На пороге

Раг Дар вздохнул, покачал головой и поднял на Эллен печальный взгляд:

– Воистину, разум от лукавого, доктор Джефферсон, не правда ли?.. И тот ли мир назвали Надмиром, а?

Шаровая молния размерами вдвое больше первой ослепила присутствующих. Она распалась на два десятка частей, которые разметало по помещению, заставляя людей отпрыгивать и приседать. Минуло ещё несколько секунд, и каждый из бесформенных сгустков вырос в уже знакомые зеркальные статуи. Становилось тесно. Пространство заполнили электрические дуги, соединявшие появившихся ранее существ с новоприбывшими. Несмотря на суть происходящего, Эллен не могла не восхититься зрелищностью явления.

– Боюсь, я вынужден вас оставить, дорогая доктор Джефферсон, – улыбка Раг Дара была немного печальной. – Нас ждут великие дела. Вам и вашим коллегам придётся пока побыть с нашими друзьями безопасности ради. И во имя этой же безопасности, не пытайтесь, ради всего святого, прикасаться к терминалам или покидать помещение. И не стоит волноваться. При благоразумном поведении никому ничего не угрожает.

– Постойте! – требовательно воскликнула Эллен.

– Да? – любезно вопросил Раг Дар.

– У меня есть просьба. – Эллен напрягла тонкие губы, словно делая усилие над собой. – Даже две.

– Всё, что в моих силах, доктор, – насторожился Раг Дар.

– Мной руководит любопытство учёного. Мне хотелось бы узнать теорию, используя которую вы и ваши последователи смогли выйти в Надмир. Ваша видимая суть заметно отличается от остальных членов экспедиции. Интересно понять, чем это обусловлено.

– Ну, это просто, доктор. Разница в технологии переводится в различие в результатах. У меня не было ни технических средств, ни времени на то, чтобы позаботиться о безопасности материализации в Надмире. Моя сущность взаимодействует напрямую с его средой и объектами и способна видоизменяться и принимать любую форму. В то время как Онг Дар предусмотрел адаптивный защитный кокон, несомненным преимуществом которого является непроницаемость для воздействий извне. Но при этом ему пришлось пожертвовать способностью прямого контакта, который вместо этого производится через шлюз, специально конструируемый на оболочке для каждого конкретного случая. Сама форма разума, заключённая в кокон, отличается от моей в той мере, что замкнутые потоки свёрнуты несколько иначе, колебания имеют иную частоту. Ещё один недостаток моего варианта в том, что он требует почти непрерывной подпитки, тогда как более совершённое решение Онг Дара позволяет проявлению сознания самоподдерживаться внутри кокона почти неограниченное время. Сам кокон, впрочем, требует пополнения энергии, хоть и в меньшем объёме, чем потребляемый мной. Мне даже пришлось «отрастить» внутри себя нечто вроде напоминающего шаровую молнию конденсатора, чтобы иметь возможность отдалиться от источника питания дольше, чем на несколько минут.

– Могу я увидеть формулы вашей теории? – спросила Эллен, глядя ему прямо в глаза.

– Я не думаю, доктор, – мягко отказал Раг Дар.

– Вы оставляете нас тут без особых объяснений, – решительно начала Эллен, – и без особой надежды. Не говоря уже о том, что ваше появление грозит гибелью гораздо большему числу людей – тоже разумных существ. По крайней мере удовлетворите мой скромный научный интерес – разрешите мне, Пателю и Дюэлю доступ к одному терминалу и оставьте на нём формулы. Нам нужно занять мысли чем-нибудь иным, чем волнением и догадками о судьбе нашего мира. Чем вы рискуете? С нами остаются ваши «надзиратели». Никакого контакта с внешним миром у нас нет. – Она сделала паузу, закрыла глаза и добавила с едва заметным вздохом: – Пожалуйста. Как один учёный, уважающий другого учёного.

Молния с треском разорвала пространство, вонзившись в спину Пателя. Тот ойкнул жалобно, почти по-детски и медленно осел на пол. Эллен бросилась к нему, но пульса не было, а на одежде по центру спины стало заметно маленькое прожжённое отверстие. Эллен вскочила с искажённым лицом, но среди всеобщего ропота Раг Дар предостерегающе поднял руку. Линии его лица затвердели.

