Безумие на двоих

Гермиона неопределенно пожала плечами, не желая отвечать, а Амабелла, будто вдохновлённая, продолжила:

— Именно с этих мыслей началось мое планирование предстоящей войны с министерством, которое щадит всех и вся и не желает раскрыть глаза и увидеть, что волшебство в руках глупцов увядает. Я думала, как найти сообщников вместе с планом мести предателям, и вдруг Уэйн, которого я так удачно обнаружила в Дырявом котле, убивающегося от своих способностей, рассказал мне в начале учебного года, что моего сводного племянника Драко Малфоя назначили на пост главного старосты вместе с небезызвестной Гермионой Грейнджер. А ты, уж извини, в мои планы никак не вписывалась, ведь я всегда и по сей день считаю тебя серьёзным противником. Я попросила Уэйна следить за вами, хотя он, естественно, не мог понять, зачем, ведь вы даже общаться нормально не в состоянии, но потом, как оказалось, я что-то да смыслю в школьниках. Два ненавидящих друг друга волшебника в одной башне — это признак зарождающегося взрыва. Я помню себя в твоём возрасте и помню эти дурацкие чувства, которые так и хотелось кому-то отдать, а потому несильно удивилась, когда Уэйн доложил о странных взглядах, которые вы с Драко бросаете друг на друга.

Амабелла улыбнулась Малфою, который, сощурив глаза, смотрел на неё, и продолжила.

— Конечно, Уэйн разочаровал меня, не сумев вас развести, но зато ты заставила только сильнее восхищаться тобой. У меня в планах изначально было заставить этих чистокровных недотёп переживать за своих родителей и искать путь к ним, но по моим расчетам Миллисента должна была открыть им дверь в Выручай-комнату по моему приказу, и они бы попали ко мне, но ты опять показала свой ум, сумев отыскать странные легенды и действовать по ним. Ты вела их за собой, опять показывая своё истинное лидерство и умение мудро действовать. И это опять возвращает нас к моему плану, в который ты идеально впишешься, стоит лишь выяснить, по своему желанию или с помощью моих умений.

Блэк замерла в метре от девушки, въедаясь в неё острым взглядом своих холодных глаз. А Гермиона замерла, понимая, что пора действовать на страх и риск. Идей по получению своей палочки у неё не было, и даже в экстренной ситуации возможность использовать безпалочковую магию ровнялась нулю. Амабелла ей уже столько раз сказала, насколько она умная и мудрая, что Гермионе прямо на зло ей захотелось показать, что она не всегда такая. Что девушка не всегда рассудительная и до жути логичная, ведь в душе она гриффиндорка, а гриффиндорцы, как любит говорить Драко, на голову повернутые.

А потому ничего лучше ей в голову не пришло, кроме как…

— Знаете, мисс Блэк, — начала Гермиона состроив до ужаса серьезные гримасу, — ваше предложение очень заманчиво и…

И Грейнджер в лучших традициях сумасбродных гриффиндорцев ринулась вперёд, одним чётким и сильным ударом, каковому ее научил ещё отец перед третьим курсом и коим она отправила в нокаут Малфоя в том же году, Гермиона смогла вывести из равновесия Амабеллу, выдергивая из ее рук волшебную палочку.

И вдруг резкий хлопок и чувство свободного полёта вместе с обжигающей болью в ладони. Гермиона отлетела назад, через всю комнату, и врезалась спиной в твёрдый камень. Она съехала по стене на пол, пытаясь понять, что произошло. Все тело в один миг заболело, а в голове пульсировало так, будто она перебрала с алкоголем накануне вечером.

Послышалось мычание и какой-то шорох. Драко попытался вскочить и ринуться к Гермионе, но верёвки не дали ему это сделать, а потому, если прислушаться, можно было бы различить поток ругательств.

— Моя дорогая Гермиона, ты, конечно, умна и мудра, но хитрость — это совсем не твое. Ты думаешь, я бы так просто крутила в руках волшебную палочку в опасной близости от тебя?

Гермиона почувствовала, как кровь отхлынула от лица. Что она наделала?

Ее испуганный, ещё не до конца сфокусированный после удара о стену взгляд метался от своей волшебной палочки, валяющейся на паркете, к Амабелле, в чьих глаза застыл ледяной просчёт.

