Чужой жизнью

Где-то в лесу.

Вспышка синего света заставила меня обернуться. Опершись о ствол векового дерева и тяжело дыша, стояла Веста – вид у нее был неважный: одежда из коры местами подпалена, кожа и без того бледная сейчас была серой с легким зеленым отливом.

– Веста, что случилось? Что с тобой? – бросилась я к ней, останавливая неспешно идущего Баса.

– Скажи, – устало опускаясь на землю, спросила ведьма, – ты уверена, что не хочешь вернуться к своему герцогу? Ты хорошо подумала?

– Веста, что случилось? – повторила я свой вопрос, беря в ладошки ее измученное лицо.

– Он ни перед чем не остановится, пока не найдет тебя, – закрыв глаза, уже более спокойно ответила Веста, серость с ее кожи начала постепенно исчезать. – Они отлавливают ведьм по всей стране.

– Зачем? – абсолютно не понимая связи, спросила я Весту. Я, конечно, предполагала, что Альберт все силы кинет на мою очередную поимку, но при чем здесь ведьмы.

– Не могу ответить. Будущее слишком туманно. Я дала клятву тебе, но ведьмина сила пророчества требует от меня совершенно противоположного, поэтому единственное, что я могу – не вмешиваться напрямую и не дать себя поймать. Поэтому не спрашивай, просто ответь – ты станешь женой Альберта Сандра?

– Твою мать, – выругалась я, отпуская лицо Весты, – вы что, все вместе белены объелись? Сначала король, потом сам Альберт, теперь и ты туда же?

– Просто ответь, да или нет. Вне зависимости от того, что сейчас происходит или может произойти, вне зависимости от поступков и решений других, только твое решение здесь и сейчас. Ты станешь женой Альберта Сандра?

Я опустилась рядом с ведьмой, не имея сил ни пошевелиться, ни вновь возмутиться. Вопрос ведьмы застал меня врасплох, еще и с такой формулировкой, да еще и от Весты. И ведь как задан! Не не хочешь ли ты стать его женой, а станешь ли. Что происходит? Почему им всем это так важно? Какая разница, жена я ему или не жена? Это для меня должно быть важным, а не для них.

Веста меж тем продолжала вопросительно на меня смотреть – видимо, для нее мой ответ действительно важен.

Выйду ли я замуж за Альберта? Весте не соврешь. Рядом с ней я даже себе врать не могу. Если бы она спросила меня, что я к нему чувствую, я бы, предварительно хорошо побившись головой о стену, ответила бы. Если бы она спросила, хочу ли я быть с ним рядом всегда, я бы, предварительно задушив себя, тоже ответила бы. Но это все касается только меня, моих чувств и моих желаний… Но могу ли я ставить свои желания и чувства выше чувств того, кого они касаются? Готова ли я обмануть? Обмануть саму себя и жить в обмане всю жизнь? Хочу ли я так жить?… Есть вещи, которые даже для меня, циничной стервы, неприемлемы.

Я могу распоряжаться только собой…

– Нет! – ответила и почувствовала, как внутри все оборвалось, теперь дороги назад нет. Честность – это больно, особенно больно, когда привыкла врать, когда привыкла ненавидеть, когда привыкла к постоянной борьбе.

– Тогда отправляйся в Маны, горы на западе, откуда Бас родом. Тебе нужна гора Карают, – Веста посмотрела на меня совершенно пустыми глазами. – Судьба нашего мира решена, я сделаю все что в моих силах. Но тебе нужно спешить.

Вспыхнув синим пламенем, Веста тут же исчезла.

– Домо-о-ой, – тянет Бас, но его большие янтарные глаза наполнены грустью.