Чужой жизнью

В столице.

Столица встретила нас грязными темными улочками окраин и разваливающимися лачугами. Окраина, она в любом мире окраина. Впрочем, чем ближе мы подъезжали к центру, тем шире и чище становились улицы и все чаще появлялись фонари. Я смотрела во все глаза и даже успела поругаться с Альбертом, который был категорически против отдернутых занавесок на окнах.

Особняк графа Форнски оказался недалеко от центра и выходил на широкую улицу красивой кованой оградой с вековыми деревьями за ней. Дом был в глубине сада, и с улицы просматривались лишь высокие светящиеся окна.

Отлично, не люблю, когда окна выходят прямо на проезжую часть.

Герцог последний раз уточнил, не соглашусь ли я все-таки жить в его особняке, но я ответила, что наша договоренность остается неизменной.

Особняк графа был большим двухэтажным зданием с широкой лестницей, ведущей к огромным, украшенным все той же ковкой дверям. На пороге нас нетерпеливо ожидал хозяин. К моему удивлению им оказался высокий, весьма симпатичный мужчина до тридцати лет. От удивления я несколько замешкалась, что не ускользнуло от внимательного взгляда герцога. Я-то ожидала, что Эртран Форнски старший брат, эдакий старец, убеленный сединами, с огромным семейством вокруг кресла-качалки с клетчатым пледом, и уж никак не красавец-блондин с ясными голубыми глазами.

Увидев меня, граф тут же поспешил навстречу, резво спустившись по ступеням.

– Миледи, позвольте представиться, граф Эртран Форнски.

– Янина Яленская, – ответила я, протягивая руку, которую граф тут же одарил легким поцелуем.

– Мой дом полностью в вашем распоряжении, леди Янина. Вы оказали мне большую честь, согласившись стать моей гостьей, – расплылся в обворожительной улыбке граф, а герцог еще больше насупился. – Могу ли я дать распоряжение слугам относительно вашего багажа?

– Из багажа у меня с собой только кот, – я кокетливо улыбнулась графу, – но он в состоянии сам себя донести. Бас, спускайся.

Бас легко спрыгнул с крыши дилижанса и сел возле герцога, а тот в ответ слегка потрепал его по загривку.

Предатель.

В очередной раз подарив мне ослепительную улыбку, граф предложил нам пройти в дом.

Холл дома оказался просторным и светлым, обилие свечей и лампадок создавало настроение детской сказки.

– Граф, – подал, наконец, голос герцог, – могу я переговорить с вами наедине?

– Конечно, Ваша Светлость, прошу вас в мой кабинет. Леди, – граф снова повернулся ко мне, – вынужден ненадолго покинуть вас, слуги пока проводят вас в вашу комнату. Надеюсь, она вам понравится, – и снова мне была послана умопомрачительная улыбка, на которую невозможно не ответить.

– Яна, завтра к одиннадцати часам я пришлю за тобой экипаж, – Сандр подчеркнуто обратился ко мне на «ты».

– Как договаривались, Аль, – не осталась в долгу я, чем вызвала легкое недоумение на лице графа, которое, правда, он тут же постарался скрыть за очередной улыбкой.

– Доброй ночи, – герцог поцеловал на прощание мою руку, задержав ее несколько дольше, чем требовалось.

– Доброй ночи, – попрощалась я.

– Маф, – зевнул Бас.

– И тебе, Бас, доброй ночи. Береги свою хозяйку, помни, о чем мы договаривались.

– Мпф, – буркнул Бас и нагло оттеснил своей тушей меня от графа, чем вызвал уже нескрываемое недоумение графа и наглую улыбку герцога.

Ну погодите, я вам обоим это припомню.

Комната, которую мне выделили, оказалась в нежнейших серо-салатовых тонах с легкими акцентами голубого текстиля. Весьма стильно и красиво. Несмотря на то, что называлось это комнатой, комнат на самом деле оказалось две – гостиная и, собственно, спальня. Также еще была гардеробная и ванная.

Пока я осматривалась, а Бас примеривался к мохнатой шкуре какого-то неведомого мне животного перед камином, в комнату вошли три женщины. Как выяснилось, одна из них была приставленная ко мне горничная, две другие модистки, которым необходимо было за два часа успеть соорудить мне платье к ужину, благо они догадались принести с собой какие-то заготовки. Также они заявили, что им приказано в дальнейшем как можно скорее пополнить мой гардероб.

Интересно, кто за это все будет платить? Пополнение гардероба вряд ли относится к проявлению простого гостеприимства.

Позволив себя крутить, вертеть, одевать, раздевать и обмерять, я обдумывала свои дальнейшие действия. То, что граф молод, несколько меняло мои планы. Теперь необходимо было узнать, женат ли он, и что ему успел сообщить через письма Йоган. Об очень близких и доверительных отношениях братьев я знала, но если вдруг и не дай Бог Эртран окажется холостым, не начнет ли он распускать руки? Он, конечно, очень даже ничего, но как-то я совсем не готова к некоторым отношениям. Я имею в виду серьезным отношениям. А если судить по старшему брату, то Эртрана вряд ли заинтересует простая интрижка. В любом случае прыгать в постель к кому бы то ни было в ближайшее время я не собираюсь – мало ли, какие тут нравы, да и мне сейчас не до этого.

Когда модистки, наконец, меня отпустили, я поспешила в ванную. Нет ничего лучше с дороги, чем горячая ванна с эфирными маслами. В доме графа их оказалось достаточно, и я с удовольствием наслаждалась запахом, схожим с жасмином. Схожим, потому что здесь он был с легкой ноткой горчинки. Природа данного мира вообще была очень близка к земной, хоть и несколько отличалась. Взять того же Баса – вот точно нет у нас таких лошадо-кошек. Или ели, на лапах которых мне довелось спать. В отличие от наших, кончики ветвей местных елей заворались вверх, отчего казались кучерявыми и позволяли свободно на них лежать, словно в гамаке. У местных лосих я видела небольшие рога, а уши лисиц больше напоминали кошачьи.

Из раздумий меня вывел стук в дверь. Горничная сообщала, что пора готовиться к ужину. Пока меня расчесывали, принесли платье. Не скажу, что ах и ох, но для повседневной носки сойдет, хотя все эти длинные широкие подолы в пол меня несколько раздражали. Надо будет придумать, как можно исправить это положение. Но если платье было подогнано по мне, то с обувью вышла заминка. Я-то намного выше местных красавиц, а соответственно, и ступни у меня не золушкины. Не сорок первый, конечно, но и мой тридцать восьмой для местных оказался великоват. Поохав, поахав, модистки все-таки согласились, что придется мне топать в столовую в своих сапогах.