Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 4 из 15



С этой целью Гитлер прибег к двум различным способам отвлечения внимания, каждый из которых имел свои преимущества. Первый представлял собой тщательно разработанные переговоры об общей политике, основанной на разделе Британской империи на Востоке, а второй заключался в установлении господства в Румынии, Болгарии и Греции, а также попутно в Венгрии посредством отправки туда большого количества войск. Это давало важные военные преимущества и в то же время маскировало или давало объяснение сосредоточению германских армий на южном фланге фронта, который создавался против России.

Переговоры приняли форму проекта предложений Германии о присоединении Советской России к пакту трех держав за счет английских интересов на Востоке. И если бы Сталин принял этот план, то события, возможно, на время приняли бы иной оборот. Гитлер мог в любой момент отложить свои планы вторжения в Россию. Трудно себе даже представить, что произошло бы в результате вооруженного союза между двумя великими континентальным империями, обладающими миллионами солдат, с целью раздела добычи на Балканах, в Турции, Персии и на Среднем Востоке, имея в запасе Индию, а Японию – ярого участника «сферы Великой Восточной Азии» – своим партнером. Но Гитлер всей душой стремился уничтожить большевиков, которых он смертельно ненавидел. Он полагал, что у него достаточно сил для достижения своей жизненной цели. А далее к этому все приложится. Из переговоров в Берлине и других источников он, видимо, знал, что предложения, которые Риббентроп направил в Москву, далеко не удовлетворяли притязания русских.

Среди захваченной переписки германского министерства иностранных дел с германским посольством в Москве был найден проект пакта четырех держав, на котором не значилось никакой даты. Это, по-видимому, составляло основу переговоров Шуленбурга с Молотовым, о которых сообщалось 26 ноября 1940 года. В силу этого проекта Германия, Италия и Япония соглашались уважать естественные сферы влияния друг друга. Поскольку эти сферы интересов соприкасались друг с другом, они обязались постоянно консультироваться дружественным путем относительно возникающих в связи с этим проблем.

Германия, Италия и Япония заявляли со своей стороны, что они признают существующие ныне пределы владения Советского Союза и будут уважать их.

Четыре державы обязывались не присоединяться ни к какой комбинации держав и не поддерживать никакую комбинацию держав, которая была бы направлена против одной из четырех держав. Они обязывались всячески помогать друг другу в экономических вопросах и дополнять и расширять существующие между ними соглашения. Это соглашение должно было действовать в течение десяти лет.

К соглашению должен был быть приложен секретный протокол, содержащий заявление Германии о том, что, помимо территориального пересмотра в Европе, который предстояло провести после заключения мира, ее территориальные притязания концентрируются вокруг территории Центральной Африки; заявление Италии, что, помимо территориального пересмотра в Европе, ее территориальные притязания концентрируются вокруг территории Северной и Северо-Восточной Африки; заявление Японии, что ее территориальные притязания концентрируются в районе Восточной Азии к югу от Японских островов, и заявление Советского Союза о том, что его территориальные притязания концентрируются к югу от национальной территории Советского Союза в направлении Индийского океана.

Четыре державы заявили, что, откладывая решение конкретных вопросов, они будут взаимно уважать территориальные притязания друг друга и не будут противиться их осуществлению[2].

Как и ожидалось, Советское правительство отклонило германский проект. Советский Союз был один на один с Германией в Европе, а на другом конце мира над ним нависла Япония. Тем не менее Советское правительство верило в свою растущую мощь и в свою обширную территорию, составлявшую одну шестую часть всей суши земного шара. Поэтому оно упорно торговалось. 26 ноября 1940 года Шуленбург направил в Берлин проект русских контрпредложений. Эти предложения предусматривали, что германские войска должны быть немедленно выведены из Финляндии, которая на основании договора от 1939 года принадлежала сфере влияния Советского Союза; что в течение ближайших нескольких месяцев безопасность Советского Союза в Проливах должна быть гарантирована заключением пакта о взаимной помощи между Советским Союзом и Болгарией, которая географически расположена внутри зоны безопасности черноморских границ Советского Союза, а также путем создания базы для сухопутных и военно-морских сил СССР в районе Босфора и Дарданелл на основании долгосрочной аренды; что район к югу от Батуми и Баку в общем направлении Персидского залива должен быть признан центром притязаний Советского Союза; что Япония должна отказаться от своих прав на угольные и нефтяные концессии на Северном Сахалине.

