Страница 7 из 14
Маски, топоры и курильницы
В данном случае нельзя говорить о единой монолитной культуре, так как в разных регионах отмечены ее особенности, в первую очередь, в керамике. А посуда является основным маркером, определяющим культурную принадлежность древнего населения. Для памятников данного типа еще в середине ХХ века были выделены различные локальные варианты, по сути те же культуры, которые в связи с увеличением находок были объединены в катакомбную культурно-историческую общность.
Действительно, эти скотоводы стали сооружать катакомбы, которые стали безусловной новацией в консервативном погребальном обряде и не могли иметь местное происхождение, ведь предшествующее население применяло в ритуале исключительно ямы, от которых и получило в науке свое название – ямная культура.
Проблема генезиса катакомбной культуры уже столетие остается дискуссионной. До сих пор обсуждаются как автохтонная, так и миграционная теории ее происхождения. В частности, известный российский археолог Л.С. Клейн выдвинул гипотезу о том, что легендарные индоарии являлись прямыми наследниками носителей катакомбной культуры. Он указывает, что в индуистских гимнах Ригведа есть упоминания о катакомбном способе погребения: «Придет день, и меня положат в землю, как вкладывают перо в стрелу». О том же, по его мнению, говорит и упоминание о «земляном доме» с «камнем-затычкой», запирающим вход, – типичная для катакомб каменная пробка входного отверстия в катакомбу. Но справедливости ради надо отметить, что в самой Индии катакомбные захоронения до сих пор не найдены. Есть предположение, что катакомбные племена пришли с Северного Кавказа, но аргументов для такого вывода также мало.
Кроме катакомб эти племена принесли с собой совершенно иную керамику, богато украшенную шнуровым орнаментом. Но даже среди нее выделяется особый тип – курильницы. Считается, что эта керамика в виде невысокой чаши на особой крестовидной ножке, со специальным отделением на одном из краев для ароматических веществ, является ритуальной и сопровождает жрецов. Курильницы появились и исчезли вместе с катакомбной культурой. Этого нельзя сказать о каменных боевых топорах. Изредка они встречаются в предшествующей ямной культуре. Но раньше их фрагменты использовались преимущественно для растирания охры. В качестве же оружия целые боевые топоры и булавы стали встречаться именно в катакомбных памятниках. Скорее всего, они сопровождали воинов.
Уникальным открытием следует признать и обряд моделировки на лице умерших, так называемые маски. Их изготавливали из смеси охры, древесного угля и мелко толченной ракушки, наносили на лица, замазывая глазницы, нос и уши. Встречаются случаи, когда глазницы умерших накрывали фрагментами керамики или мела, обточенными в виде кружков. Например, в катакомбе с перезахоронением у с. Целинного в Крыму трепанированный череп был заполнен смесью охры с глиной, а длинные кости, предварительно обмотанные стеблями растений, подверглись обмазке этим составом. Зачем создавались подобные маски, неизвестно. Скорее всего, эти обряды связаны с религиозными воззрениями. Как и другая уникальная находка на Луганщине.
Крик из прошлого
Катакомбное общество было весьма сложным и делилось на несколько социальных слоев. На самой верхушке социальной пирамиды находились вожди крупных родов и племен. Об их высоком статусе свидетельствуют крупные катакомбы с глубокими входными шахтами и предметы, символизирующие власть, – жезлы, булавы или парадное боевое оружие. В одном из погребений во входной яме было уложено 40 черепов лошадей – огромное для того времени богатство. Близко к вождям стояли воины, в погребениях которых обычно находят каменные и бронзовые топоры, бронзовые ножи, кремневые наконечники стрел и другое оружие. Привилегированное положение занимали и ремесленники. Судя по характерному набору инвентаря, можно выделить захоронения литейщиков, оружейников, кожевенников, плотников, изготовлявших колесницы, и других специалистов. Однако их погребения встречаются сравнительно редко. Довольно большую «касту» в катакомбном обществе составляли жрецы, а основную часть населения составляли рядовые скотоводы.
