Страница 22 из 185
Поначалу обшаривать карманы трупов, следуя примеру Кейт, было мерзко и неприятно, но видя, с какой легкостью её напарница проверяет мёртвых рейдеров на наличие чего-то ценного, миссис Джексон взяла себя в руки, сглотнула подступивший ком в горле, и, заставляя замолчать все голоса в голове, твердящие о довоенном воспитании и принципах морали, методично вторила действиям подруги: осматривала все карманы и подсумки бандитов, сгребала все найденные крышки и патроны, даже не подходящие по калибру к револьверу (который держала при себе в свободной руке), осматривала оружие — увы, примитивное и неподходящее для такого «меткого» стрелка, как она, попутно игнорировала лужи крови или отсутствие конечностей у некоторых индивидов. Мародёрство — отвратительное занятие, но оно действительно помогало выживать.
Постепенно Джоанна отдалялась и отдалялась от напарницы в поисках чего-то ценного и это, увы, было её ошибкой. Она не знала о том, что в глубине здания, куда она направлялась, прятался за одной из полок единственный выживший рейдер, струсивший и не выбежавший вместе с остальными. Этот рейдер был ещё мальчишкой, юнцом лет шестнадцати-семнадцати, который в порыве злости во время очередной ссоры покинул отцовский дом и сдуру присоединился к рейдерам. Они держали его для забавы, и он даже был не прочь служить всеобщим посмешищем, ложно считая, что его уважают. Услышав чужие шаги, юноша встревожился, почувствовал, как пот крупными градинками катится по шее, вискам, подбородку… Из оружия у него была лишь заточенная доска, обмотанная бинтами для удобства на рукоятке. Когда шаги послышались невыносимо близко, он выдохнул, трижды перекрестился и с криком выбежал, занеся свое допотопное орудие над головой.
В первый миг Джоанна опешила, не ожидая, что кто-то намерен напасть на неё, но тут подсознательно включились её инстинкты, приобретенные за время, проведённое на пустошах. Она резко вскинула револьвер и нажала на спусковой крючок, подписав смертный приговор мальцу. Пуля угодила ему в живот и крик подростка утих, оставив после себя лишь писк отчаяния, вырванный из его уст в последний миг жизни, а палка выпала из рук. Его смерть наступила мгновенно.
С ужасом осмотрев того, кого она убила, Выжившая от растерянности выронила оружие, и прикрыла ладонью предательски дрожащую нижнюю губу. Она. Его. Порешила. Почти что беззащитного мальчишку, напавшего лишь обороняясь. Пустошь вновь огрела её обухом по голове, наказывая за то, что позволила себе расслабиться на пару мгновений во время мародёрства, забыть, где она находится, и какие зверства творятся повсюду.
На звук выстрела прибежала Кейт и, мгновенно оценив, что случилось, перевела свой взгляд на Джоанну, всё ещё находившуюся в шоке.
— Ну давай, разнойся. Начни причитать, как ты не хотела его убивать и что тебе жаль, — фыркнула она.
— Я не буду…
— Все убивают, дурёха. Скоро и твои руки будут по локоть в крови.
— Я… понимаю. Это ведь Пустошь, не так ли?
Выжившая перевела взгляд испуганных глаз на напарницу, и та понимающее кивнула.
— Да, дурёха. Это — Пустошь.
Она подошла к ней и взяла пальцами за подбородок, осматривая рану.
— Действительно, чуть глаз не выбили. Ну, по такому поводу — держи подарочек.
Кейт протянула ей очки-гогглы, наверняка снятые с трупа какого-то погибшего сегодня рейдера. На вид они были весьма необычны: выполненные в виде пятигранных шестеренок из нержавеющей стали, с кожаным потрескавшимся ремешком и прозрачными стёклышками без царапин.
— Подумала, что они подойдут к твоему поясу и цилиндру.
— Спасибо, Кейт… — тихо прошептала Джоанна и незамедлительно обняла подругу, а затем водрузила подарок себе на нос, надежно закрепив ремешком.
— Чего-то не хватает… — задумчиво проговорила спутница, тщательно осматривая её и параллельно почесывая подбородок, словно подлинный модельер ушедшей эпохи. — Ну конечно! — через пару секунд воскликнула она и начала выдергивать шпильки, держащие пучок миссис Джексон. — Совсем другое дело! — она поправила прядки распущенных волос.
