Страница 46 из 69
Вали повернулся ко мне, обхватив ладонью мой подбородок.
— Тебе здесь нравится, Карен? — спросил он, его золотистые глаза были серьезны.
У меня перехватило дыхание, когда я попыталась ответить ему.
— Я… я не знаю, — сказала я. — Вообще-то я мало что видела здесь.
Его плечи расслабились, и на губах заиграла тень улыбки.
— Тогда, может, я проведу для тебя экскурсию?
Дом был прекрасен. На самом деле он был потрясающе совершенен. Каждая комната выходила на океан, от уютной кухни до ванной комнаты с огромной медной ванной. Дом был как раз подходящего размера для двух человек.
— Но я не понимаю, — медленно проговорила я. Мы вернулись в уютную маленькую кухню, где я впервые увидела прислонившегося к двери Вали.
— Чего не понимаешь? — Он отодвинул стул и сел за стол.
Деревянный стол внезапно наполнился чем-то вроде блинчиков с черникой, сосисок и дымящихся кружек кофе. Я подпрыгнула, ударившись головой о дверной проем спальни.
— Какого черта? — взвизгнула я.
Вали улыбнулся.
— А, это. Это всего лишь завтрак. Когда ты голодна, то садишься и ешь.
Я покачала головой и глубоко вздохнула.
— Не это. Ладно, не только это.
Блины пахли потрясающе. Я придвинула стул и села напротив Вали.
— Вчера вечером, — сказала я, потянувшись за кружкой кофе, — Один оставил нас в… ах! — Я вздрогнула и отдернула руку от кружки.
Посмотрев вниз, я увидела параллельные красные раны на ладони. Смутные воспоминания прошлой ночи нахлынули на меня. Я вспомнила светящийся голубой меч Вали, Хротти, направленный мне в грудь. И вспомнила, как оттолкнула его, разорвав при этом свою чертову одежду.
— Дай-ка я посмотрю, — сказал Вали, и глаза его потемнели и стали серьезными.
— Ничего особенного.
Вали нахмурился и взял меня за руку. Я неохотно разжала пальцы. Он резко выдохнул и покачал головой.
— Ты очень храбрая, — сказал он.
Я фыркнула и подняла кружку с кофе здоровой левой рукой.
— Хротти — это не обычное оружие, — сказал Вали. — Боюсь, что у тебя навсегда останется шрам.
— А что такое Хротти? — спросила я.
Вали откусил кусок блинчика и задумчиво пожевал его.
— Это магия. Это тот самый меч, которым Сигурд убил дракона Фафнира. Конечно, Фафнир был всего лишь заколдованным маленьким засранцем-карликом. Он не был настоящим драконом.
Вали вернулся к блинчику, будто разговор о драконах и магии был обычным делом за завтраком. Может быть, в этом месте так оно и было. Я разжала ладонь и уставилась на нее. Две маленькие красные линии смотрели на меня, словно параллельные надрезы на бумаге. Они — это все, что осталось от соприкосновения с оружием мифов и легенд.
— И ты права, — сказал Вали, когда я попыталась взять вилку, не задевая порезы от Хротти.
Я уставилась на него во все глаза.
— Один оставил нас в Вал-Холле, — продолжил Вали. — Все дома в Асгарде соединяются с Вал-Холлом, хочешь ты того или нет. Вот почему говорят, что в Вал-Холле пятьсот сорок дверей.
— А как именно это работает? — спросила я.
Вали пожал плечами:
— Понятия не имею. Один и Локи вместе строили Вал-Холл, еще до того, как возненавидели друг друга.
Я удивленно моргнула.
— Твой отец построил это место?
— Конечно. Один и мой отец — самые могущественные маги в Девяти Мирах. — Его глаза потемнели. — Ты можешь себе представить, как я был разочарован.
— О, Вали…
— Собственный сын Локи не мог даже создать простую иллюзию. Я не мог путешествовать через эфир. Карен, даже смертные смеялись надо мной.
Я нахмурилась, когда в моей памяти всплыл последний разговор с Локи.
— Но это не то, что он сказал. — Я сделала паузу, пытаясь вспомнить точные слова Локи. — Он сказал… ты был всем, кем он когда-то хотел быть.
Вали пролаял резким смехом.
— Ну, они действительно называют его кузнецом лжи.
Он повернулся лицом к окну, и я решила оставить эту тему. Вали, вероятно, пережил достаточно болезненных воспоминаний для одного утра.
Когда он снова заговорил, его голос звучал легче и мягче.
