Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 12 из 37



Светлана Врагова. Меня как режиссёра трудно удивить зрительским успехом. Режиссёр может его предсказать, спрогнозировать. Но чаще зрительский успех, всё-таки, связан с классикой, с пьесами, которые проверило само время. Мне интересно, Юрий Михайлович, чем вы, как драматург, объясняете успех спектакля «Одноклассники»? Может ли драматург предсказать зрительский успех своей пьесы?

ЮРИЙ ПОЛЯКОВ. «Одноклассники» в Театре Российской армии являются одним из лидеров репертуара, одним из хитов. Признаюсь: хотя мои пьесы ставятся широко и по России, и в СНГ, и за рубежом, но «Одноклассники» Бориса Морозова – одна из самых удачных постановок. Очень многое совпало: ощущение времени, режиссёрский стиль Морозова, его понимание моего текста – словом, это тот редкий случай, когда пьеса нашла своего режиссёра. Поверьте, такие удачи с моими пьесами случаются не всегда. Но даже когда постановка откровенно слабая или невнятная, всё равно мои пьесы идут с аншлагами и делают кассу. Знаете почему? Потому что сегодняшний зритель истосковался по актуальной, современной пьесе – не «драматургическому материалу», а именно по пьесе, сделанной, написанной в соответствии со всеми законами театра. Таких пьес очень мало.

С. В. Согласна! Я постоянно нахожусь в поиске современных актуальных пьес. Их действительно очень мало. Хотя проводятся фестивали новой драмы, разнообразные читки, конкурсы, но пьесы, которая бы захватила, увлекла, не давала бы спать, – такой пьесы нет!

Ю. П. Сейчас объясню почему. Отчасти в этом виноваты сами режиссёры. С конца XIX века мы живём в ситуации постоянного усиления режиссёрского диктата. Сначала режиссёр определял лишь моменты, связанные с актёрской игрой, с ансамблем. Затем начал влиять на решение пространства, костюмов, музыкального оформления. Наконец, наступил период, когда в рамках целостной, драматургически выстроенной пьесы режиссёру стало тесно. Я неоднократно сталкивался с ситуацией, когда режиссёр ради хронометража сокращал несколько реплик в моей пьесе, ему казалось, что они лишние. К примеру, «ты вернулся раньше на три часа», а потом выяснялось, что за эти три часа всё и произошло. Режиссёр говорит: «Да, как-то мы отвыкли от того, что у драматурга всё продумано». В результате сложился новый жанр «современная драма», который не является жанром литературы. Это не пьесы, это темы для режиссёрских импровизаций, иногда оригинальные. Но если нет диалогов, нет характеров, нет интриги, нет проблемы, нет языка, кроме мата, единственный выход для режиссёра – придумывать некую «новаторскую» форму, оправдывающую отсутствие смысла в пьесе. Но, такое «новаторство», как вы понимаете, не спасает ситуацию, заложником которой оказывается и режиссёр, и, самое главное, зритель. Это как лезвие ножа, которое нельзя затачивать бесконечно, – рано или поздно сточится совсем, лезвия просто не станет. Так и в искусстве – нельзя бесконечно искать новые формы ради компенсации бессмысленности текста.

С. В. Режиссёр обычно всегда знает, получился у него спектакль или нет. У драматурга есть такое понимание удачи или неудачи?

Ю. П. Конечно! Я сразу почувствовал: пьеса «Одноклассники» – удача. Но её мне вернули 13 театров! Почему? Потому что эта пьеса требует от режиссёра уважения к драматургу…

С. В. А без такого уважения нельзя ставить ничего – ни Андреева, ни Полякова, ни Ибрагимбекова, ни Разумовскую. А главное, такое уважение, на мой взгляд, нисколько не ограничивает творческую свободу режиссёра.