– Он сделал ошибку! – звучный голос Раг Дара перекрыл шум. – Не повторяйте её! Мне очень жаль, – обратился он к Эллен. Грусть в его зелёных глазах казалась подлинной. Без слов он указал пальцем на лежащее на боку тело. Правая рука Пателя всё ещё касалась браслета на левой.

Эллен почувствовала влагу у себя на щеке, сморгнула.

– Мне действительно жаль, – повторил Раг Дар. – Члены экспедиции Онг Дара – в основном военные. Хорошие ребята, но военные. Я бы нашёл другой способ его остановить. Проследите, чтобы никто из ваших коллег не рискнул по собственной наивности проверять их способность применять щадящие решения.

Раг Дар шагнул к одному из терминалов, жестом заставив стоявшего рядом с ним лаборанта отпрянуть в сторону. Руки Раг Дара пришли в соприкосновение с экраном, заставив изображение замелькать. Раг Дар не шевелил пальцами, манипулируя терминалом каким-то другим не совсем понятным Эллен способом. В какой-то момент экран окрасило красным – операционная система информировала о серьёзном сбое. Изображение дёрнулось, снова сменилось, и Раг Дар убрал руки от терминала.

– Я привёл все модули связи и соединение с локальной сетью в негодность. Вы можете пользоваться только этим терминалом и его собственной мощностью, – сказал он мягко. – Думаю, это – понятная предосторожность. В утилите общего интерфейса я оставил вам заметку с несколькими любопытными формулами. Это не совсем решение, но даст вам общее представление о том, каким решение должно быть. Я решил, что как учёному вам будет интереснее самой его найти, – улыбка на его лице показалась Эллен двусмысленной. – Я использовал общепринятую нотацию Надмира, но если где-то слегка ошибся – не обессудьте. У меня не так много опыта в работе с ней. Вы можете ломать себе голову на пару с одним из ваших сотрудников. Кстати, не пытайтесь контактировать с остающимися здесь, чтобы составить вам компанию, представителями Симуленной. Они воспринимают Надмир по-своему, и любую попытку общения, скорее всего, интерпретируют как угрозу. Вы погибнете совершенно зря. Теперь действительно всё.

Раг Дар вдруг поблек, лицо и тело его потеряли краски, утратили объём, затем съёжились, превратившись в плотное синеватое кольцо электричества, повисшее в воздухе. Неровные края его трепетали в бешеной пляске. Воздух вокруг потрескивал, в то время как кольцо проплывало мимо Эллен. Оно приблизилось к кабелям питания и, коснувшись одного, разом исчезло. Зеркальная фигура, недавно манипулировавшая одним из терминалов, проплыла за ним следом, медленно сжалась в бесформенный сгусток и, достигнув кабеля, испарилась без следа. Остальные фигуры последовали за ней, одна за другой. В помещении оставалось теперь только пять блестящих металлом статуй.

Оглядываясь на них и двигаясь со скоростью столетнего старца, к Эллен подошёл Дюэль.

– Куда это они? – спросил он тихонько.

– Покорять мир, Фабрис. – Она задумчиво покусала нижнюю губу. – В буквальном смысле.

– Что вы намерены делать, доктор?

– Вычислять, как Раг Дар вышел в Надмир. – К Эллен, казалось, вернулась её прежняя невозмутимость.

Дюэль опешил:

– Нет, я имею в виду, что вы собираетесь делать относительно самого Раг Дара и его светящихся бойскаутов?

– Ровно то, что я могу сделать, – ничего. – Эллен прикоснулась к экрану, открывая упомянутую Раг Даром утилиту.

Дюэль одними глазами обвёл комнату. Сотрудники большей частью расселись на полу. Блуждающие взгляды их то и дело наталкивались на тело Пателя и тут же перебегали на неподвижные статуи с переливающейся металлической поверхностью. Марина Штиц всхлипывала, съёжившись в дальнем углу.

– Я не думаю, что они могут нас слышать, – вопреки их смыслу, Дюэль произнёс эти слова шёпотом, что вызвало мимолётную улыбку на губах Эллен. – Я слышал, как Раг Дар объяснял вам о прямом и непрямом взаимодействии с внешним миром. Раз его самого здесь нет, значит, мы можем общаться открыто.