Как это будет

  - Удивительный Вы человек, Серж Костен. Я же страшно ревнива, злопамятна и мстительна. Помогите мне отомстить Жану Лебрену, мон ами!

  - Он об этом узнает?

  - Непременно. Иначе какой смысл в мести?

  - У меня появится жуткий недруг: сын президента! Я же стремлюсь стать другом и опорой Альбера Лебрена.

  - Он уже Ваш недруг, - заявила Бернадетт. - Он завидует Вашей славе, очарованию, уму, славному характеру.... Овладевая Анжелой, он насиловал в воображении Вас, Серж.

  - И все-таки Ваша месть неуместна для меня. Предлагаю взамен просто нежную любовную связь. Ваш образ еще год назад всколыхнул мое воображение. Надеюсь, Вы это поняли, когда мы с Вами танцевали....

  - Любовную связь... Только вот нежности я не люблю: любовь должна быть страстной, бурной!

  - Это запросто, май дарлинг Бернадетт. Что, если я буду пристегивать Вас к кровати наручниками, хлестать предварительно плетью и потом бурно насиловать?

  - Мон Дью! Вы это с кем-то проделывали?

  - Еще нет, только в мечтах. Хотите быть первой?

  - Не знаю.... Кажется, это чересчур....

  - Но попробовать?

  - Только в порядке пробы, Серж.

  - Тогда обговорим детали позже. А сейчас я должен пойти к Вашему тестю: это он призвал меня сюда.

   Президент встретил своего протеже как всегда с большим радушием, стал рассказывать о фашистском заговоре, который оказался очень локальным. Однако журналисты с подачи правительства раздули его до небес - в назидание другим заговорщикам. Затем собеседники перекинулись на обсуждение судетских волнений и сошлись во мнении, что они сулят Чехословакии большие неприятности. Серж указал на данцигский коридор, которого домогаются немцы, и оба вновь согласились, что Польша непременно окажется под мечом Гитлера. Значит для ее защиты надо создать мощный союз европейских стран, куда желательно подключить СССР - естественного врага фашизма. Серж вновь указал, что Польша и СССР недавно воевали и поляки прихватили себе непомерно большие территории на востоке. Сталин не против заключить союз с Польшей, но при условии возврата украинских и белорусских земель и населения. Пойдут ли на это высокомерные поляки?

  - Вряд ли, - признал президент.

  - Ни за что, - усугубил молодой да ранний. - Значит, союза СССР и Англо-Франции не будет, зато может быть союз двух диктаторов: Гитлера и Сталина. Союз недолговечный, ради сиюминутной выгоды, но наиболее вероятный.

  - Германия, Япония и Италия - члены Антикоминтерновского пакта, - напомнил президент.

  - На самом деле эти страны нацелены против Англии, Франции и США, - возразил Серж. - Их интересуют колонии, находящиеся в руках этих стран, и вызывают злобу торговля, финансы и промышленность, препятствующие экспансии Итало-Германо-Японского союза.

  - А ведь Вы, похоже, правы, Серж, - прозрел президент. - И если это так, то войны нам не избежать.

  - У продвинутых педагогов нашей страны сложилось правило, - ухмыльнулся Сергей: - Если какого-то безумства нельзя избежать, то его надо возглавить. И тогда есть шанс спустить его на тормозах. Мой совет: готовьтесь к войне и с ее началом обрушьтесь всей мощью на промышленные центры Германии. Не будет их - не будет и подпитки оружием армии вермахта. Понятно, что немцы станут бомбить ваши центры, а также города - с целью запугивания населения. Может сильно пострадать Париж, но поверьте: вы его отстроите после войны в лучшем виде. У вас есть отличная пословица: не разбив яиц, не сделаешь яичницу. Ваша цель - яичница, все остальное вторично. Какова альтернатива? Союз с Германией или скороспелая капитуляция. Тогда все будут живы, города целы, а души людей все в дерьме.

  - С вашими выводами, мсье Костен, не хочется соглашаться, - зло сказал Лебрен. - Мы укрепим союз с Англией, Бельгией и Голландией, а также с США. Подключим Польшу, Чехословакию Венгрию, Югославию, Румынию и Болгарию, а также Турцию и Грецию. Неужели такого мощного союза будет недостаточно для сдерживания Германии и чахлой Италии?

  - Если в тылу у восточно-европейских стран окажется враждебный им СССР, то недостаточно. К тому же в перечисленных восточных странах есть прогерманские сторонники. В результате Венгрия, Румыния и Болгария могут в момент стать вашими противниками, да и Турция будет сильно колебаться.

  - Все это из области предположений: то ли будет, то ли не будет....

  - Разве политики не должны исходить из правила: предполагай худшее, надеясь на лучшее?

  - Правило Цицерона, кажется? С ним не поспоришь. Теперь я снова буду думать над будущим - вместе с моими аналитиками, конечно. А Вы, как всегда, стали поставщиком новых идей. Я очень доволен, что пригласил Вас на этот разговор....

   Глава тридцать четвертая. Страсти Бернадетт.

   Куй железо, пока горячо - это правило Сергей знал как "Отче наш". И потому решил остудить голову Бернадетт недельным ожиданием встречи. В понедельник он ей позвонил из телефон-автомата, надеясь на сухой отклик. Она и правда была немногословна, но предложение пообедать в ресторане неприметного отеля "Англетер" на Монмартре приняла безоговорочно. Просьбу выглядеть как можно скромнее она тоже уважила, так что Костин сразу ее не узнал: суконное пальто, сапоги без каблуков, шляпка под стать служащей, простенькое платьице, скромный жакет и даже грим минимальный. Он же был в студенческой тужурке и выглядел как учащийся.

  - Благодарю Вас, Бернадетт, и поздравляю с маскировкой, - сказал Сергей улыбаясь. - Вас можно принять за белошвейку.

  - А Вас за моего сына, нагулянного в ранней юности, - с ноткой уныния сказала дама.

  - Плевать нам на мнения публики - не так ли, шер ами? Ну что: пообедаем плотно или ограничимся шампанским и устрицами?