Звёздный капитан

Разгорячившись, Токато Ёши прошёлся взад-вперёд, интенсивно жестикулируя:

― Пока на границах гибнут миллионы, а адмиралы флота играют в благородство, в парламенте Земли спорили о том, как распределить оборонный бюджет так, чтобы никто не обиделся. Мы же, на Лапуте-13, предложили выход: превратить пожирающий миллионы приграничный конфликт в войну на уничтожение. Небольшая провокация, пара уничтоженных миров ― всё Содружество бы воспылало жаждой мести. Только представьте: призывные пункты, ломящиеся от добровольцев, Лунные верфи, забитые до отказа кораблями, миллионы кредитов, которые бы пошли не на баловство, а на войну, наконец!

― Погибли бы миллиарды, ― с отвращением заметил я.

― Да, ― согласился Токато Ёши с безумным огнём в глазах, ― они и так погибнут: в бесконечных пограничных войнах, от голода и перенаселения. Так не лучше ли заплатить эту кровавую цену сразу, с пользой для себя?

― Люди ― это не валюта, чтобы их жизнями платить за что-то, ― ответил я. ― Вы ошибаетесь, если считаете такой способ выходом из текущего положения. Не только человечество будет вести войну на уничтожение, но и моллюски тоже. На каждый ваш удар они ответят своим, не менее болезненным. Кроме того, они не единственные наши соседи ― думаете остальные расы будут смотреть, как мы истребляем моллюсков? Или вы собираетесь объявить войну всей галактике?

Мои слова определённо не понравились бывшему администратору: тот едва удержал себя в руках. Было видно, что человек передо мной ― безумен, причём давно. Такие мысли не возникают спонтанно за день или два, даже года, пожалуй, тоже будет мало.

Токато Ёши процедил сквозь сжатые до скрипа зубы «слепец» и отослал меня обратно в камеру. После этого разговора мне очень сильно захотелось поговорить с Великим Пророком, пересказать ему слова бывшего администратора и посмотреть на его реакцию. Уж очень эти речи были похожи на те, что принадлежали человекоцентристам. Оно и не удивительно: и то и другое, было неприкрытой ксенофобией с примесью коллективизма.

Однако такого подарка мне никто и не думал предоставлять, и следующие несколько часов я провёл в полудрёме, так и не сумев заснуть. Лёгкие после прогулки по поверхности неприятно горели, ноги окончательно превратились в свинцовые, вдобавок распухнув, болело и остальное тело, словом, чувствовал я себя отвратительно. Утешало лишь то, что скоро это всё закончится.

***

Меня, Джанет и Великого Пророка затолкали в провонявшие потом защитные костюмы и под дулами винтовок повели к лайнеру. Шли ещё медленнее, чем я ожидал: наши конвоиры попутно несли пару увесистых ящиков, что изрядно замедляло процессию.

Где-то на половине пути, во время преодоления небольшого холмика, из-под ноги Великого Пророка уехал камень, посыпалась земля, и старик едва не покатился кубарем вниз ― к счастью я шёл следом и успел его подхватить. Тем не менее, ногу он вывихнул, и продолжать путь самостоятельно не мог. Пришлось нам с Джанет, попеременно, давая друг другу передышку, помогать ему идти.

Девушка держалась обособленно и отстранено, со мной не разговаривала и даже взглядами редко обменивалась. В эти немногочисленные моменты я видел пустой взгляд померкших синих глаз и понимал, что Джанет была на пределе своих психологических возможностей: её сознание забилось так глубоко, как только могло, а тело действовало на полном автопилоте.

Великий Пророк внешне держался чуть лучше, даже перекидывался со мной какими-то фразами, но я-то видел, что при каждом шаге он сжимает зубы, скрывая боль.

Не думаю, что на фоне других я выглядел лучше: порванная, грязная, пропотевшая насквозь парадная форма, нечёсаные, сбившиеся в колтуны волосы, и дикий взгляд суетящихся глаз. Это был предел моих возможностей, как физических, так и психологических. Меня двигало вперёд лишь понимание того, что ещё пара часов, и всё закончится. Словно свет маяка в бурю оно вело меня дальше и дальше. Моим спутникам в этом плане приходилось куда хуже, и помочь им я не мог. Даже самая невинная ободряющая фраза могла обернуться против нас.

