Страница 17 из 22
Вот тебе, батенька, и юрьев день, как говорится. А я все думала, где же подвох! Вот не может быть все так хорошо! А оказывается здесь о равноправии полов еще и слыхом не слыхивали и даже магия им в этом не помогла! Не верю! Не может такого быть!
— Значит, не высшие рода все-таки обучают магии своих дочерей? — Решила уточнить я, чтобы рассеять свои сомнения.
Отец еле заметно поморщился.
— Не понимаю этого! Таким образом они расписываются в том, что их мужчины не могут защитить своих женщин! — Чуть раздраженно ответил он.
А у меня чуть дар речи не отнялся от такого взгляда на вещи.
— Отец! А по-моему, эти люди поступают весьма мудро!
Теперь в его взгляде проступило вполне читаемое раздражение.
— Евдокия! Ты совершенно не понимаешь о чем говоришь! Неужели ты думаешь кто-то пустит женщин на поле боя? — Чуть возмущенно проговорил он. — А иначе зачем вообще вас чему-то учить! Разве что целительству, как я уже говорил. Хотя, и тут мужчины будут полезнее. — Как-то равнодушно махнул он кистью руки.
Возмущение в моей груди не просто клокотало, оно там устраивало маленькие извержения, но я сдерживалась, потому что знала, вспыли я сейчас и отец совершенно перестанет воспринимать мои слова. Ведь тогда я себя выставлю в его глазах просто взбалмошной девчонкой.
— Хорошо, пусть так, и женщине не место на поле боя. Хотя, мне кажется, что обученная магиня, при необходимости, вполне результативно могла бы использовать дистанционные заклинания, не подвергая себя опасности. Но неужели магию нельзя использовать в мирном направлении? Вон, даже эти ваши громоздкие почтовые ящики и те приносят пользу!
— И ты хочешь сказать, что женщина сможет изобрести или сделать что-то толковое? — Неожиданно вмешался в разговор Борис, с иронией посматривая на женскую половину стола.
— Более того, я могу это утверждать! — Сдерживаясь из последних сил проговорила я.
— Хорошо. — Как-то даже развеселился он и откинулся на спинку стула. — Приведи пример.
А вот тут он меня уел. Я еще слишком плохо ориентировалась в реалиях этого мире, чтобы отвечать на такие подначки. Но неожиданно меня поддержали.
— Императрица София Великая тебе подойдет, как пример? — Сухо проговорила маменька.
— Княгиня Анастасия Волошская, которая в войне родов применила родовое заклинание Последнего шанса и тем самым спасла свой род от тотального уничтожения ценой собственной жизни подойдет? — Тихо добавила Марья.
— Княгиня Дарья Сергеевна Раевская, твоя мать, которая тебя родила и воспитала таким неблагодарным олухом, подойдет? — Не сдержавшись, добавила я.
Чем больше мы говорили, тем все меньше Борису становилось весело, а под конец он-таки стушевался, но вот сдал ли позиции не знаю.
— Хватит! — Раздался суровый окрик отца. — Раскудахтались тут! Евдокия не будет осваивать свою магию, кроме целительской и точка! Я лично подберу ей учителя. А теперь все свободны! — И махнул рукой, показывая, чтобы мы выметались из его кабинета.
Как бы я не была возмущена, и как бы не хотела высказать все, что кипело в душе, но подчинилась и вышла прочь, как и все остальные, кроме маменьки. Все-таки князь был суров и мне было как-то боязно вступать с ним в открытый конфликт. Еще решит, что и целительская магия мне не нужна и лишит даже этого обучения. Но это не значит, что я отказалась от идеи научиться использовать все, что дала мне в магии эта жизнь! Просто я решила, что в отношении с князем правильнее будет не переть буром, тут он скорее просто станет в позу и превратиться в непробиваемый монолит, а поискать обходные пути. Я просто уверена, что мне еще представится шанс изменить его мнение о роли женщин в магии и не только!
Да-да, именно так я себя утешала и подбадривала, сжимая кулаки.
В этот момент со стороны отцовского кабинета послышалось возмущенное:
— Черствый сухарь!
Затем раздался хлопок дверью, и мимо нас возмущенно поджав губы и гордо задрав подбородок пронеслась маменька.
