Лич

На голову Кирилла живые слуги надели нелепую шапку, украшенную яркими перьями, и расшитый черепами зелено-голубой плащ — такой имел право носить исключительно царь, никто другой. В руках он держал золотой посох с круглым набалдашником, предмет необычайной колдовской мощи.

— Ты готов, муж мой?

— Я всегда готов, — Теякапан взяла Кирилла за руку, он невольно поежился. От постоянного присутствия рядом нежити шли мурашки по иссохшей плоти. Хоть он и сам лич, легче не становится. — Мне иначе нельзя.

— С каждым днем я больше узнаю в тебе прежнего Кеоцикаля.

— Прежним мне уже никогда не быть.

Они в сопровождении жрецов, стражей, живых слуг направились к уступу пирамиды. Завидев издали плащ царской расцветки, толпа возликовала. Целое поколение успело вырасти за время отсутствия правителя, для кого-то Кеоцикаль успел стать частью истории.

— Владыка… пощади, — протянул поставленный на колени Чинальпока, со связанным за спиной руками. — Умоляю…

— Заткнись, падаль, прими достойно хотя бы смерть.

— Люди Ацтлана! — громогласно зазвучал усиленный магией голос Умулькутли. — Наш царь, бессмертный владыка Кеоцикаль, вернулся. Сон длиной в двадцать девять долгих лет окончен. Восславьте же его!

Гул толпы стал еще громче. Около минуты Кирилл ничего не предпринимал, наблюдая за овациями, а затем воздел руки вверх. Шум практически сразу стих. Пафосное представление расписано буквально по минутам, в таких случаях отклонение от регламента недопустимо. Для ацтлани все это имело глубокое мистическое значение, царь Кеоцикаль для них почти такая же божественная фигура, как драконы для ромейцев.

”Темнота, глупость, невежество. Сложно будет сделать их по-настоящему цивилизованными.”

— Мой народ! — голос Кирилла звучал громче, чем из матюгальника. Жрецы научили его многократно усиливать речь с помощью нехитрого заклинания. — Я снова здесь, я вернулся, чтобы править. В последние три десятилетия вам выпало много серьезных испытаний, наместник, которому было поручено вести страну к процветанию, довел ее почти до полного краха. Он непомерно завысил налоги, он отбирал ваш урожай, золото! Но отныне все изменится: вы и ваши дети больше не будете голодать, а наместник Чинальпока сполна заплатит за свою непомерную жадность… Я приговариваю его к смерти.

Решение царя встретили взрывом радостных воплей. Ацтлан реально находился на грани социального взрыва, требовалось снизить напряжение и найти козла отпущения. Чинальпока лишь первый в списке, Кирилл намеревался отобрать наиболее надежных людей, а ненадежных уничтожить или задвинуть подальше, чтобы те не представляли опасности. Даже с личами нужно соблюдать осторожность, при большом желании они найдут способ обойти клятвы и подставить Кирилла.

Один из немертвых воинов-ягуаров медленно занес над Чинальпокой макуауитль, что напоминал плоскую дубинку или короткое весло c несколькими рядами маленьких обсидиановых лезвий.

— Руби.

Один взмах, и голова бывшего наместника слетает с плеч, катится по ступеням пирамиды, оставляя за собой кровавый след. Бьющееся в конвульсиях тело завалилось набок.

— А я бы вырезала у него сердце, — поделилась своим мнением Теякапан, после чего пояснила — Чтоб помучился напоследок.

— Никто никого не будет мучить без серьезной на то причины — мы не дикари.

— При мучениях жертва выделяет гораздо больше силы, — заметил первый советник. — Чем дольше длится агония, тем лучше.

— Я это учту.

До Кеоцикаля ацтлани приносили кровавые жертвы своим богам, однако царь-лич изменил традиционные устои и людей, нелюдей стали резать ради того, чтобы живые мертвецы могли преумножить магическую силу. Два последних века молитвы и жертвоприношения были адресованы немертвому владыке и его приближенным.

”Неплохо мой предшественник устроился.”

Жрецы-личи рано или поздно намереваются достичь божественности, а это открывает совершенно иные возможности. Старым ацтекским божествам для возвышения понадобились тысячелетия, Кеоцикаль всего за два века достиг немалого. Его можно назвать архиличем, внутри мертвого тела скрыт огромный потенциал, но проблема в том, что Кириллу придется его развивать не один год. Долгими, упорными тренировками, зубрежкой ритуалов, заклинаний, местной алхимии. Никакого мгновенного усвоения информации, на что, впрочем, грех жаловаться. Кирилл усвоил ацтланский язык и три заклинания за пять дней, и дальше по словам жрецов, скорость обучения будет только возрастать. Духу требуется время на привыкание к новому-старому сосуду.

Разумеется, платой за это стала недоступность плотских удовольствий, ослабление эмоционального фона. Если б Кирилл мог выбрать, то ни за что не согласился бы превратиться в ходячий иссохший труп.

Он не слышал биения сердца, не мог вздохнуть, во рту было ощущение сухости и противный гнилостный привкус. Бессмертие не стоит того, по крайней мере, в таком виде, но, в то же время, даже с таким существованием не хочется прощаться.

Посмертная участь человеческой души несет в себе мало хорошего, некроманты знали это наверняка. Кто-то перерождается в новом качестве, забывая себя прежнего, кто-то не может перейти за грань и становится призраком, а кто-то бесцельно прозябает уже в мире духов.

Остается единственный логичный вариант — идти вперед, не оглядываясь, и завершить план Кеоцикаля по обретению божественности.

— Все прошло замечательно, муж мой, — радостно сообщила Кириллу Теякапан. — Толпа в восторге!

— Я пообещал, что они не будут голодать. Удастся ли хотя бы отчасти выполнить обещание?

— Ты так беспокоишься о низкородных? — Женщина… то, что от нее осталось, удивленно наклонила голову.

— Я беспокоюсь, как бы не случилось бунта.

— Разве в том мире люди не голодают?

— Намного реже и то, в самых отсталых странах. Уровень технологий позволяет прокормить сотни миллионов едоков.

По завершении торжественного события Кирилл сразу переключился на дела государства: выслушивал доклады высокопоставленных сановников об обстановке в подчиненных городах, на границах царства, общей экономической ситуации, которая удручала. Казна почти пустая, торговля в упадке, запасы продовольствия подходят к концу, а следующего урожая ждать еще четыре месяца. Ацтлан в шаге от превращения в настоящее царство трупов. Нежити в принципе плевать, живым людям нет.

”Чинальпока, гнида плешивая, тебе действительно следовало сердце вырезать. Каким близоруким идиотом надо быть, чтобы довести государство до такого состояния? Ты сам пилил сук, на котором сидел… Или надеялся убежать с наворованным в Романию? Люди во всех мирах одинаковы.”

Следуя рекомендациям первого советника, Кирилл приказал открыть царские закрома, полные, не смотря на разгульный образ жизни государственной элиты, и выдавать оттуда маис наиболее бедным семьям. В Морейское царство вышлет послов договориться о закупках еды по сниженным ценам. На юг отправится трехтысячное войско для усиления пограничных дозоров и отражения набегов. Расплодившиеся банды диких гоблинов и фавнов в лесах ждут широкомасштабные облавы, плюс пару экземпляров Кирилл попросил доставить в Ачтилан, на изучение. Жрецам-личам же было дано распоряжение покарать сообщников Чинальпоки, ответственных за бардак.