Дьявольские игры(ЛП)

– Рид, – между делом произнес отец, подбородком указывая на Джейсона. – Отлично сыграли в прошлом сезоне. Как чувствует себя команда сейчас?

Джейсон сглотнул, его глаза метались между нами.

– Э, довольно неплохо, – ответил он. Я открыла шкафчик, отчаянно желая залезть в него и умереть. Или, по крайней мере, исчезнуть на следующие четыре года. К сожалению, даже такой экземпляр, как я, у которого напрочь отсутствовали сиськи, не мог поместиться в этот металлический ящик.

– Рад это слышать, – отозвался папа. Он наклонился и поцеловал меня в макушку, а потом заговорил так громко, что его слова практически отдавались эхом. – Наслаждайся старшей школой, принцесса. Дашь мне знать, если кто‑то из этих парней тебя обидит, ладно?

Я кивнула, молясь о смерти. Что‑нибудь быстрое и без страданий было бы как раз по случаю. Аневризма? Да, определенно подошло бы.

– Просто уходи, – прошептала я.

– Увидимся вечером, – ответил он, затем повернулся и пошел по коридору. Цвета на его спине напоминали всем, кто нас видел, что мой отец – президент мотоклуба «Риперы». Куинн подошла ко мне и облокотилась на шкафчик, ее глаза были широко раскрыты.

– Ничего себе, – сказала она. – Никто не пригласит тебя на выпускной или еще куда‑то, ты же понимаешь? И у тебя никогда, в смысле вообще никогда, не будет секса.

– Знаю, – ответила я, чувствуя себя раздавленной. Не то чтобы мне хотелось секса. Пока еще не очень сильно.

Но вот пойти на выпускной было бы здорово. Я вздохнула.

– Куинн, я умру девственницей.

Она мрачно кивнула, и ее глаза были полны сострадания.

– Думаю, так и будет, – произнесла она. – Но взгляни на это с более светлой стороны.

– Это с какой?

– Монашки больше не носят эти пингвиньи рясы, так что тебе, по крайней мере, не придется покупать новую одежду.

Я взглянула на Джейсона, который таращился на меня так, будто бы у меня выросла вторая голова.

Мой папа был самым подлым отцом на свете.

Тьфу.

Восемь лет назад

Стоктон, штат Калифорния

Хантер

Натали вытерла рот и посмотрела на меня, ее красивое лицо было хитрым и расчетливым. Я заправил обмякший член в штаны и застегнул молнию, оторвав свое тело от кирпичной стены позади газовой станции. Нат поднялась на ноги, улыбаясь мне, а потом прикусила губу. Думаю, у нее был игривый настрой.

А мне резко всего расхотелось.

– Ну, и? – спросила она.

Я же вопросительно приподнял бровь.

– Что «и»?

– Э... Я подумала, может, ты пригласишь меня куда‑нибудь?

Чертовски ожидаемо. Богатые сучки.

Не то чтобы я был удивлен. В мире Натали я был всего лишь быстрым перепихоном с нужным уровнем отношений. Для меня это тоже не было проблемой. В конце концов, бизнес есть бизнес, а у Нат было полно денег.

– Чего ты хочешь? – спросил я, надеясь, что скидку за минет она не потребует. Она была симпатичной, но в принципе, ничего особенного. Однако в социальном плане она стояла намного выше меня, да и кто я такой, чтобы отворачиваться от девчонки, которая хочет пососать мой член? Сейчас же, когда она сделала свое дело, почему‑то стала назойливой. Прежде чем Натали смогла ответить на мой вопрос, у меня завибрировал телефон.

Келси. Вот дерьмо.

Я ответил, отворачиваясь от Натали. – Привет, Келс.

– Джима сегодня уволили с объекта. Ты должен приехать и быстро, потому что он пьян, и мне страшно.

Все мое тело напряглось, а зрение сфокусировалось на одной точке. Вот же сукин сын, хуесос. Если он ее тронет...

– Скоро буду, хорошо? Успокойся Келси, – сказал я приемной сестре. – Постарайся выйти из дома и пойти в парк. Если не получится, запрись в ванной. Просто держись – я еду.

– Хорошо, – прошептала она, и я услышал оглушительный голос Джима, орущий на заднем плане. Джеймс Кэллоуэй был приемным отцом из преисподней, уже не говоря о том, что и чертовым кретином. Закончив разговор, я перевел взгляд на Натали, лицо мое оставалось непроницаемым. Наученный горьким опытом, я поклялся никогда не давать больше информации, чем следует.

