Колючий иней

По привычке потрогала серьгу, которую я так усердно прятала ото всех за волосами. Как же она мне надоела! Столько дней пытаюсь ее снять, и все впустую. Замазала ее как могла, чтобы не так сильно блестела, и скрываю. В ход идут ленты, платки, шапки, а на тренировках занимаюсь только в балаклаве. Ее пришлось шить самой: здесь не носили таких шапок, закрывающих все, кроме лица.

Я уже отчаялась и хотела все рассказать Маквелу, а тут этот Совет. Он мог бы стать шансом незаметно вернуть серьгу Севалу. Не привыкла я брать чужого. Но это не представлялось возможным. Она не снимается. А если скажу сейчас о ней Маку, то он либо отругает меня и попробует сам снять ее, что невозможно. Так можно и вовсе остаться без уха. Или наоборот, заставит носить ее напоказ, тогда мне будет неловко перед Севалом.

Стыдно, неудобно. Мне давным-давно уже пора забыть эти эмоции. Здесь не то место, где они в почете. Но пока мне это не удавалось: я была воспитана по-другому. Поэтому приняла решение просто молчать. Съезжу, покрасуюсь ради Мака и вернусь. А потом уже и с серьгой решу вопрос. Пора от нее избавляться.

Гораздо сильнее непонятного состязания между женщинами меня волновал сам Совет. От Маквела я знала, что там собираются главы кланов и их помощники. Кланами называли себя группы людей, которые объединились, чтобы жить в этих непростых условиях. Глав было немного: Маквел, Викар, Севал, Остос, Чун, Харко и рыбаки.

Рыбаки жили обособленно на островах и старались не иметь никаких дел с материком, кроме торговли. У них не было вожака, и каждый раз на собрание приезжал новый человек.

Харко являлся главарем отшельников, которые жили в лесах. Их не прельщала рыбалка или добыча руды. Они не любили тяжелой работы и жили, как хотели. Основным их промыслом был сбор цветов дерева хилас – местного дурмана и производство алкоголя из плодов дерева исму. Селились отшельники в лесах, и нравы у них были под стать их жизни: дикие и разнузданные.

Остос и Чун имели небольшие поселения в горах за озером, на другом конце материка, но не являлись свободными. Их уже давно контролировал Севал, превратив в подобие филиалов своего основного лагеря.

А вот Севал был главой самого многочисленного клана, и с каждым годом он расширял свои границы, что, конечно, не могло не раздражать всех остальных. Сейчас, по коротким сведениям, что мне удавалось подслушать, он усиленно вытеснял отшельников из их леса. Кого-то переманивал в свой клан, а кого-то просто выдавливал с насиженных мест. В отличие от Мака он не старался создать одно поселение. Наоборот, распределял своих людей, давая им свободу, но в то же время всех контролируя.

Викар, сосед Маквела, держал нейтралитет и ни с кем не объединялся. Никто толком не знал, как он относится к действиям Севала и на чью сторону встанет.

Скорее всего, Совет будет интересным, и, возможно, мне стоит рассматривать его как шанс узнать что-то новое. Но не давало покоя случайно услышанное когда-то в столовой. Севалу планируют устроить там ловушку, а мне очень не хотелось при этом присутствовать.

Встала необходимость выбирать чью-то сторону. К Севалу я испытывала иррациональную симпатию. Может, потому что он спас меня? Обогрел своим теплом, и это стало самым ярким воспоминанием на этой планете. Или, может, слишком привыкла к его куртке, что каждую ночь согревала меня?

Сложно было судить, но я старалась не обманываться на его счет. Я не знаю, что бы он сделал со мной после спасения. Поэтому никак не могла определиться с отношением к данной ситуации. Видеть его подлое убийство не хотелось, но с другой стороны, если он захватит Маквела, что тогда будет со всеми нами? Со мной? Сейчас я пока в безопасности, кое-как устроена. А что будет потом?

Решив не мучить себя и отложить этот вопрос, я занялась своей безопасностью. В последующие дни я была очень аккуратна, ожидая от Линды ответных действий. Она явно не из тех женщин, что молча отходит в сторону и уступает свое место. Я была очень осторожна, но недооценила ее коварство. Сильно недооценила.

