Все сложно. Жизнь подростков в социальных сетях

Значительная часть страхов и тревог, связанных с использованием молодыми людьми социальных медиа, уходит корнями в неправильное понимание или обманутые надежды[17]. Возникающая в головах у людей путаница часто приводит к утопической и антиутопической риторике. С этой проблемой мы будем сталкиваться на протяжении всей книги. Иногда, как в случае с сексуальными хищниками (sexual predators) и вообще вопросами безопасности в интернете, неправильное понимание приводит к моральной панике. В других случаях – когда обсуждается, например, антиутопическая идея о пристрастии подростков к социальным медиа или утопическое представление об избавлении общества от неравенства с помощью техники и технологий, – фокус на технологии просто затемняет воздействие других движущих сил, определяющих общую динамику.

Обе эти крайности являются формами магического мышления ученых, получившего название технологического детерминизма[18]. И утопические, и антиутопические воззрения опираются на одну и ту же исходную посылку, согласно которой технологии обладают внутренними силами, одинаково воздействующими на всех людей в любых обстоятельствах. Согласно утопической риторике, распространение некоей технологии способно привести к преобразованию общества какими-нибудь чудесными способами. Внимание сторонников антиутопизма, напротив, привлекают ужасные вещи, которые непременно произойдут после широкого принятия некоей технологии, разрушающей все сущее. И та и другая риторика – выражение крайних воззрений, в равной степени бесполезных для понимания того, каковы действительные последствия широкого распространения новых технологий. Реальность беспорядочна и изобилует нюансами, а также различными за и против. Сложно жить в сетевом мире.

Дети останутся детьми

Если вы прислушаетесь к голосам молодежи и попытаетесь составить цельную картину, у вас получится разнородная смесь из возможностей и трудностей, изменений и преемственности. Как и в случае с футбольным матчем в Нэшвилле, несмотря на наступление эпохи цифровых технологий, многие элементы культуры американских подростков остаются неизменными. То, что связано со школой, выглядит на удивление знакомым: в наши дни подростки испытывают в значительной степени те же самые тревоги и надежды, которые я помню по своему опыту. Другие эмоции поразительно отличаются, но это обусловлено не столько технологиями, сколько усиливающимся консьюмеризмом, конкуренцией за доступ к ограниченным возможностям и требованиями родителей, особенно в более богатых сообществах[19]. Гораздо проще обвинить во всем новые технологии, оставляя в стороне более широкие реальные проблемы, – ведь технические изменения столь наглядны.

Понять, что значат для подростков технологии, мешает ностальгия. Взрослые могут идеализировать собственное детство, забывая о былых несчастьях и пройденных испытаниях. По мнению многих взрослых, с которыми я встречалась, их детство было лучше и богаче, проще и безопаснее, чем опосредованный «цифрой» опыт современной молодежи. Развитие и распространение цифровых технологий, считают эти люди, ведет к социальному, интеллектуальному и моральному упадку. Результаты моего исследования свидетельствуют, что во многих случаях дело обстоит с точностью до наоборот.

Многие из бурно обсуждаемых тревог, которые оказались в центре дискуссий о новых технологиях, отнюдь не новы (взять хотя бы травлю, или буллинг); зачастую эти широко разрекламированные проблемы могут вводить участников в заблуждение (например, снижение внимания) или отвлекать от реальных рисков (пример – сексуальные хищники). Множество мифов, порожденных реальными инцидентами, уходят корнями в непропорционально раздутые данные, а также осознанно нагнетаемые страхи. Медийная культура преувеличивает воздействие этих факторов, усиливая тревоги и подкрепляя опасения. Если взрослые хотят услышать голоса молодежи, им придется забыть о ностальгии и отбросить свои страхи, что не так уж просто.

Подростки по-прежнему занимают промежуточное положение между детьми и взрослыми, между зависимостью и независимостью. Они стремятся обрести идентичность, которая не исчерпывалась бы семейными связями, хотят, чтобы их воспринимали не только как сына или дочь своих родителей, сестру или брата. В этом стремлении им приходится вновь вставать на протоптанные старшими дорожки, потому что, добиваясь свободы, юноши и девушки далеко не всегда готовы или способны принимать ответственность за собственные решения. Подростки в одно и то же время любят и презирают своих родителей, испытывают в них нужду и отвергают их, точно так же как и других взрослых, участвующих в их жизни. А взрослые одновременно и опасаются молодых людей, и боятся за них.