– Мне нужно вернуться домой, – сказал я ей. – Можно я поведу?

Она улыбнулась, пытаясь выглядеть жеманно и невинно.

– Конечно, – произнесла она, выводя по грязи маленькие круги этими своими «трахни меня» туфлями, которые она обычно носила. Всего полчаса назад они казались чертовски сексуальными. – Но прежде чем уехать...

Мать твою. На это у меня не было времени.

– Дай мне чертовы ключи, – в нетерпении рявкнул я.

Она открыла было рот, чтобы запротестовать, но я прищурил глаза, чтобы взгляд получился твердым и непроницаемым. Этот взгляд я оттачивал годами, и он всегда работал. Она резко вздохнула и вытащила ключи, передавая их мне. С моим ростом в сто девяносто сантиметров я был устрашающим ублюдком.

Хотя тот факт, что я напугал девчонку, меня совершенно не напрягал.

Обогнув здание, я подошел к милому маленькому «мустангу» Натали – подарок от папочки на шестнадцатилетие. Сев за руль, я завел двигатель, который заурчал так, что при любых других обстоятельствах я наслаждался бы этим звуком. Натали прыгнула на пассажирское сидение, очевидно боясь, что я могу уехать без нее.

Я бы и уехал, но не хотел привлекать еще больше внимания, чем требовалось. В последний раз, когда я оттаскивал Джима от Келси, я обещал убить его, если что‑то подобное повторится вновь. Боже, ей было всего тринадцать, а она уже научилась спать с ножом под подушкой. У меня было чувство, что ситуация примет хреновый поворот, и последнее, что мне было нужно – заявление в полицию об угнанной машине.

Спустя пять минут «мустанг» вылетел на дорожку перед покосившимся фермерским домом моего приемного отца, который окружали пожухлая лужайка и ржавые качели. Его собственные дети давно выросли, и если бы не пособие на меня и Келс, подозреваю, он мог потерять этот дом. Социальные службы не обратили внимания, что его жена, Отем, съехала отсюда около полугода назад. И кто может ее винить? Для меня это тоже было делом недолгой перспективы. Но вот остаться здесь, гнить всю свою оставшуюся жизнь? Черта с два. Я тоже сбегу.

Обычно я и не задумывался, что живу в этом свинарнике. Мне нравилось иметь свой собственный угол. В моем распоряжении был весь подвал, хотя я разрешал Келси спать внизу вместе со мной. Ей было не по себе в своей комнате наверху. Она была слишком близко расположена от комнаты Джима. Умная девочка.

Выпрыгнув из машины, я направился к дому.

– Подожди! – крикнула Натали, последовав за мной.

– Чего? – спросил я, не сбавляя шаг. Я слышал, как Джим что‑то кричал в доме, и весь похолодел, пытаясь заставить себя думать. Каков был лучший план для атаки? Громкий звучный шум за соседней дверью прервал мои мысли. Сосед-старик, должно быть, снова в гараже чинит свои байки...

– Ты сказал, что пригласишь меня на свидание, – сказала Нат с полуулыбкой на губах.

Боже, она все еще здесь? Я залез рукой в карман и выудил оттуда связку ключей, бросив их ей. Сильно бросив.

– Вот, – произнес я. – А теперь залезай в свою чертову машину и уезжай.

Ее рот открывался и закрывался, как у золотой рыбки, и я всерьез призадумался, почему позволил ей обхватить ими свой член. Голос Келси снова прорезал воздух, и у меня в глазах все побагровело. Строить планы – удел кисок, а этому говнюку нужно преподать урок и объяснить, что такое боль. Направившись к воротам сзади, я надеялся, что Натали была так счастлива халяве, что забыла все, что тут видела и слышала.

Проклятье.

Ворота были закрыты.

Подтянувшись и перевалившись через изгородь, я краем глаза ухватил отходящую Натали. На меня она внимания не обратила. Нет, сучка была слишком занята, ковыляя по сухой траве к своему подарку. Келси снова закричала. Обойдя дом, я влез через узкое окно в подвал.

Джим всегда запирал двери, а мне ключи не полагались. Не то чтобы это имело какое‑то значение – покажите мне тот замок, который бы я не открыл – но сейчас на это совершенно не было времени. Я побежал вверх по лестнице к комнате Келси и застыл в дверях.