Страница 34 из 123
Страшная ночь осталась позади, теперь необходимо пережить последствия и разгрести заваренную кашу. Тащить девушку в город оказалось ужасно сложно, все мышцы болят до сих пор, а на ногах натертые мозоли. Первой мыслью было засунуть ее в подвал гостиницы Джеффа, но догадавшись, как тот может отреагировать на новости о Скерли, потащил незнакомку к себе домой. Вся семья крепко спала, когда я ввалился в дом и, скрипя ступенями, принялся подниматься на чердак. Единственная, кто переполошился – это собака, она проснулась и начала крутиться под ногами, мешаясь на проходе. Чертыхнувшись про себя, кое-как отпихнул животное в сторону и закончил подъем.
В отличие от остальных членов семьи, у меня, как у старшего из детей, отсутствовала кровать. Вместо нее на деревянных досках пола лежал матрас, правда довольно удобный. Свет проникал сюда через крохотное круглое окно под наклонной крышей. Встать в полный рост я мог, но только в середине комнаты и упирался макушкой в потолок. Уложив гостью на матрас, заправленный сверху одеялом и пледом, подложил под голову подушку. Когда она придет в себя, будет много шума, но кроме этого ее необходимо накормить и одеть. Как-то надо выпроводить семью на работу до наступления знаменательного момента, а еще оправдать отсутствие сестры.
Спустившись на кухню и приведя себя в порядок, насколько это возможно в темноте и без лишнего шума, решаю побыстрее приготовить завтрак. Это сократит время пребывания родителей и Меланомы в доме, что мне только на руку. Почуяв еду, собака нарисовалась в ногах мгновенно. Прилипла к месту рядом с плитой и не отставала, наблюдая своими огромными и жалобными глазами. Отсутствие Скерли пока ее не очень беспокоило, по крайней мере, пока еда так близко. Утренняя суматоха в нашей семье привычное дело, обычно никто никого не замечает, как было и сейчас. Про сестру не вспомнила даже мама, вероятно, считая ту соней, которая все еще валяется в кровати, а соседствующей с ней младшей сестре никогда не было до нее дела.
Проводив всех на работу, попросил маму забежать ко мне на телеграф и предупредить, что я заболел. Она конечно косо на меня посмотрела, но я смог отделаться объяснением о ночной подработке на Майерса и надорванной спиной из-за таскания чемоданов. Тем более, я правда всю ночь таскал тяжести, но уже по своей инициативе. Посоветовав какие-то действенные методы, мать пообещала все сделать, и я остался дома один. Ну как один, с гостьей на чердаке, о которой ничего не знал. Выпустив собаку во двор, проследил за тем, как та нехотя устроилась на ступеньках перед входной дверью в ожидании хозяйки. За завтраком ей перепало немного каши и зачерствелый хлеб, так что теперь Волчице оказалось нечем себя занять.
Заранее сложив остатки еды для незнакомки в пластиковый контейнер, налил бутылку воды, чтобы удобнее было нести наверх. Потом отыскал в комнате сестры необходимые элементы одежды и самые простые ботинки, и со всеми этими подарками направился к себе на чердак в надежде, что гостья пришла в себя. Стоило подняться по ступенькам, и я ощутил на собственной шее, как девушка рада своему спасению. Целилась она скорее всего в голову, но не дотянулась из-за низкого роста. Прямо по шее со стороны спины меня огрели одной из деревянных вешалок для одежды. Ничего более подходящего она не нашла, тумбочку или кресло поднять точно не смогла и пришлось действовать подручными средствами.
Выронив все, что было в руках, с трудом не падаю на колени, оборачиваюсь и перехватываю уже занесенную для второго удара вешалку. Перед глазами от удара плыли круги разных цветов, но быстро перестали. Шея жутко болела, но сейчас не время на нее отвлекаться. Выхватив оружие из хрупких, не занимавшихся физическим трудом, рук, сразу примечаю что незнакомка определенно слабее, чем была Скерли и справиться, если что, не составит труда. Я успел изучить ее фигуру, пока тащил от поезда, но насколько она действительно стройная и миниатюрная смог рассмотреть только сейчас, когда гостья стояла в полный рост и не доставала до потолка с той стороны, где крыша стремилась к полу под острым углом. Мне в той части комнаты пришлось бы прилично наклониться.
- Я собственность Его Величества Императора, немедленно отпустите меня, и я, так и быть, попрошу сжалиться над Вами. За одно прикосновение ко мне полагается смертная казнь, а за похищение Вас подвергнут таким наказаниям, что в страшном сне не приснится, - яростно сказала она, осматривая комнату в поиске другого оружия. Новую вешалку, не проходя мимо меня, девушка взять не сможет, а приближаться она явно не собирается. Стоя и смотря на нее, я честно говоря опешил от услышанного.
- Таааак, а вот это уже очень интересно. В каком смысле, ты собственность Императора? Прям, как вещь? – я с самого начала подразумевал, что за похищение ее из поезда или даже подмену на Скерли по головке меня не погладят, скорее всего, именно и казнят, но никак не предполагал, что все настолько серьезно, как угрожает она. Смотря на меня глубокими синими глазами, не такими, как у сестры, гостья всем видом показывала ярость. Руки сжаты в кулаки, словно она готова наброситься на меня, вооруженная только ими. Протерев еще раз затылок, осматриваю уроненные вещи и начинаю их собирать, чтобы переложить с пола на матрац. Благо ни бутылка с водой, ни контейнер не раскрылись, и пища осталась без повреждений.
- Что за невежество, как Вы смеете обращаться так ко мне? Я претендентка в фаворитки Его Высочества принца Леотхелаза, я требую немедленно вернуть меня в поезд или доставить во дворец! Иначе я точно позабочусь о Вашей долгой и мучительной смерти. Что это за место, где я? Что за деревня, раз Вы даже не произносите должность Его Величества полностью? Из этого окна ничего не видно дальше забора, – я начинал задумываться о том, чтобы засунуть кляп ей в рот и доставать только, когда девушка решит отвечать на заданные вопросы, а не повторять свои угрозы. Выпрямившись в полный рост, мне пришлось встать для этого в центре комнаты, я пытаюсь придумать, как найти подход к незнакомке. Хотя, создавалось впечатление, что через какое-то время она сама мне все расскажет в перерывах между проклятиями, даже если не буду ничего спрашивать.