. — Нам есть, чем заняться.

— Потом, — махнул рукой Кирилл. — Притащите чего-нибудь поесть и попить.

— Не советую.

— Почему?

— Пища не успеет покинуть тело до утра, ее придется вытаскивать самостоятельно, вскрывая живот.

— Да уж, — разочарованно протянул Кирилл. — О пищеварении как-то не подумал.

— Если так хочется, можно попить крови, — Теякапан повернулась к одной из служанок. — Принеси владыке полный кувшин.

— Да, царица.

Менее чем через минуту девушка вернулась и передала личу глиняный кувшин с узким горлом.

— Пей, — произнесла Теякапан. — Хуже не будет, кровь придаст дополнительных сил.

Кирилл сперва сделал маленький глоток, вопреки ожиданиям солоноватая жидкость с привкусом железа не вызывала отвращения. Трехлитровый кувшин был опустошен почти на половину, временно оживший мертвец обнаружил, что чувство жажды и голода отступили.

— А-а, красота. Только побывав мертвым, начинаешь по-настоящему ценить жизнь.

— Тебе долго еще ждать, мой царь?

Голая Теякапан скрылась за занавесками. Кого-то ждала бурная ночь…

Кирилл не испытывал никаких предубеждений насчет интимной близости с чужой женой. Или все же нет? Наложенные на душу магические чары и клятвы сохранились, никто из жрецов не сомневался, по крайней мере, вслух, о том, что царь не настоящий. В любом случае, Кирилл не Кеоцикаль, он новая личность с другими убеждениями, моральными ценностями и характером. Он прежний с рассказов приближенных был помешанным на власти и силе маньяком, причем маньяком холодным, расчетливым, с комплексом бога, готовым ради достижения своих целей на любое зло.

Кирилл с Теякапан не спали всю ночь. Уже под утро, накувыркавшись вдоволь, они взяли паузу.

— Новый Кеоцикаль мне нравится больше прежнего, — сказала царица, лежа на груди Кирилла. — Гораздо больше.

— Чем же?

— Ты считал эмоции слабостью и искал способ полностью очистить разум от них. Последние годы мы сильно отдалились друг от друга.

”Ну, все понятно. Женщины остаются женщинами в любом мире, как и казнокрады.”