На этот документ не было получено никакого определенного ответа. Гитлер не пытался пойти на компромисс. Такие серьезные вопросы давали основание для длительного и тщательного изучения в дружественном духе обеими сторонами. Советский Союз, конечно, надеялся и ожидал ответа. Тем временем по обе стороны границы и без того крупные силы начали возрастать, а правая рука Гитлера потянулась к Балканам.

Планы, которые подготовляли Кейтель и Йодль по поручению фюрера, сейчас уже достаточно созрели и дали ему возможность опубликовать 18 декабря 1940 года свою историческую директиву № 21. <…>

С этого момента началась подготовка к великим событиям 1941 года. Мы, конечно, ничего не знали о сделках между Германией и Россией в целях раздела нашей империи и в целях нашего уничтожения; не могли мы также оценить еще не определившиеся намерения Японии. Основные передвижения германских армий на Восток еще не стали очевидными для нашей активной разведки. Можно было только установить проникновение и постепенное сосредоточение немцев в Болгарии и Румынии. Если бы мы знали то, что изложено в этой главе, мы почувствовали бы большое облегчение. Направленной против нас коалиции Германии, России и Японии – вот чего мы опасались больше всего. Но кто мог сказать, как повернутся события? А тем временем мы продолжали сражаться. <…>



По мере приближения конца года все отчетливее вырисовывались как светлые, так и мрачные стороны положения. Мы уцелели. Мы отразили германскую авиацию. Вторжения на остров не произошло. Армия внутри страны сейчас была очень сильной. Лондон победоносно выдержал все испытания. Все связанное с нашим господством в воздухе над островом сейчас быстро совершенствовалось. Коммунисты, по указке Москвы, клеветали и кричали о капиталистической, империалистической войне. Но наши заводы неутомимо работали, и вся английская нация трудилась день и ночь, испытывая чувство облегчения и гордости. В Ливийской пустыне была одержана победа, а по ту сторону Атлантического океана великая республика все ближе подходила к выполнению своего долга и все в большей степени шла нам на помощь.

В это время я получил весьма приятное письмо от короля.

Сандрингэм

2 января 1941 г.

«Мой дорогой премьер-министр!

Я должен послать вам свои лучшие пожелания более счастливого Нового года. Да будет суждено нам в наступающем году узреть конец этого конфликта. Я уже чувствую себя лучше благодаря моему пребыванию здесь. Это мне помогло; перемена обстановки и занятия на воздухе служат хорошим тонизирующим средством. Но я считаю, что не могу быть вдали от тех мест, куда призывает меня мой долг, в то время как все выполняют свой. Однако я должен смотреть на пребывание здесь как на прием лекарства. Надеюсь возвратиться, освежив свой ум и тело, и с новыми силами начать борьбу против врага.

Я надеюсь, что вам удалось немного передохнуть на рождество от вашей напряженной работы. Я так восхищаюсь всем, что вы сделали за последние семь месяцев в качестве моего премьер-министра, и я получал столь большое удовольствие от наших бесед во время еженедельных завтраков. Я надеюсь, что они будут продолжаться по моем возвращении, и с удовольствием ожидаю их.

2

Следует отметить, что, хотя в Берлине Гитлер и Риббентроп говорили главным образом о разделе британской территории, в проекте соглашения вовсе не упоминается о Британской империи, в то время как в число районов, которые распределялись в секретном протоколе, явно входили колониальные владения Франции, Голландии и Бельгии. И в Берлине, и во время переговоров в Москве Британская империя, являвшаяся самой замечательной и ценной военной добычей, была не единственной намеченной жертвой Гитлера. Он стремился к еще более широкому перераспределению колониальных владений в Африке и Азии, принадлежавших всем тем странам, с которыми он в то время или ранее находился в состоянии войны.