Определенно, резидентка Убежища 111 преобразилась в лучшую сторону с этим небольшим изменением. Гогглы увеличивали и без того большие глаза, а локоны красиво обрамляли лицо, подчеркивая его черты.
Миссис Джоанна Джексон не была красавицей и таковой себя никогда не считала. Её фигура была невзрачной: низкий (около метра шестидесяти) рост, небольшая грудь… Положение спасала разве что тонкая талия, да стройные ножки, которые, впрочем, были всегда спрятаны под подолом длинных платьев. Рыжеватый отлив волос не добавлял ей плюсов в плане тогдашних стандартов красоты, ведь в моду начали входить темные кудрявые короткие прически. Черты лица так же не были чем-то выдающимся: редкие ресницы, глаза зелёного цвета (не красивого изумрудного, а «болотного» оттенка, как характеризовала их сама леди), острый нос и ненавистная матушкой, еле заметная щелочка меж передних зубов. «Никогда не улыбайся с открытым ртом», — наставляла её Максимиллиана, сосредоточенно проверяя её внешний вид перед большим зеркалом накануне каждого бала, на который нужно было отправиться. «Твой дефект не смогли исправить никакие брекеты, так что скрывай его». Вплетая последнюю искусственную розу в её волосы, поправляя складки на длинном платье, дважды больно ущипнув за обе щеки для того, чтобы на них выступил румянец, матушка довольно хмыкала, в душе хваля себя за хорошую работу. Её дочь была воспитана так, как ей хотелось и выглядела куда лучше в её годы благодаря, конечно, стараниям миссис Харрис. Хотя черты лица её дочери не соответствовали тем самым эталонам красоты, на её лицо было приятно смотреть, что любили упоминать вскользь взрослые мужчины во время беседы со старшими Харрисами за бокалом шампанского, улавливая краем глаза движения юной леди. Дамы же, в желании угодить, готовы были расхвалить любую её пуговицу, мысленно вычисляя размер состояния Харрисов и стоимость приданого потенциальной невесты. Она была хорошенькой, но красавицей — никак. К нынешним двадцати девяти годам её наружность приобрела более взрослые черты, но не утратила былого очарования, хотя оно так же трансформировалось в более зрелое.
— Разве это практично — ходить по пустошам с распущенными волосами? — очнулась от воспоминаний Джоанна.
— С такими, как у тебя — не совсем. Но мы же один раз живём, дурёха. Пользуйся моментом, пока они не поседели или не вылезли от радиации.
Она коротко хохотнула, наблюдая за тем, как передёрнуло леди от её последней реплики и предложила осмотреть подвал.
***
Казалось бы, ничто уже не сможет испортить и без того дрянной, паршивый день, полный неудач, но жизнь на Пустоши, как всегда, решила преподнести очередной «приятный» сюрприз путницам. Они узнали, куда девались поселенцы, которых рейдеры заманивали к себе в ловушку. Ограбив до нитки и вдоволь надругавшись над ними, бандиты скидывали мёртвые тела в подвал, оставляя их гнить здесь. Полураздетые, с разными степенями разложения, взрослые мужчины, девушки, женщины и старики лежали, словно сломанные куклы, выброшенные избалованной девочкой, уже наигравшейся с ними. Запах от десятка тел стоял просто невыносимый, чистый воздух не поступал сюда днями.
Как только спутницы оказались в этом мрачном помещении, служившем одновременно и братской могилой пострадавшим, они не сразу поняли, в чем его подвох, ведь было достаточно темно. Но постепенно глаза привыкали в темноте и контуры погибших начали угадываться во мраке, да и мерзкий запах довершал картину. От увиденного у Джоанны потемнело в глазах, она судорожно попыталась вдохнуть, но в её лёгкие поступал лишь отравленный смрад. Не привыкшее к таким картинам сознание леди затуманилось, и она свалилась на землю без чувств.
Очнулась миссис от лёгких ударов по щекам и повторяющихся звуков собственного имени. Это Кейт как-то смогла вынести её на свежий воздух и, уложив безвольное тело Выжившей на свои колени, пыталась привести её в чувство. Как только она открыла глаза, яркое полуденное солнце яростно ослепило её. Картины только что увиденного ужаса встали перед её взором, заставив её низко наклониться и высвободить содержимое желудка. Рвало её долго, мучительно и невыносимо.