Желание подростков контролировать то, как их воспринимают другие, часто проявляется в выборе одежды или причесок, которые кажутся родителям социально неприемлемыми. Участие в рискованных, по мнению взрослых, практиках связано с усилиями молодых людей по формированию собственного «я» и отстаиванию личной автономии. Когда подростки берут за образец в одежде двадцатилетних поп-идолов, они заявляют о своем желании выглядеть как независимые молодые люди. Выбор стиля одежды – один из многих способов движения к собственной идентичности, на которое в большей степени влияют друзья, а не семья.

Ключевая составляющая процесса взросления – развитие полноценных дружеских отношений. Друзья дают нам очень многое – советы, поддержку, возможность развлечься, а также связи, избавляющие от одиночества. Дружба предлагает контекст, выходящий за пределы семьи и дома, распахивает перед подростком дверь, ведущую в мир взрослых. Семья сохраняет важнейшее значение, но многих юношей и девушек привлекает возможность не просто поддерживать уже существующие отношения, а завязывать новые, по собственному выбору.

Важной роли друзей в социальном и моральном развитии подростков посвящена обширная литература[20]. Однако страхи, клубящиеся вокруг использования подростками социальных медиа, не учитывают этого фундаментального стремления к социальным связям. Родители слишком часто приписывают детям собственные ценности, отказываясь признать, что для многих подростков, к примеру, учеба в школе стоит далеко не на первом месте. Многие родители удивляются: почему мои дети словно привязаны к своим мобильным телефонам, почему они непрерывно обмениваются с друзьями сообщениями, даже если находятся вместе в одной и той же комнате? Почему они проверяют Facebook по сотне раз на день? Их так интересует техника или просто некуда девать время? Как они собираются поступать в колледж, если все время отвлекаются от занятий? Выступая с публичными лекциями, я постоянно слышу эти вопросы от встревоженных взрослых. Это неудивительно – ведь установки, порождающие такие вопросы, лежат в основе руководств по воспитанию детей и поддерживаются журналистами, пишущими о вовлеченности подростков в социальные медиа.

Тем, кто хорошо понимают глубинную социальную мотивацию подростков, эти вопросы кажутся не слишком трудными и не самыми насущными. Большинство юношей и девушек не испытывают особой склонности к новой технике, к новым электронным «прибамбасам» как таковым – они стремятся к дружбе. Новые устройства интересны им в основном как средство достижения социальных целей. Кроме того, социальные взаимодействия могут отвлекать от школы, но во многих случаях они ничуть не мешают обучению. Если принять во внимание эту базисную социальную динамику, сетевые подростки внезапно утрачивают значительную часть странных черт и уже не вызывают особой тревоги.

Взять хотя бы повсеместную озабоченность взрослых «пагубной привычкой» детей сидеть в интернете. Действительно ли подростки имеют нездоровую склонность к технике? Да, встречаются и такие. Но большинство из тех, кто прилипает к своим телефонам или компьютерам, в действительности стремятся оставаться в контакте с друзьями, при том что принятые в обществе установки значительно ограничивают личные встречи. Мысли подростков поглощены отношениями с друзьями, и в этом, в частности, отражается их желание выйти в публичные пространства, свободно посещаемые взрослыми. Доступ к публичным пространствам в целях социализации – важнейшая составляющая взросления, однако множество мест, в которых собираются взрослые (бары, клубы, рестораны), недоступны молодежи.

17

В книге английского ученого Дэвида Букингема «После ухода детства: взросление в эпоху электронных медиа», опубликованной более десяти лет назад (Buckingham. After the Death of Childhood: Growing Up in the Age of Electronic Media), представлены результаты изучения автором страхов и тревог взрослых относительно воздействия средств коммуникации на молодых людей. Многие вопросы, поднятые Букингемом в начальный период использования подростками интернета, все еще рассматриваются как поводы для широких дискуссий о технологиях. Эти вопросы находятся и в центре системы аргументов, которые приводятся в моей книге. В то же время появление новых технологий ведет к пересмотру прежних доводов.

18

Проблемы технологического детерминизма широко обсуждаются в трудах ученых, изучающих науку и технику. В качестве примера можно назвать статью Лэнгдона Виннера «Есть ли политика у артефактов?» (Wi