Твои фотографии

Кто-то начал стучать в дверь.

— Минутку! — встрепянулась Хелена.

— Хелена, это я, впусти меня.

Мартин вопросительно посмотрел на нее.

— Открой дверь.

— Точно?

— Да. Но только быстро, пока никто не заметил.

Мартин открыл дверь. Готическая женщина вошла в ванную.

— Я знаю, что ты хочешь сделать, Хелена, — сказала она, — и если бы речь шла только обо мне, то ладно, но ты же знаешь, что у этой тусовки есть свои правила. Диана раздает всем кокс, несмотря на то, что только так может заработать на ребенка, а ты начинаешь жмотиться.

Хелена прервала ее речь поцелуем.

— Ммм, — сказала женщина, когда поцелуй прекратился, — было здорово. Ладно, тогда другое дело. Подвиньтесь, дайте-ка я протиснусь.

Они поменялись местами.

— А как насчет него? — спросила женщина, указывая на Мартина. — Его тоже можно поцеловать?

— Ну как, Мартин?

— Ладно, черт с вами, — сказал он, наклоняясь и обхватывая женщину за затылок.

— Отлично, — сказала она, — теперь дайте мне занюхать еще пару дорожек, и можете идти.

Грег II

В тот вечер Элисон поняла, что обязательно с кем-то переспит, еще до того, как вышла из номера. Она решила, что этим счастливчиком станет Грег, после того, как закончила рассказывать ему обо всем, что произошло с ней за последние несколько недель. Не потому, что он умел хорошо слушать и на протяжении всего рассказа не давал ей советов, ни за что не осуждал и не приводил похожих примеров из жизни. Любой незнакомец в баре был способен на это. Она почувствовала к нему расположение — достаточное, по крайней мере, для того, чтобы представить его в своей постели — оттого, что он как-то аккуратно взвешивал молча все сказанное ею, будто бы она рассказывала ему не о собственной жизни, а о недостатках машины, которую он собирался купить. Не особенно сексуальная реакция, но сегодня ей нужна была именно такая, и, кроме того, она демонстрировала зрелое отношение к жизни, а оно им обоим очень пригодится, чтобы пережить эту ночь.

Он купил ей еще выпить и начал рассказывать о себе. В отличие от Элисон, он говорил обо всем в общих чертах и как-то туманно. Рассказывал о себе так беззаботно, что было ясно: ему не привыкать к затруднительным ситуациям. Но рассказ выглядел не настолько отрепетированным, чтобы предположить, что он снимает девушек каждый вечер. Через некоторое время Элисон стала пропускать его слова мимо ушей и пытаться нарисовать себе его жизнь на основе того, что осталось недосказанным.

Она поняла, что он был женат, даже без явных на то указаний, вроде незагорелой полоски кожи на безымянном пальце. Она также предположила, что у него есть дети, но, наверно, еще маленькие. В его поведении сквозила какая-то размеренность и внимательность, говорившая о том, что на его характер могло повлиять общение с детьми, и явное удовлетворение тем, что ему выдалась возможность в кои-то векиз пообщаться со взрослым человеком.

Он сказал, что работает в музыкальном бизнесе, но не стал вдаваться в подробности. У Элисон даже мелькнула мысль, что, может, он очень известен и просто решил развлечься — может, даже поет в какой-нибудь группе, популярной в Америке, но неизвестной здесь — хотя она больше склонялась к тому, что он просто какой-то сессионный музыкант или техник звукозаписи. Поначалу она хотела было изобразить неприступность, чтобы он начал перед ней хвастаться, но поняла, что сегодня у нее нет сил на такие игры.

Они допили, и он предложил купить еще. Решив, что будет проще, если она сделает первый шаг, Элисон накрыла его руки своими ладонями и предложила подняться наверх.

Пытаясь избежать игривых шуток на тему того, в чей номер они пойдут, она вышла из бара в холл и направилась к лифтам. Он пошел за ней, и они поднялись в ее номер. Когда ее пластиковая карточка не сработала с первого раза, она ему улыбнулась; когда со второй попытки дверь открылась, он наклонился и бегло поцеловал ее в щеку.

