Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 2 из 7



  Пятнадцатое мая, 2080 год.

  Выехали по плану в пять утра. Трудный день, устали все, как черти.

  Шестнадцатое мая.

  Утром переругался народ в третьей машине. Историк с Шурыгиным. Даже остановились, выскочили. И мы все выскочили. Ну попрыгали, попрыгали, пособачились. Из-за музыки. Олег наушники забыл, музыку на весь салон врубил, Наум рэп не любит, а Шурыгин смеётся - да ты послушай, хорошо ведь! Переклинило обоих. Семён, бедолага, очки чуть не разбил, когда руками махал. Но, оказалось, он тоже водить может. Быстров предложил распределиться по другим машинам, поменяться местами. Пока едем.

  Семнадцатое мая. Год тот же, что радует.

  Потому что едем медленно. Едем бестолково, иногда кружим. Потому что все всё решают. Куда ехать, куда не ехать, куда свернуть. Теряем много времени. Ночуем в хостелах и придорожных отелях. Планировали ставить палатки на ночь. Четыре палатки есть. Но холодно, утром выезжаешь, на лужах лёд стекляшками посверкивает.

  Ехать ещё далеко. Ко мне пересел Шурыгин. Пока веду я, работает он, потом меняемся. Саня мой на заднем сидении лежит. Умирает, иначе не скажешь. Всё, что ни пробую купить по дороге, не идёт ему. Вчера тайком сварил вторую картофелину из мешка. Всем сказал - магазинная картошка, оказывается, тоже бывает неплохая. Народ меня убьёт, когда узнает, а может, поймёт.

  Ищу с Шариком старушку с саксофонистом. Да хоть с гобоистом - в других городах не нахожу. Надо было задержаться и купить ещё партию картошки, но я тогда подумал, что найду, не может быть, что не найду... но нет.

  Дополнено вечером.

  Опять переругались. Одни хотят ехать на юг, другие - за Урал. Решили голосовать, потому что терять времени нельзя. Надо сеять. Сеятели... Проголосовали с единичным перевесом за Урал. И хорошо. На юге, думаю, места не найдём, там все земли куплены или табличками помечены. Мне не верят, кричат, что не может такого быть. Но Шарик места свободного не нашёл, я-то знаю.

  Двадцать первое мая. 2080.

  Перевалили Урал! Могли бы быстрее, но заболела Маринка у Быстровых. Ника пересела к ним, но всё равно пришлось надолго останавливаться в городе. Простыла мелкая, жалко. Сопли, кашляет. Рановато в палатке на ночёвку встали, пока надо по термометру решать, как ночуем.

  За Уралом, ближе к вечеру, попалась деревня. Десять домов, вокруг лес. Один житель - бабуля, скрюченная пополам, космы седые из-под платка, а глаза добрые, лучистые какие-то.

  Переночевали. Бабуля смотрит на моего Саню, улыбается. Семян дала, ведро картошки, и куст смородины выкопала. Сказала: "Поливай в пакете прямо, доедет, спасибо мне потом скажешь, парень". "Как же, - говорю, - вы тут живёте? Почему больше никто не остался?" Пожимает плечами, смеётся. Рассказала вот что: "Тут один городской всё на вертолёте прилетает. Какой-то чудной, приедет, картошки отварной возьмёт, воон у того дома сядет на завалинке с тарелкой и сидит, то головой крутит-смотрит, то поест, то тут же спит, проснётся, опять сидит... наверное, никому не говорит, что место у него тут такое. Может, родные кто здесь жили. Так и живу, у него за пазухой и у бога..." Стало не по себе.



  Мы хотели тут и остаться, домов брошенных много, земля есть, что ещё надо. Но бабуля сказала: "Езжайте дальше, не дадут вам житья. Все, кто здесь пытались остаться, скоро уезжали. То поворуют у них всё, то пожгут, то повыдирают посаженное. Не знаю, будто хулиганьё, а машины сплошь дорогие. А то и на вертолётах прилетали, там, на старом выпасе машины оставляли. А ворованное потом в овраге находили. Да только это всё хулиганьё, так - попугать, а потом комиссии всякие понаедут, от этих уже не отвяжешься. Главное, адрес на земле успеть получить, поэтому езжайте как можно дальше, может, упустят вас из виду, не сразу спохватятся..." Что она имела в виду, тогда не очень понятно было.

  Саня поел. Картошка хорошая!"

  На этом записи кончались.

  Лёгкий ветер ерошил сухую траву. Туман клочьями рвался и рассеивался в лучах солнца. Парень перечитал, уставился на лес. Опять чихнул. Руки быстро забегали по клавиатуре.

  Двадцать пятое августа, 2080 год.

  Давно не писал. Некогда было.

  Через два дня после последней записи, двадцать третьего мая, решили встать окончательно. Здесь и стоим. Хорошо этот день помню, долго определиться не могли.

  Опять голосовали. Я сказал - как хотите, а мне брата кормить нечем, мне надо картошку закопать во что бы то ни стало. Шарик говорит, что сроки проходят, особенно для этого региона. Всё равно голосовали. А что ещё надо - река рядом, до города далеко, место ровное, хоть немного и под уклон, ну да здесь всё под уклон, горы близко.

  Принялись набрасывать карту, чтобы выбрать место, где встать, где пахать. Там, где остановились с дороги, земля сыро чвякала под ногами, и Вера сказала:

  - Надо повыше, река близко, ещё затопит.

  Все глубокомысленно помолчали, потому что никто не знал, о чем надо думать, когда выбираешь место под дом и поле. И тут мысли пошли как-то в другом направлении.

  Мы принялись колесить по лесу, по просёлочным дорогам. Застряли в овраге, в ямине с грязью. Моя машина хорошо нырнула, но выплыла, а Быстровы увязли. Мы, как лесорубы, бросились бурелом рубить и под колёса толкать. Машинка маленькая, лужа глубокая. Кое-как вытащили.