Первый

— Нет. Просто почувствуй его. Посмотри на него, услышь. Вытяни шуйцу и отними силу. Шуйца берёт, десница даёт.

Форст сконцентрировался и посмотрел на мир с помощью магии. Сосредоточившись, он выставил вперёд левую руку и… огонь медленно погас. А маг словно ощутил у себя в груди жар, нестерпимый, яростный.

— Не держи в себе. Освободи разум и тело.

Форст сформировал большой шар огня и отправил его в небеса, где он и сгорел, не причинив никому вреда.

— Ты — сильный шаман. Среди чёрных таких нет. Но неумелый, тебя не обучали. Среди чёрных таких тоже нет. Сход для тебя будет не простой, но ты справишься.

Опустошённый, маг позавтракал, вместе со своими людьми, и провожатые отвели их обратно к лодке. По-светлу идти было легче, но времени затратили почти столько же. На берегу представители двух племён попрощались друг с другом и отправились каждый своей дорогой. Одни — назад в деревню, к повседневным делам, обязанностям и маленьким житейским радостям. Другие — вперёд на корабль, к повседневным делам, обязанностям и маленьким житейским радостям. Мир не изменился, изменились лишь люди.

— Тысяча дохлых каракатиц, Форст! Как всё прошло? Есть подвижки? — Корвус встретил его у верёвочной лестницы.

— У нас есть курс. Надо спешить, время уходит. — Сказал маг, поднявшись на борт. — Вели Горду поднимать якорь, мы отправляемся немедля.

Элизабет снялась с якоря и отливом ушла в море. Форст вновь держал паруса полными ветра, направляя точно туда, куда его звал амулет улуса. В этот раз чтобы идти с нужной скоростью, пришлось попотеть. В лицо, с левого борта задувал крутой бейдевинд, капитану пришлось часто лавировать на курсе, команде бегать по кораблю, перебрасывая паруса, а Форсту изо всех сил поддерживать их перед встречным потоком. «Ещё чуть восточнее, и этот ветер будет зваться «в-морду-винд»! — шутил капитан. Так продолжилось до вечера. На закате Корвус всё же уговорил арима отдохнуть ночью, ибо на того уже страшно смотреть. Магическое истощение всё больше и больше сказывается на молодом парне. Форст пробурчал что-то невразумительное и со словами: "Я сам!" — оттолкнул провожатых, отправившись в свою каюту. То, что в его каюте уже почти неделю живет благородная особа женского пола, мага озаботило чуть меньше чем никак. Точнее, тело просто по памяти повело его налево по коридору. Открыв дверь, он, не раздеваясь, лёг на кровать и завернулся во что-то мягкое. Мягкое, едва пискнув, сопротивления не оказало.

Под утро он словно ошпаренный выскочил из каюты. Едва различив коридор, он метнулся на палубу и окунул голову в ведро с забортной водой.

— Моя школа. — Услышал довольный возглас Корвуса за спиной, едва вытащив голову из воды. — Прочищает голову не хуже рассола, да? Не только при похмелье помогает. Мне вот интересно, а что молодой граф делал в…

— Спал. — Безапелляционно заявил Форст.

— Это и морскому ежу понятно, но вот в чём вопр…

— Корвус, вчера я заснул раньше, чем упал на кровать. — Снова прервал его парень. — Нечего придумывать про меня разные глупости. Видимо, я уснул даже раньше, чем спустился, ноги сами отнесли к каюте. И сними эту мерзкую ухмылку, она тебе не к лицу.

Де Конте по-прежнему стоял рядом и ехидно улыбался, подражая сидящему на ограждении хорьку, словно они были братьями. Придя в себя, Форст приступил к упражнениям под непрерывные шуточки бывшего капитана. А ещё его поддерживал маленький воришка, постоянно попискивая о чем-то пошлом. "Мелкий развратник, думает, что никто не знает, как он таскает со склада орехи. Вот возьму, и скажу коку, чтобы перестал тебя подкармливать, посмотрим, какую песенку тогда засвистишь". Но зверёныш лишь ещё больше залился весёлым писком, мол, нас такими угрозами не проймёшь.

За завтраком обе благородные особы, участвующие в ночном инциденте, не проронили ни слова. Сидели красные, словно варёные раки и даже смотреть друг на друга не смели. Корвус, попытался разрядить обстановку шуткой, но лучше бы он разрядил в себя магический жезл. Пользы бы принёс много больше и от проблем бы избавил.