Племена катакомбной культуры занимались скотоводством и земледелием, знали плавку меди и бронзы, вели обмен с окружающими племенами, особенно с племенами Кавказа, от которых получали медно-мышьяковистые руды. В катакомбных погребениях на территории Донбасса часто находят каменные колотушки для дробления руды перед промывкой и плавкой. Это доказывает, что здесь находился центр обработки металла.
Эта культура хранит еще множество загадок и сулит новые открытия. Одно из них произошло в 1975 году, когда московские археологи В.А. Сафронов и Н.А. Николаева обнаружили в кургане у г. Горское на Луганщине (Украина) уникальное погребение. Внутри одной катакомбы в специально вырезанной нише сохранился удивительный барельефный портрет пожилого бородатого мужчины. В те годы эта находка вызвала скептическое отношение украинских коллег, отказавшихся признать ее древность. В результате «личину» привезли в Москву, где она попала в Государственный научно-исследовательский институт реставрации. Прошли десятилетия, эту находку тщательно изучили, и реставраторы обнаружили на ее поверхности налет марганца. Он мог образоваться лишь за несколько столетий и при условии, что катакомба не была засыпана землей. Таким образом, была подтверждена подлинность уникального барельефа. Сегодня можно внимательно рассмотреть лик древнего скотовода. Он представляет собой драматическое изображение мужчины с бородой и широко открытым, будто кричащим ртом. Что он хочет донести потомкам, о чем кричит сквозь тысячелетия, мы уже никогда не узнаем, как не узнаем и самоназвание этого удивительного народа, стоявшего когда-то на пути к цивилизации.
Прекрасный остров, «людьми изобильный»
«Остров есть Крит посреди виноцветного моря, прекрасный, Тучный, отовсюду объятый водой, людьми изобильный», – так красочно описан Крит в «Одиссее» Гомера. Этот вытянутый с запада на восток гористый остров находится в Средиземном море, в 100 км к югу от материковой Греции. Он славится благоприятным климатом, плодородной почвой и удобными гаванями. Не случайно именно здесь зародилась и расцвела одна из самых замечательных цивилизаций в истории человечества.
Суеверие приводит к открытию
В 1889 году английский путешественник и антиквар Грэвилл Честер подарил музею Эшмола в Оксфорде сердоликовую четырехгранную печать овальной формы. На ней были вырезаны голова волка с высунутым языком, птица, птичья голова, голова барана и так далее. Продавшие ее торговцы в Афинах утверждали, что она была найдена в Спарте. Этой находкой заинтересовался Артур Эванс, бывший в то время хранителем музея. Выходец из богатой английской семьи, Эванс был страстным коллекционером, но, поступив работать в музей, так увлекся археологией, что забыл о политике, которой активно занимался до этого.
Эванс заинтересовался находкой антиквара, но к ее спартанскому происхождению отнесся с сомнением. И не случайно. Весной 1893 года он поехал в Афины, где ему удалось найти и купить аналогичные печати с просверленными насквозь продольными отверстиями. У продавцов он выяснил, что все они были привезены с Крита. Через год Эванс направился на Крит. Здесь он нашел множество изделий догреческой культуры, в том числе и отпечаток с подаренной Честером печати, которая якобы была найдена в Спарте. Он не надеялся найти много печатей, но неожиданно помогло одно старинное суеверие.
Дело в том, что эти печати были молочного цвета. Критские крестьянки были уверены, что они помогают женщинам кормить ребенка. Они даже называли такие камни галоусами, то есть приносящими молоко. Узнав об этом, Эванс стал ходить из деревни в деревню, из дома в дом и выпрашивать древние вещицы. Ему показали и даже подарили немало таких печатей. Особенно старые женщины, которые уже не могли рожать. Но молодые свято верили в волшебную силу камней и не спешили с ними расставаться. Англичанин даже придумал изготавливать аналогичные изделия с более красивыми рисунками, чтобы менять их на древние находки. Если же крестьянки отказывались отдавать или менять печати, с них делался гипсовый слепок с точными копиями изображений.