Н-да… Видимо, попыталась, что-то до него донести, но бесполезно. А я еще раз убедилась, что поступила верно, не вступив в конфликт с князем. Если уж он маменьку слушать не стал, то мне точно мало бы не показалось. Но как же обидно-то! Жуть!
— Дуся… — Почему-то шепотом позвала меня Марья.
— Что? — Буркнула я в ответ, думая о своем.
— Сейчас платье подожжешь.
— Что? — Снова не поняла я. И посмотрела сначала на Марью, а потом под ее выразительным взглядом на свои кулаки, что так и продолжала крепко сжимать. И чуть не закричала в голос: они пылали! Пока не сильно, лишь по контуру, но напугалась я знатно.
— Фу! Фу! Фу! — Пыталась я задуть пламя.
Потом потрясла кистями. Бесполезно! Они и не думали затухать! А братья, не успевшие еще далеко отойти, вместо того, чтобы помочь, начали ржать, аки кони!
А раз так! То виновных в своем срыве я всегда найду! Девушка я или где?
— Это вы виноваты! — И указала горящим пальцем на этих оболтусов.
В этот миг, с кончика моего пальца сорвалось сразу несколько маленьких жалящих искр, которые в мгновение ока достигли хохочущих братьев и подпалили им рубашки сразу в нескольких местах! Подпалины были небольшие, не опасные, но вполне ощутимые.
Теперь уже Фу-кали и пытались потушить небольшие очаги поражения моей спонтанной огненной атакой они, а мы с Марьей похохатывали над ними. Мои руки, кстати, после этого потухли сами собой.
— Вам бы «Яблочко» танцевать! — И я изобразила несколько похлопываний по плечам, развела руки и выставила вперед ногу носком вверх. — Выход у вас бы точно получился!
— Дуся! — Играя желваками и напирая на букву Д в моем имени, одновременно прикрикнули они, делая угрожающий шаг в нашу сторону.
Однако, испугаться мы с Марьей не успели, так ка в коридоре появилась Офелия Львовна, наша учительница языков.
— Молодые люди, что здесь происходит? — Заинтересованно задала она вопрос, и даже свой лорнет к глазам поднесла, чтобы получше рассмотреть.
Мы с сестрой тут же воспользовались ситуацией и чинно расправив плечики прошли мимо возмущенных братьев, лишь скосив в их сторону смеющиеся глаза.
— Ничего, Офелия Львовна, просто Борис с Василием решили разучить новый танец.
— Да? — Удивилась учительница. — А почему в коридоре?
— Ну, что с них, мужчин, возьмешь? — Манерно вздохнула я. — Ни ума, ни фантазии…
Тем временем, пущенные чуть раньше в сторону их брюк искорки, наконец, прожгли плотную материю и братья в едином порыве подскочили на месте.
Я на это демонстративно тяжело вздохнула:
— Вот видите! Я же говорила!
— Дуся! — Взревели братья и уже не обращая внимания на Офелию Львовну бросились вслед за нами. Но мы с Марьей не зря делали тактический маневр, проходя вперед по коридору, а потому уже в следующее мгновение забежали в мою комнату и закрылись на замок, после чего показали двери язык и расхохотались.
Только смеялась я не долго. Снова вспомнился разговор с князем и его категорический отказ от моего обучения, и сразу стало как-то грустно.
— Не переживай, Евдокия! — Погладила меня по плечу Марья. — Отец еще передумает!
— Конечно, передумает! — Беря себя в руки, ответила я ей. — А иначе и быть не может! — И я задорно ей подмигнула.
Глава 8
С этого дня внутри нашего семейства началось негласное, но вполне ощутимое противостояние полов. Нет, никто никому не делал никаких подлянок, не язвил и даже не пытался уколоть. Все оказалось гораздо проще: женская часть объявила мужскому контингенту бойкот. Хотя, бойкот, пожалуй, это не то слово, которым можно охарактеризовать позицию, которую мы с подачи маменьки заняли. Мы просто не начинали разговор с папенькой и братьями первыми, хотя если вопрос был задан нам, то отвечали, однако делали это очень лаконично и без эмоционально. И если между собой мы общались как обычно, то за столом старались вести себя холодно и рта лишний раз не открывать.