Глава 8

Ринора

Когда до Совета оставалось всего четыре дня, я, как всегда, возвращалась из мастерской, но у своих комнат недоуменно застыла. Дверь была открыта, а внутри царил полный бардак. Все те немногие вещи, которыми я обзавелась, были разбросаны и вывернуты. Здесь явно что-то искали.

Слегка помедлив, вошла внутрь и осмотрелась. В комнате находились Маквел, пара мужчин и Огха.

– Мак, что происходит? – испуганно спросила я.

– Это ты мне скажи, Ринора, – ответил он, поворачиваясь ко мне.

Ринора? Он меня так почти никогда не называл. Значит, дело плохо. Стало немного страшно, но я не показала виду.

– Не понимаю, о чем ты? – почти шепотом спросила я.

– Вот об этом, – сказал он, протягивая мне несколько пустых деревянных бочонков.

Они были размеров с мой кулак, и я знала, что в них хранят ценный сок дерева исму, собранный во время цветения. При длительной варке он превращался в сладкую терпкую массу, напоминающую мед. Это редкое лакомство держали под замком в кладовой, и я совершенно не понимала, откуда оно появилось у меня в комнате.

– Хочешь сказать, что не знаешь, откуда они у тебя? – спросил Мак.

– Не знаю, – честно ответила я. – Они в кладовой хранятся. Как бы я их оттуда взяла?

– Возможно, с помощью этого?

И он продемонстрировал мне новенький блестящий ключик, который извлек из-под моего матраса. Я видела его в первый раз, о чем незамедлительно сообщила Маквелу.

– Один из кузнецов утверждает, что ты просила его сделать. Он не знал, для чего именно тебе понадобился ключ, но спорить не стал. Есть еще свидетели, которые видели тебя ночью около кладовой. И это не один человек, Рин.

Нервно сглотнула, понимая, что как бы я ни кричала о своей невиновности, мне не поверят. Поэтому спросила, чувствуя бегущую по спине струйку холодного пота.

– Что меня ждет?

– Двадцать ударов плетьми прилюдно, ночь в камере и твои извинения перед всеми членами Дома. Ты украла у каждого из них. А сейчас сиди здесь и никуда не выходи. Вечером за тобой придут.

Я прикрыла глаза, скрывая ужас, обуявший меня. Двадцать ударов! Я их не переживу.

– Мак, – тихо позвала я его, когда экономка и мужчины уже вышли, а он стоял на пороге. – Я этого не делала.

Почему-то было важно, чтобы он мне поверил. Он оглянулся и пристально посмотрел мне в глаза.

– Ты можешь доказать, что не крала?

Отрицательно покачала головой.

– Как видишь, есть люди, способные подтвердить обратное. И весь Дом уже знает о твоем поступке. Я не могу это замять. Ведь если я прощу тебя, то каждый решит, что может делать, что захочет, не боясь наказания. Я должен показать, что для меня все равны и даже моя любимица не избежит наказания.

Закусила губу и опустила голову, понимая, что мне нечего сказать. Я опять буду наказана без вины. Еще и послужу наглядным примером непредвзятости Маквела.

– Рин, лучше я накажу тебя сам, иначе это сделают другие. Поверь, тебе это не понравится гораздо больше.

Он вышел, закрыв за собой дверь. А я осталась стоять в развороченной комнате, пытаясь справиться со злыми слезами, щипавшими глаза.

Не нужно даже гадать, кто мог это устроить. Падлюка! Таким мерзким способом решала избавиться от меня. Опять накатило чувство бессилия и несправедливости. Что я могу сделать, находясь в таком положении? Убежать? И тем самым подтвердить свою вину? А потом умереть, скитаясь по этой планете? Отказаться принять наказание и кричать, что я не виновна? Глупо.

За меня никто не заступится. Я здесь чужая, и все уверены в моей вине. Остается только одно: молча и достойно перенести наказание. Сцепила зубы и сжала кулаки. Я приму его, но пусть Линда даже не надеется, что я оставлю без последствий ее мерзкую выходку. Это не суд, где я ничего не могла противопоставить. Здесь дикая планета, где все играют грязно. Пора и мне принять местные правила, а не отсиживаться за спиной у Мака.