После трапезы Форст снова сел на мостике, впереди рулевого колеса, и в медитации управлял потоками ветра. Крутой бейдевинд никуда не делся, огромные усилия затрачивались на преодоление подобного расклада, хотя мастерство капитана Горда никто не забывал. Без его корректировок и лавирования на курсе, корабль, наверное, отнесло бы уже на много миль к западу. Течение тут очень сильно.

Так продолжалось до вечера. Небольшие перерывы на приём пищи и естественные надобности, и снова за боевую медитацию, как обозвал сие действие Корвус, знавший не понаслышке, на что способны маги. Загадочные и открытые, альтруисты и циники, властолюбивые и добродушные, жадные и готовые отдать последнюю рубаху, коварные и прямые, словно копьё. В этих существах боги смешали, порой, всё, что могли. Иногда, кажется, что они просто сгребли весь мусор в человека, и даже человеком нельзя таких назвать — истинный демон под маской людской. А порой в грязи откапывается ослепительной чистоты драгоценный камень, сияющий сотнями прекрасных оттенков. Но разве может необразованный крестьянин увидеть всю полноту этой огранки ручной работы, не один год самим магом проделываемой над собой?

Превозмогая себя, свои слабости, боль, усталость, лень, физическое и моральное истощение, они продолжают совершенствовать свой дар, своё проклятие. Продолжают поиск на извечный вопрос: зачем их сотворили боги? Но боги молчали. Молчала Мать-Земля и Отец-Небо, лишь изредка разрывая тишину своим ворчанием, вроде раскатов грома или взрывов полу потухших вулканов. Они опять отмахнулись от своих детей с их глупыми вопросами, предоставляя шанс самым сообразительным из них ответить на этот вопрос самостоятельно. А всем остальным — переродиться в новом воплощении и стать более разумными. Зачем давать детям то, что они могут взять сами? Чему научатся такие дети? Подтолкнуть к принятию решения — да, но сделать выбор за них… Боги дали каждому Выбор, и каждый им пользуется, осознаёт ли он это или далёк от истины.

Утро выдалось пасмурным. Солнце едва коснулось своими лучиками верхушки грот-мачты и тут же скрылось за наливающимися свинцом тучами, будто извиняясь за своё нахальство. На юго-востоке набирал силу большой ураган, или как их здесь называли — тайфун. К островному архипелагу они приходили почти всегда с этого направления. Рождались на стыке соприкосновений восточных холодных ветров и тёплого кольцевого течения, опоясывающего архипелаг с обеих сторон. На сушу они обрушивались шквалистым ветром и ливневым дождём, в море же порой показывали себя смирнее некоторых штормов, лишь иногда захлёстывая палубу идущих по своим делам судов. Придворные маги обычно предупреждали о таких разрушительных явлениях заранее, и пришвартованные в портах корабли успевали уйти подальше, до прихода непокорной стихии. Но так уж и не покорной?

Сильнейшие чародеи с помощью магических артефактов, используя свои Башни, могли утихомирить ветра либо направить их в другую сторону. Не зря на основных островах Империи созданы эти магические шпили. Построенные на обрывистых и скалистых берегах, высоко в горах, в ключевых точках, перевалочных пунктах, проливах, бухтах, городах — они становятся не только защитой от природы, но и оружием нападения.

Не редки были случаи, когда в былые времена Скаргардия и Западные Королевства воевали. Империя перекрыла торговлю с востоком континента в Тёплом море. В Ледовом море суда поджидали кровожадные орки, на своих юрких и крепких гребных парусниках. Единственный безопасный путь шёл под Срединным Разломом, на севере Великой Пустоши… Хах! Безопасный… Гоблины быстро смекнули, что к чему и сбежались на торговый путь чуть ли не со всей пустыни, непрерывно нападая на караваны, а порой и орки заглядывали. На южное побережье постоянно обрушивались сильнейшие штормы, которые маги, с помощью своей энергии, и усиливающих их, башен, направляли через всю Империю, с востока на запад. Действительно безопасными считались лишь эльфийские воздушные корабли, но это удовольствие — не из дешёвых. В море же магическое воздействие осуществлялось столь тонко, что Королевские чародеи не сразу это поняли, а когда план раскрыли — было уже слишком поздно. Треть военного флота альянса потоплена, чудом выбравшиеся из чудовищного шторма корабли были вынуждены отсиживаться в северных портах. Почти на два с лишним года была введена морская блокада. Чего стоило Королевствам свобода торговли одним только Королям известно, да, наверное, Императорам. С тех пор архипелаг обрёл статус равного континентальным государствам. Не какой-то там южный островок, поставляющий чернокожих, да и не только, рабов. А полноценный участник торговых сделок. Всё это было бы невозможно без участия сильных магов, и немаловажную роль в этом сыграли уходящие в зенит одинокие башни.