Круги на земле

8

Опрос местных жителей, похоже, имело смысл начинать только ближе к вечеру, когда повозвращаются с работы мужики. Женское население Каменя, как уже понял Игорь, было абсолютно некоммуникабельным. Правда, он, по наивности своей, попытался пообщаться с матерью Журского. Отыскал ее на огороде и в очередной раз удивился: неужели других дел нету, что она только и сидит на корточках между грядками, поливает, что-то выкапывает. - Настасья Мацвеяуна! Можна з вами пагаварыць? Она выпрямилась, оперлась на сапку, внимательно поглядела на него: - Чаго ж неможна? Можна. Гавары. - Што тут адбываецца? Пожала плечами: - Хиба не бачыш? - Я не пра гэта. ...Хоць, бачу, безумоуна. Таму и пытаю, бо зразумець не магу. - А ты не думау, што и не патрэбна табе разумець? Непатрэбныя гэта веды ды занадта небязпечныя. И што бачыш ты зусим не то... Мяж иншым, а што ты бачыш? Он объяснил. Про круги. И про все остальное, что успел заметить (а было ли этого "остального" слишком мало или слишком много, Игорь еще и сам понять не мог). Старуха покачала головой, шевельнула пальцами - и он впервые за эти дни обратил внимание на ее руки, похожие, скорее, на два каменных обломка, бугристых, неровных, цветом тоже больше походивших на камень, нежели на человеческую кожу. - Бачыу ты багато, - сказала Настасья Матвеевна. - Дык и ехау бы дадому. Стаццю напишыш. А тут... Што табе тут рабиць? Прауду узнаць хочаш - так не скажэць табе нихто прауды. Ты, хлопчык, тут чужый. Вось, па суци, табе уся твая прауда. Иншай не будзе. Игорь только головой покачал да извинился. А что будешь говорить? Что не уедешь - и так ясно. Вместо того, чтобы бить баклуши, журналист решил еще разок сходить к кругам у реки: Игорю все время казалось, что он что-то упускает из виду, некую важную деталь, которая помогла бы ему разобраться в происходящем. Добравшись до Струйной, пошел вдоль берега, припоминая дорогу к кругам. И вот тут-то наткнулся на свежий холмик земли.

9

Фотоальбом. Юрий Николаевич медленно листал его - старый потрепанный фотоальбом, в котором во многих местах карточки уже отваливались. Желтые прямоугольники, словно кругляши-спилы с дерева Времени, призванные засвидетельствовать, напомнить, укорить, заставить скатиться по щеке слезу... впрочем, для кого-то они - всего лишь помятые куски бумаги. А что - для него? Вопрос Макса задел Журского, зацепил по-настоящему, так что оставшись в комнате один, Юрий Николаевич решил переглядеть снимки. Их здесь не так уж много, во-первых, потому что в деревне заниматься фотографией некому и некогда, во-вторых же, семья у них, по сельским меркам, небольшая, откуда взяться карточкам? Но кое-что все-таки имеется. Вот, например, эта, на которую сегодня обратил внимание Макс. И как деда узнал? - здесь отец совсем на себя нынешнего не похож, лет ему восемнадцать или девятнадцать, молодой, веселый: саму Войну, как-никак, победил! А то, что мизинца на правой не хватает, так даже незаметно, если не приглядываться. ...Бате давно уже пора на пенсию, но уходить с работы он не намерен, даже ругался дважды, когда пытались спровадить. В конце концов никуда не делись, позволили. Да и, по правде сказать, такого специалиста, как он, еще поискать надо! Мастер! А на карточке он - сама молодость, задору через край... только в уголках глаз тревога просверкивает. Тогда он еще не знал, что Стаячы Камень уцелел, а вот про то, что немцы проходили как раз по тому району, методично выжигая перед собой деревню за деревней - это тогда каждый знал... И значит... Потом оказалось, уцелели. Как?! Благодаря чему?! Это поначалу - "радости через край", а потом власти прислали дознатчиков, слишком уж подозрительной показалась кому-то там наверху подобная удачливость. Копали дознатчики, копали - да многого не раскопали. А местные партизаны, чья зона захватывала в военные годы и Камень, - так те вообще на дыбы встали, мол, нашли где предателей искать, кр-рысы тыловые! (Ну, про крыс, понятное дело, сказано не было, но жаловаться собирались, и жаловались - и в конце концов копание прекратилось). И тайна Каменя так и не выплеснулась наружу, не позволила чужакам проникнуть в себя... "Интересно, - подумал Юрий Николаевич, - если бы отыскать нужные архивы фашистов - что там пишется о случившемся в Стаячем?" Но архивы были далеко (если вообще уцелели), в фотоальбоме же карточки сороковых-пятидесятых закончились быстро; несколько страниц, отведенных шестидесятым-семидесятым в основном были заклеены снимками Семена и Юрася. Потом отыскалось даже несколько цветных карточек, сделанных в райцетровском фотоателье. Правда, все это уже волновало Юрия Николаевича не так. Его сейчас больше занимали проблемы сегодняшние.