— О, дорогая моя, не волнуйся. Ты просто слишком молода, я в твоём возрасте была такой же. И кстати говоря, распределяющая шляпа хотела отправить меня в Равенкло, прямо как и тебя, но я ее переубедила, желая быть на одном факультете с моими сводными сёстрами, — Амабелла фыркнула. — Долбаные слизеринцы, как они меня бесили своим высокомерием и самодовольством все семь лет, и у меня наконец есть возможность поквитаться с такими же глупыми, ни на что не годными детишками и их родителями, — Блэк подошла ближе к слизеринцам. — Но ваших родителей я уже успела замучить, а кого-то, может, и свести с ума, а теперь у меня появилась возможно сделать то же самое и с вами. Правда, у меня не будет недель для этого, но все же…

Гермиона привстала на руках, чувствуя, как сердце билось в груди, стремясь вырваться из тела прямо через рот. Козырей в ее рукаве не осталось, зато у Амабеллы их была целая сотня. Даже если она сосредоточится и попытается использовать не развитую беспалочковую магию, то вряд ли что-то получится.

Гермиона замотала головой, прогоняя туманную дымку перед глазами, и в панике, торопясь, попыталась встать. Платье, которое она надела на школьную вечеринку, хотелось разодрать — настолько оно сейчас было неудобным, а туфли тем более сжечь.

— Миллисента, — обратилась Блэк к Булстроуд, стоящей безмолвно у стены, — сходи и позови Джейкоба. Пора отдать приказ о доставке заключённых в подземельях пожирателях.

Грейнджер сцепила зубы, чувствуя, как ломит тело от сильного удара, и нетвердо встала на ноги, опять проклиная туфли на каблуке. До стоящих позади всех Тео, Пэнси и Гойла Гермионе было пять шагов, а до Драко, Дафны, Блейза и Крэбба — в два раза больше. Она знала, что безоружная ничем им не поможет, но все же она ещё могла попытаться отвлечь Амабеллу, заговорить, и, может, удача повернётся к ней лицом.

— Амабелла, — позвала Гермиона, медленно шагая по направлению к женщине и слизеринцам. — Ты почти рассказала весь свой план, но некоторые детали я так и не узнала.

— Тянешь время, — Блэк улыбнулась так, что у Гермионы свело зубы, настолько хотелось врезать ей, чтобы это невинное выражение лица испарилось с ее лица. — Ну что же, я могу дать тебе на осознание вашей безвыходности ещё пару минут. Так что тебе не понятно?

— Пэнси. Почему Уэйн наложил на неё Империо? Зачем управлял ей, если от нашего с Драко расставания все равно не было никакого проку?

— Ты права, после того, как вы нашли первый камень Выручай-комнаты. И да, я всегда знала об этой легенде, но не знала, что это правда. От вашего расставания мне было ни горячо, ни холодно. Конечно, я сказала Уэйну, что тебя лучше доставить после убийств, чтобы мне не пришлось тебя калечить, но… Пэнси. Бедная девочка оказалась не в том месте не в то время. Миллисента в тот день опять начала сопротивляться Империо. Начала искать ответы, чтобы помочь вам пробраться в Выручай-комнату. Она сама никогда не помнила, как в неё зайти, а потому не могла просто взять и сказать вам. Ну так вот Пэнси услышала, как Уэйн накладывает на Миллисенту повторное Империо, потому что у этой девочки очень сильная воля, и выдала себя. Уэйн не с великим удовольствием, но сделал это. Хотя милая Пэнси ему так нравится. Он даже взял с меня обещание не трогать ее семью, но вот о самой Пэнси он ничего не говорил.

Гермиона встала рядом с Дафной, стоящей сбоку их небольшой группы. Боль немного сошла, и стоять стало легче. Грейнджер опять включила мозг на полную, пытаясь придумать, как же ей выкарабкаться из этой ситуации.

— Но зачем…

— Извини, дорогая Гермиона, ваше время вышло. Отойди, будь добра, чтобы я тебя не задела. Круцио!

— Не-ет! — закричала Гермиона и, не понимая, что делает, прыгнула прямо под заклятие, вылетевшее из кончика волшебной палочки Амабеллы и направленное прямо на Блейза.

Боль. Такая сильная. Идущая изнутри. Прожигающая насквозь. Заставляющая скулить и рыдать.

Гермиона уже испытывала это, но, как оказалось, болезненные воспоминания и правда быстро забываются. Она слышала крик, но не понимала, что это ее. Она чувствовала боль, но казалось, что ее тело развалилось надвое.