Страница 24 из 37
– Извини, опоздала, – я присела за столик и бесцеремонно выпила апельсиновый сок, который ранее заказал себе Рэй. – Неделька та ещё была… – вытерев со лба пот, я стала осматривать посетителей кафе, выискивая среди них оборотней. Чтоб их…
Говоря, что неделя была тяжелой, я не преувеличивала. Помимо беты Берта, на меня еще пытались напасть два оборотня с разницей в несколько дней. От второго я только что еле спаслась. К счастью, Грей проходил мимо.
Ну, окей, давайте будем честными. Я ему позвонила и позвала на помощь, так как только он один мог загнать звериную сущность оборотня обратно. Вовремя я его номер сохранила в телефоне. Ничего не скажешь. Одного жаль: нужной ему информации так и не нашла. Два раза просмотрела весь архив. Ничего. Теперь даже не знаю, как отплатить за целых две услуги. Он всё же жизнь мне спас. «Может, перемирие заключить с другими стаями о ненападении на него?» Идея была хорошая. Вот только… он меня об этом не просил. А действовать за спиной... увольте, это не про меня.
– Тс… Ну что за наглость, – Рэй недобро на меня посмотрел.
– Официант, можно повторить его заказ? Два апельсиновых сока, – я подозвала официанта. Как только он ушёл выполнять заказ, сразу же перешла к делу. – Доволен? А теперь рассказывай, что тебе удалось узнать по своим каналам.
– Не то чтобы я не хотел копаться в грязном белье твоей семьи, но ты точно уверена, что не хочешь попробовать поговорить со своим отцом?
– Ты что, себе цену набиваешь? Или держишь на меня обиду? Я тебя не усыпляла, ты сам упал. Иду, смотрю, лежишь. Ну я и оттащила твоё тело в гостиницу. Между прочим, ты мне ещё денег должен. Вообще, где твоя благодарность?
– Не думай, что я тебе поверил. Я чувствую ложь за милю, – журналист нахмурил брови.
– Ммм… хорошо, хорошо, – я закивала головой, словно была болванчиком.
– Ты продолжаешь издеваться. Но рано или поздно… – он приложил руку к шее: то ли знак виселицы хотел показать, то ли ножа, который перерезает горло. Но общий смысл этого действия я поняла: рано или поздно твоим тайнам придёт конец.
Мои губы так и тянулись, чтобы улыбнуться. Я прикрыла рот рукой и откашлялась. Как жаль, что он до сих пор не понял, что за мной следить – гиблое дело. Вот если бы он почаще смотрел по сторонам, то шанс обнаружить оборотней в разы бы увеличился. Но этого, пожалуй, я не буду ему говорить. Если ему иногда хочется играть в детектива, то пусть играет. Я не стану в этом мешать.
– Ладно, давай по делу. Статья, о которой ты говорила, печаталась, но все копии той газеты были изъяты. Угадай, кем? Твоей матерью. Нет, я точно не уверен, но тот, кто работал до меня в газете, сказал, что это была она. Не думаю, что следует ему доверять. У этого человека под старость лет немного туго с мозгами.
– И что же он тебе такого сказал? – Рэй обычно и ранее людям на слово не верил без хорошей доказательной базы, но чтобы попытаться спихнуть ложь человека на его сумасшествие...
Все мы знаем, что половина людей в специализированном медицинском учреждении здорова. Просто каждый имеет причину там быть. Кто-то прячется, кто-то хочет испытать, каково это, быть сумасшедшим – одним словом, у каждого свои тараканы в голове.
– Утверждает, будто ты мертва, – и снова речь пошла о моей смерти. Я и правда начинала думать, что та статья была просто газетная утка, если бы не одно «но»: моё сердце быстро застучало. «Разговоры о смерти ни к чему хорошему меня не приведут». Я забрала с подноса свой заказ у официанта и отпила немного сока, чтобы убрать внезапную сухость во рту.
– Ты уверен?
– Я ещё в своём уме и точно знаю, что он мне сказал. Будь возможность всё это записать на диктофон… ты бы услышала то же самое. К несчастью, на входе всё отбирают. Если бы я заранее знал, то в трусы бы спрятал диктофон, – я перестала пить сок. А то кто его знает, этого Рэя, вдруг ещё что-нибудь ляпнет, и это будет вовсе не про нижнее бельё.
– Он не говорил, что это, возможно, была моя сестра-близнец? – не только журналист, но даже я ставила под сомнения полученную им информацию. «Как может мёртвый человек быть живым?» Даже в мире оборотней это было бы фантастикой.
– Ты единственный ребенок в семье. Я тут поднял некоторые документы и поспрашивал людей. Не знаю, прав старик или нет, но с уверенностью в сто процентов могу сказать, что у тебя нет сестры-близнеца. Правда, о той статье… ну, ты поняла. Я пытался выяснить, но скорее, это газетная утка. У твоего отца, как шефа полиции, всегда хватает врагов. Пусть в нашем городе не так много преступников, но некоторые из них не прочь были бы отомстить твоему отцу.
– Рэй, мы ведь сейчас говорим о прошлом? Мой отец в то время не был шефом полиции. Он только начинал работать там.
– Да знаю я, знаю. Просто… – Рэй раздражённо сжал ладонь в кулак. – Помимо этого старика никто ничего не знает о статье. Даже, если она и была, то все говорят, что скорее всего, это газетная утка, раз ты жива, – с одной стороны, всё это было подозрительно: зачем моей матери было все выпуски той газеты забирать? Если это газетная утка, то её поступок просто не имеет смысла. Можно ведь опровергнуть эту информацию на следующий день. Но тогда почему этого никто не сделал? Но с другой стороны, все просто взяли и забыли об этой статье. Как будто её не существовало. В конце концов, прошло уже более десяти лет. Они не обязаны помнить об этом. Но именно это и не давало мне покоя.
– Раз я жива? То есть, если бы я была мертва, то это, значит, была бы правда? Чтобы подтвердить информацию, мне что, нужно быть мёртвой? – я не заметила, как сама стала раздражаться.
Зря, наверное, я сунула нос в это дело. Отец был прав. Всё это полная чушь. Как и мой необъяснимый страх, вызванный этим делом. Быть может, в тот раз я почувствовала цербера рядом, вот и стала бояться. И в результате всё списала на газетную статью. Если бы только не червячок сомнения, заставляющий меня не отмахиваться так легко от этого дела. Но я надеюсь, мне удастся его задавить со временем. Нет ничего интересного в той статье. «Какое вообще кому дело до газетной утки? Я не должна думать об этом».