У Хелены

Светало. Мартин, Бенуа, Летиция и Хелена нетвердым шагом вышли из такси и прошли по садовой дорожке к дому Хелены. Она открыла дверь ключом и оставила ее нараспашку. Дождавшись, пока она снимет туфли, Мартин прошел за ней в гостиную.

— А где у тебя спальня?

— Наверху.

Он пошел по коридору, надеясь, что ему хватит сил подняться по лестнице, прежде чем он окончательно вырубится. «Давай, Мартин, — уговаривал он себя, — всего лишь пару шагов». Неожиданно позади него возник Бенуа, дернул его за ноги, а Летиция побежала по лестнице, обгоняя его. Но возня придала ему сил, и, растолкав обоих, он первым нырнул в пустую кровать. Бенуа застонал и повел Летицию в другую комнату.

Мартин закрыл глаза в полной уверенности что на этот раз он обязательно уснет. Но тут рядом с ним снова возникла Хелена.

— Что это с тобой? — поинтересовалась она.

— Мне обязательно нужно поспать.

— Нет, Мартин, прекрати, это тебя просто укачало в такси. Сделай еще дорожку, и все будет в порядке.

— Хелена, правда, пожалуйста, я тусовался с тобой всю ночь, теперь дай мне немного поспать. Хоть капельку.

— Я принесу тебе воды.

— Я не хочу воды. Я хочу спать.

Хелена проигнорировала его возражения и вышла из спальни. Свернувшись на кровати, он попытался заснуть. Через секунду вернулась Хелена и сильно ударила его по лицу.

— Твою мать, — забормотал он, тут же проснувшись, — какого…

— Я же сказала тебе не спать.

— Что?

— Выпей воды.

— Спасибо.

— Теперь немножко кокса, а потом решим, что смотреть по телевизору.

— Серьезно, Хелена, мне позарез нужно поспать.

— У меня не просто телевизор, у меня есть кабельное и видео. Слышал о шоу «Интерактивная анимация»? Моя подруга Джина присылает мне кассеты из Америки.

— Какая подруга? — спросил Мартин немного бодрее.

— Джина.

— Джина Мостин, журналистка?

— Да. Я жила у нее в квартире в Челси и все время смотрела это шоу.

— Какое шоу?

— «Интерактивная анимация». «Пошли нам свой хренов и-мэйл!» — Она повторила это трижды низким голосом нараспев. — Там такая хрюшка, которой, типа, надо звонить, и тогда она говорит, типа: «Ты, вонючий педрила, от тебя несет дерьмом».

— Мне кажется, я слишком устал, чтобы сносить оскорбления мультяшной свиньи. Посмотрю утром.

— Уже утро.

— Хелена, я говорю серьезно. Если ты не отстанешь от меня, я уйду домой.

— Ладно. Но, пожалуйста, закинься со мной еще разок. А потом я дам тебе снотворного.

— Но если я не закинусь, то мне и снотворное не понадобится.

— Пожалуйста, пару дорожек.

Мартин взял пальто, надел туфли и направился к двери.

СУББОТА

Телемиты

Выйдя на улицу, он сразу же усомнился в правильности своего решения. По опыту он знал, как трудно в столь ранний час, особенно в субботу, найти в пригороде такси. Мартин не представлял себе, где находится, и сомневался, что поблизости есть станция метро, а спросить было не у кого.

Но возвращаться к Хелене даже для того, чтобы вызвать такси, ему не хотелось. Она его пугала, и ему очень хотелось поспать. Две смены часовых поясов усугубили усталость, его трясло, и он понял, что если не найдет такси, то свалится прямо на улице. В утренние часы пригородные кварталы всегда производили жутковатое впечатление. В городе быть на ногах в такое время — вполне нормально. Забавно оказаться среди сов и жаворонков, тех, кто рано встал, чтобы размяться, и тех, кто нетвердым шагом возвращается с мощной вечеринки. Но здесь одно то, что ты не спишь в столько ранний час, характеризует тебя как человека совершенно беспутного.

Пройдя три квартала, он наткнулся на такси, припаркованное рядом с чьим-то домом. Не видя другого выхода, он позвонил в дверь и стал ждать, не выйдет ли кто-нибудь. Внутри зажегся свет, и к двери подошел пожилой мужчина.