Ю. П. Именно! Борис Морозов, принимая к постановке «Одноклассники», сказал мне: «Я двадцать пять лет не ставил современную пьесу – со времени «Смотрите, кто пришёл!» Арро в Театре Маяковского…»

С. В. Мне этот интерес Морозова к «Одноклассникам» очень понятен, потому что он – режиссёр, которого всегда интересует серьёзная драматургия: Шекспир, Чехов, Островский, Толстой. Кстати, вслед за «Одноклассниками» он поставил «Вечно живые» Розова – ещё одна знаковая для нашего театра пьеса. В качестве примера вспомню, что при постановке «Катерины Ивановны» Леонида Андреева я не изменила ни одного слова. Мне это было не нужно. Но я нашла манеру произнесения текста, стиль спектакля, эту удивительную атмосферу иного времени, разную во всех трёх актах. Нашла, используя своё актёрское Я, пропустив этот текст через себя. Кстати, Борис Морозов – замечательный актёр! Сейчас об этом мало кто знает, а мы с ним учились в ГИТИСе в одно время, и я помню, как он играл Гамлета. Замечательно! Этот незаурядный актёрский дар, думаю, и даёт ему такую страсть к хорошей драматургии, к выписанным ролям, к выпуклым характерам. Я по себе это знаю.

Ю. П. Но вернёмся к Театру Российской армии. Я туда ходил, будучи школьником, студентом. Там, кстати, шёл и Леонид Андреев – его пьеса «Тот, кто получает пощёчины». Мы сидели на галёрке, и оттуда были видны только белые перчатки, которые носил герой Андрея Попова. Но сейчас, когда я оглядываюсь на историю Театра Российской армии, меня поражает одно обстоятельство. Несмотря на то, что армия в нашем обществе, да и в любом обществе, является структурой жёстко регламентированной и пронизанной железной дисциплиной, Театр Армии был одним из самых свободомыслящих в СССР. Конечно, были спектакли к датам, спектакли, посвящённые определённым темам, но были и совершенно неожиданные, актуальные постановки и по своему театральному языку, и по проблематике.

С. В. Один только спектакль «Смерть Иоанна Грозного» чего стоил! И Борису Морозову, как мне кажется, удалось эту традицию творческого свободомыслия сохранить. У него великолепная школа, он очень сильный человек, который прошёл, как говорится, «огонь, воду и медные трубы». И он уверенно выстраивает репертуарную политику, ориентируясь на классику мировую – его «Гамлет» был самым неожиданным «Гамлетом» в сегодняшней театральной Москве. На классику советскую – тончайшее прочтение «Вечно живых» Розова. На классику русскую – недавняя премьера – «Царь Фёдор Иоаннович», словно подхватывающий эстафету того знаменитого спектакля 1964 года, и на высококлассную современную драматургию – «Одноклассники». Вот вам анализ репертуара Театра Российской армии!

Ю. П. Блестящее подтверждение моей мысли! Но на вопрос мы не ответили: откуда в этой авторитарной, я не побоюсь этого слова, структуре, какой является армия, такой удивительный театр? И, как человек, служивший в армии, я понял: в армии, действительно, очень жёсткая вертикальная иерархия. Но логическим следствием этой иерархии является большое доверие подчинённому. Поясню: старший офицер даёт приказ младшему, но как именно младший офицер будет выполнять этот приказ, старшего не волнует. Главное, чтобы задача была выполнена. Командир дивизии не бегает за каждым командиром полка и не объясняет, как решать боевые задачи. То же и в руководстве театром. Ведь в «Одноклассниках» довольно иронично изображены военные, и когда эту пьесу ставили в провинциальных театрах, были даже звонки, что, мол, не стоит в таком ключе затрагивать армию. Я у Бориса Афанасьевича спросил, не может ли здесь быть проблем. На что он ответил: «Юрий Михайлович, мы же военная организация, у нас полное доверие!» И ещё одно качество Театра Российской армии мне хотелось бы отметить: это театр, который очень тонко чувствует настроения общества, откликается на них. Я довольно много хожу в театры, и порою мне кажется, что режиссёры остались в эпохе заката советской власти, когда любой намёк на «первородный грех» государства российского перед народом вызывал взрывную реакцию зрительного зала. Такой нескончаемый 1987 год. И в этом смысле я очень люблю и высоко ценю спектакль «Похождения бравого солдата Швейка». Роман Гашека – вещь сатирическая, но многоуровневая. Самый внешний план – это насмешка над имперской идеологией Австро-Венгрии, которая так раздражала тихую, но самолюбивую чешскую интеллигенцию. Но у нас сегодня весь этот антиимперский сатирический пафос отторгается, поскольку мы пережили распад империи, все эти насмешки над державностью работали, когда держава была в силе, в могуществе. Правильно, что Театр Российской армии и режиссёр Андрей Бадулин этот антиимперский пафос как будто бы вынес за скобки, выявив иные сатирические пласты произведения Гашека – а их там хватает! Это сегодня редкость!