Наконец показался лайнер. Мы были последними: внутри всё было подготовлено к взлёту. С полсотни человек вольготно расселись по пассажирским местам, все ― в скафандрах. Пленникам же их предлагать не собирались. Пришлось снова становиться в позу и, упёршись, требовать себе такой же.

Ситуацию удалось разрешить только с появлением Токато Ёши, тот даже не дослушав своего подчинённого, отмахнулся и сказал:

― На это нет времени, дайте этому барану скафандр и взлетаем.

― Остальным тоже, ― напомнил я.

― Да-да.

На всех пленных до сих пор находились специальные ошейники, предотвращающие побег, и скафандр на них, разумеется, не налезал. Охранник, который конвоировал нас, явно колебался, не зная, стоит ли позволять их снять и хотел было пойти к своему начальству. Неизвестно, что бы из этого вышло, если бы Великий Пророк, с тяжёлым вздохом, не без издёвки спросил:

— Молодой человек, вы по каждому вопросу будете бегать к своему шефу?

Охранник побагровел от злобы, но всё же сдался и снял ошейники. Разминая шею, я быстро переоделся и, обменявшись взглядами со своими спутниками, быстро отправился в рубку.

Взлёт прошёл нормально. Вряд ли «пассажиры» чувствовали себя комфортно в этом дребезжащем ведре, но никаких аварийных ситуаций не возникло.

Сразу же, как я доложил об этом, Токато Ёши подсунул мне планшет с картой системы и координатами ближе к её окраине и сказал:

― Настройте автопилот до этой точки.

Не задавая лишних вопросов, я принялся вводить данные. Бортовой компьютер был, наверное, старше, чем сам корабль раза эдак в два. По крайней мере, мне так казалось. Работал он медленно и вводимые координаты принимал с такой неохотой, что это грозило растянуться на пару часов. Улучив момент, пока никто не видит, я хорошенько его пнул. На экране на пару секунд зажглась надпись «извините, капитан», и производительность возросла.

Идея загрузить копию ИИ со «Своенравного» принадлежала Фэнсону. Нужен он был для подстраховки: на случай, если меня уберут от управления. Так оно и произошло: когда я закончил, меня не слишком вежливо попросили «на выход».

Разминая затёкшую спину, на ватных ногах я перебрался в хвостовую часть лайнера. Раньше это был эконом класс, но позже из него убрали часть кресел и частично переоборудовали под небольшой трюм. Здесь среди кучи ящиков и множества людей Токато Ёши, я нашёл своих братьев по несчастью. Великий Пророк и Джанет сидели особняком на самых дальних от входа сиденьях.

Видя в этом отличную возможность, я присоединился к ним. На нас не особенно обращали внимание, поэтому мне даже не пришлось скрываться. Так, чтобы остальные видели, я поднял правую руку и лёгким движением активировал небольшой голографический интерфейс. Дождавшись, пока за мной повторят, нажал на небольшую кнопку в правом углу из-за чего цвет некоторых индикаторов поменялся на красный, а затем ввёл на появившейся цифровой клавиатуре очень знакомое моим спутникам число: «7704» и нажал кнопку подтверждения

С точки зрения стороннего наблюдателя я не делал ничего крамольного: просто поменял канал рации скафандра. Все переговоры всё равно шли через компьютер лайнера, поэтому никакими образом для побега это использовать было нельзя. Хитрость заключалась в деталях, а именно в том, что с этого момента все, что мы скажем друг другу по этому каналу останется между нами. В рубке же услышат совершенно иное: у ИИ имелся обширный банк данных с моей речью, весьма внушительное количество выступлений Великого Пророка. Проблема была только с Джанет — её голоса у нас не было. На такой случай у ИИ было на выбор несколько наборов мужских и женских голосов и по идее он должен был подобрать что-то похожее.

Великий Пророк прокашлялся, и его голос послышался в динамиках.

― В этом нет нужды, ― сообщил я.

― Что нам делать? ― спросила Джанет, нервно дыша.

― Ничего. Сидите, как и сидели, ведите себя так же. Когда нас всех поведут к шлюзу, обязательно наденьте шлем и убедитесь, что он защёлкнулся.