— Нари всегда пытался найти способ обойти эту связь с Вал-Холлом, — сказал Вали. — В волчьем обличье время идет совсем по-другому. Нари мертв уже больше тысячи лет, я думаю. Но мне все равно кажется, что это было вчера. Я все жду, что он войдет в эти двери и скажет мне, что он создал еще один проход в личные покои Сиф.
Я потянулась через стол и взяла его за руку. Вали улыбнулся, но глаза блестели от слез.
— Не думаю, что боль когда-нибудь пройдет, — сказала я. — Не совсем так. Не тогда, когда ты теряешь того, кого так сильно любишь.
— Твоя дочь, — прошептал он.
Мое сердце подскочило к горлу. В этом году ей исполнилось бы шесть лет, моей прекрасной Мередит. Она бы пошла в первый класс.
— Откуда ты знаешь? — спросила я.
— Ты часто говорила о ней в сосновом лесу. Прямо на мху.
Я отрицательно покачала головой.
— Я этого не помню.
— Я не думаю, что ты хотела это помнить.
Я подняла голову и встретилась взглядом с золотистыми глазами Вали. Он выглядел особенно красивым в мягком утреннем свете, и я вдруг так обрадовалась тому, что жива, что у меня заныло в груди.
— Я люблю тебя, — сказала я. Я не собиралась ничего говорить, слова сами собой слетели с губ.
— Я тоже люблю тебя, прекрасная Карен. — Он сжал мою руку один раз, прежде чем отпустить и вернуться к блинам.
Мы закончили завтрак вместе, в уютной тишине, когда восходящее солнце залило маленькую кухню ярким золотистым светом. Потом я попыталась собрать в спальне то, что осталось от моей одежды. Куртка была полностью уничтожена, Хротти полностью разорвал ее спереди. Флисовый топ тоже был разорван посередине, как и тонкая шелковая водолазка.
В углу, рядом с кроватью, стоял огромный деревянный шкаф, а перед ним — старое, в крапинку от мушек зеркало в полный рост. Я стояла рядом с зеркалом и рассматривала свое тело в солнечном свете. И действительно, на моей груди, от ключицы до выпуклости левой груди, виднелась тонкая красная царапина. Я провела кончиками пальцев по нежной коже и улыбнулась своему отражению. Теперь это был шрам того, что я отвела от груди оружие из мифов и легенд.
Но как же я буду это скрывать?
Сегодня утром на мне были те же самые длинные брюки и рваная шелковая водолазка, но сейчас рубашка была почти в лохмотьях. Я точно не собиралась снова встречаться с Одином ни при каких обстоятельствах, но особенно не собиралась надевать несколько лоскутов грязного темно-бордового шелка.
Я приоткрыла дверь в кухню. Вали прислонился к стойке, уже одетый в темную кожу, которую носил в Йеллоустоне.
— Хм, у меня небольшая проблема, — сказала я.
Вали нахмурился.
— Ничего страшного, — сказала я. — Эм… э-э… походу, мне нечего надеть.
Он снова улыбнулся.
— Просто проверь гардероб.
— Ладно…
Я снова закрыла дверь и, прищурившись, подошла к платяному шкафу. Судя по всему, это был совершенно обычный гардероб. И все же я сначала приоткрыла дверь чуть-чуть, боясь, что она волшебным образом перенесет меня в чужую спальню.
Шкаф был полон женской одежды, в основном вычурных нарядных платьев. Я вытащила бледно-голубое платье с кружевной отделкой. Казалось, что оно сделано из бархата. Я прижала ткань к груди и посмотрела в зеркало. Она выглядела так, как будто должно было подойти, поэтому я стянула свою разорванную водолазку и шагнула в платье.
Это был мой размер. Нет, не просто мой размер: платье идеально подходило мне, будто было сшито специально, чтобы обнимать мое тело, даже большие бедра и короткие руки. Я покрутилась перед зеркалом, восхищаясь тем, как бледное платье делает мою талию стройной, а грудь — чертовски огромной. Затем мое внимание привлекло темно-зеленое платье, и я решила, что лучше примерить и его тоже.
***
В конце концов я примерила на себя еще несколько платьев, чем было необходимо. Все они были до смешного удобны и безнадежно лестны. Я никогда не выглядела так хорошо, подумала я, даже во время той официальной фотосессии по случаю помолвки, которую родители Барри настояли оплатить для нас. Когда Вали постучал в дверь, я была одета в гладкое красное облегающее платье и восхищалась темно-синим бальным платьем.