10

Фонарик Игорь одолжил у Журского, хотя не сказал зачем. Отбрехался, мол, для неких опытов. Если рассудить, то в чем-то Остапович был прав. Теперь он светил фонариком в лица двух сорванцов и размышлял, как же с ними поступить. - Гэта тут ляжала ци прынясли з сабой? - он указал на сумку и разложенные рядом с ней инструменты (любопытный, кстати, комплект!). - З сабой, - угрюмо протянул Дениска. - И навошта ж вам, дазвольце запытаць, стольки усяго? Молчат. Оно и понятно - сам бы в подобной ситуации тоже молчал. И что с ними теперь делать? - Дзядзя ж прасиу цябе ня йци далёка. - Он говорил, чтобы я не сбегал. Но я ведь не сбежал! У мальчика недюжинные задатки адвоката, это факт. - Думаю, ты яго не зусим правильна зразумеу. Але пра гэта - пагаворице з им... можа быць. Цяпер паслухайце-ка, хлопцы... Он выключил фонарик (зачем батарейки зря расходовать?) и сел у выхода из чердака, поскольку и дальше стоять полусогнувшись было бы неудобно. Опять-таки, авторитет - в глазах мальчишек Игорь выглядел серьезнее сидящим, а не скорчившимся в три погибели. По крайней мере, ему так казалось. Он смотрел на них, а думал о самом себе, когда-то бывшем точно таким же шалопаем из города. Понимал их желание нарушать запреты, вообще не признавать их. Поэтому и начал рассказывать о своей идее. Кажется, поначалу они не поверили. Нет, то, что "корреспондент" хочет устроить на этом чердаке пункт наблюдения за полем, понятно и объяснимо. Но зачем ему сдались помощники, тем более такие... непослушные? Да, признавал Игорь, с дисциплиной, конечно, надо что-то делать, он не потерпит самодеятельности. Но и один с постоянным наблюдением не справится, поэтому... Короче, согласны? Согласны. - Скажице, - неожиданно подал голос Дениска, - а чаму у вас руки у зямли? Вот так! Один - будущий адвокат, второй - будущий следователь. - Падняцца хацеу, а берег крутый - вымазауся. Не рассказывать же, в самом деле, про тот холмик-могилку! Поначалу-то решил, какую-нибудь вещь закопали, а когда разрыл (благо, неподалеку отыскался подходящий камень) - ахнул. Свежий трупик щенка: не повезло зверенышу, сверзился откуда-то и сломал себе позвоночник. И можно подумать, наткнулся на беднягу случайный прохожий да и закопал... - но нет! И не то, чтобы там лапа у щенка отгрызена или... короче, трупик целый. Вот только полностью выпитый, досуха. Ни капельки крови в теле не осталось. Бедная девочка, она еще, наверное, долго будет искать песика! Конечно, может, она его нашла и закопала... хотя вряд ли. А ведь явно могилку рыл человек! ...Впрочем, об этом Игорь мальчишкам рассказывать не стал.