Страница 4 из 7
Пытаемся рыбу ловить, не очень выходит. Шурыгин кричит, что у нас удочки неправильные, заказал по инету.
Да, участки скошенные опять пахали на два раза, таскали песок. Посадили половину семян. Так бабуля сказала. Шарик про это ничего не говорил, бояться неурожая он, видимо, не приучен. Посадили лук, морковь, огурцы. Огурцы и лук взошли на третий день. Наумов прибежал с делянки с фотографией огурца с двумя листьями. Шурыгин расхохотался, сказал, что он такой огурец не знает, значит, это не огурец, но сам побежал на делянку.
А через пару дней ударил заморозок. Ну какой заморозок в июне?! Пятнадцатого! Даже день запомнил. Короче, всходы помёрзли.
Посадили ещё три семечка, укрыли рубахой, рубаху придавили голышами с реки. Взошли. Красавцы. Тощие только.
Ночью пошёл дождь, рубаху придавило - лужа! Открывали, боясь увидеть три жалких трупа, но эти хиляки вроде бы выпрямились.
Особенно старательно сажали рожь и пшеницу. Как волшебные семена. Хлеб же может получиться настоящий.
Лук зелёный есть! Едим. Сане его даю, усваивается.
Где-то к концу июня взошла морковь, тощая, редкая. Кое-как её разглядели. Огурцы зацвели. Первый огурец оставили расти на семена. Это бабуля научила. А второй делили на всех, был он величиной с Петькину ладошку. Вкусно, таких не ел никогда.
Рожь и пшеница хорошо взошли. Участки красивые стояли. Мы все по очереди любоваться ходили. А пшеница полегла неделю назад в дождь. Ливни жуткие какие-то прошли. Поле наше всё и легло. Собрали, сушим, что выйдет, не знаю. Ну купим хлеб, как до этого покупали. Жалко, даже на семена не сгодится то, что выросло. Скорее всего, не вызрела, как надо. Колос зелёный ещё. Мне кажется почему-то, что зёрнышки должны осыпаться в ладонь. То ли слышал где, то ли в кино видел. Но ещё не читал, урожая-то не случилось.
Шарик за мной ходит, просит почитать то одно, то другое, но времени совсем не хватает. Ещё ведь и работу никто не отменял. Взялась читать Ника.
Зато в третью неделю июля (отсчитал восемь недель), только солнце встало, поскакал по полю по пояс в росе, подкопал картошку. Как дурак заорал в пять часов утра: "Саня, смотри какая! Сейчас варить будем!" А Ника рассмеялась и сказала: "Печь... Шарик сказал, что печеная вкусная, и полезнее намного". И бабуля говорила, что печёная вкуснее. Но я сварил всё-таки, испугался, что сгорит. Вдруг что неправильно сделаем. Потом, потом, когда побольше накопаем, тогда и печь будем.
Да, Ника живёт со мной. Как-то так само собой вышло. Засиделись у костра. В какой-то момент понял, что шпарю без останова: и про развалившийся плот на пруду, за городом, и про то, как я боялся лететь первый раз на самолёте, и держался за мамину руку... Когда я столько кому про себя рассказывал?! Заказал на бабулин адрес ещё одну палатку, потому что у нас-то адреса нет.
О крыше над головой надо думать. Зимы здесь суровые, как сообщает Шарик. Решили поставить три автодома. Удобно: и на место привезти, и сорваться-уехать, если надумаем. Посчитали, что заработаем вскладчину на первый дом, если всё нормально, только к августу. Там поселятся Быстровы. Быстровы смеялись:
- Двухъярусные кровати сделаем и все поместимся.
Дом прибыл к середине августа к бабуле. Потом прикатили на место. Устанавливали три дня, место выравнивали. Фотографировались с лопатами, в банданах и трусах.
Рыба ловится. И на мою неправильную удочку тоже. Щуки, лещи, окуней много. Названия нашли в инете. А вот Сане рыба плохо пошла. Наум предположил, что выше по течению город, поэтому и вода из реки, и рыба подходят только нам, а Сане - нет. У него своя вода, из родника.
Двадцать седьмое августа, 2080 год.
Выкопали погреб под картошку. Сушим. Полки и короб купили. Жалко стало деревья пилить, а на дрова бурелома пока хватает, зола на огород идёт.
Пробовали свою картошку. На нос по половине. Детям Вера сварила суп с картошкой, морковкой и луком. Саня ест, и всё хорошо после этого. Но меня тоска берёт, когда представлю, что картошки, которую мы посадили, мало. На семена отложим, конечно. Что зимой будет? Езжу к бабуле, там помогаю, может, даст немного, когда совсем плохо будет с едой для Сани. Но семена трогать нельзя. Да! Три морквы срывать не будем - свои семена нарастут.
Двадцать восьмое августа. 2080 год.
Сегодня с утра поехал к бабуле. Хорошо, что без Сани поехал. Он ночевал у Быстровых, а я отправился пораньше. Километров за пять до деревни надо мной лёгкий вертолёт завис, под ним бревно висит. Огромное. Ну, вертолёт и вертолёт, что мы их не видели? Груз перевозит. Но нет... Чувствую, не уходит. Держится тенью над дорогой. Минут десять так надо мной полз. Потом, вижу, это самое бревно на меня летит. Громадина. Хрястнулась. Совсем чуть не задело, на обочину вывернул, тормознул. А вертолёт улетел, развернувшись. Через пару минут по почте письмо пришло: "Сворачивайте своё поселение, иначе хуже будет". Уже и почту вычислили.
Приехал, рассказал своим, девчонкам пока не говорили.
Второе сентября.
Зло берёт. Избили историка нашего. Ушёл один за грибами. Спрашивается зачем?! Вчера только я рассказал, как мне прилетело предупреждение. Нельзя по одному пока уходить. Но бояться противно, да... вот ведь какая ерунда. Это Наум так сказал. Били трое, в масках горнолыжных. Маска лисы и льва запомнились, третьего, говорит, не разобрал, уже не до того было. По морде пару раз без фанатизма съездили, под дых дали, шлёпнули на лоб липучку с посланием "Убирайтесь" и исчезли.
Девчонкам рассказали.
А ночью нам чуть не сожгли туалет, тот, что справа от поля. Хорошо, Шурыгин допоздна работал, увидел вовремя. На лес пламя не перекинулось.