Мятежный

Л. Дж. Шэн

Мятежный

Святые грешники – 3

Аннотация

Рози

Говорят, что жизнь – это прекрасная ложь, а смерть – мучительная правда. Они правы.

Никто и никогда не заставлял меня чувствовать себя более живой, чем парень, который служит постоянным напоминанием о том, что мои часы тикают.

Он мое запретное, ядовитое яблоко.

Поразительное заблуждение по отношению к моей грубой, грубой правде.

Он также бывший парень моей сестры.

Одну вещь ты должен знать, прежде чем судить меня;

Я увидела его первой. Жаждала его первой. Полюбила его первой.

Одиннадцать лет спустя он ворвался в мою жизнь, требуя второго шанса.

Дин Коул хочет быть моим Медным всадником. Мой белый рыцарь наконец-то прибыл. Надеюсь, он еще не слишком опоздал.

Дин

Говорят, что самые яркие звезды сгорают быстрее всего. Они правы.

Она зажигает мой разум.

У мный рот, язвительное отношение и огромное сердце.

В мире, где все тускло, она сияет, как Сириус.

Одиннадцать лет назад судьба разлучила нас.

На этот раз я осмеливаюсь попробовать.

Добраться до нее – это поле битвы, но, черт возьми, именно поэтому они называют меня Мятежным.

Рози Леблан вот-вот выяснится, насколько сильно я могу бороться.

И победа над ней будет самой сладкой победой.

Плей‑лист:

Halsey – Hold Me Down

Hey Violet – Guys My Age

Train – Drops of Jupiter

Fall Out Boy– Immortals

Hooverphonic – Mad About You

Breathe Me – Sia

«Потому что пение птиц может быть очень красивым.,

Но они поют не для тебя,

И если ты думаешь, что моя зима слишком холодна...,

Ты не заслуживаешь моей весны».

Эрин Хэнсон

Звезды символизируют вечное. Они – постоянная величина в небе с незапамятных времен. Первые обитатели Земли привыкли смотреть на то же самое небо, что и мы сейчас. И наши дети.

И внуки.

И их внуки.

Звезды символизируют круговорот жизни, одиночество и гравитацию. Они светятся в темной энергии, которая составляет большую часть пространства, и напоминают нам, что даже в кромешной тьме всегда есть свет.

Пролог Рози

Мне, наверное, следует кое-что прояснить, прежде чем мы начнем. Моя история? У нее нет счастливого конца. Каким бы высоким, красивым, богатым и очаровательным ни был мой прекрасный принц.

Единственная проблема заключалась в том, что на самом деле он не был моим. Но прежде чем судить меня…

Я увидела его первой. Я жаждала его первой. Я полюбила его первой.

Но все это не имело значения, когда Дин Коул прижался к губам моей сестры прямо у меня на глазах в тот день, когда Вишес вломился в ее шкафчик.

Дело в том, что в такие моменты никогда не знаешь точно, начало это или конец. Текучесть жизни останавливается, и нужно исследовать свою реальность. Реальность – отстой. Поверьте мне, я не понаслышке знаю, как это тяжело.

Жизнь несправедлива.

Папа сказал это сразу, когда мне исполнилось шестнадцать, а я захотела начать отношения с мальчиком. Его ответ был решительным. – Боже мой, нет.

– А почему бы и нет? – мое веко задергалось от досады. – Милли встречалась, когда ей было шестнадцать, – это была чистая правда. Она ходила на четыре свидания с сыном нашего почтальона, Эриком, еще в Вирджинии. Папа фыркнул и погрозил мне указательным пальцем. Хорошая попытка.

– Но ты не твоя сестра.

– И что это значит?

– Ты знаешь, что это значит.

– Нет, не знаю. – Я действительно знала.

– Это значит, что у тебя есть то, чего у нее нет. Это не справедливо, но вся жизнь несправедлива.

Еще один факт, с которым я не могла поспорить. Папа говорил, что я магнит для плохих парней, но это было все равно, что подслащивать ком грязи и ржавых гвоздей. Я понимала, что он имел в виду, особенно потому, что всегда была его маленькой принцессой. Зеница его ока.

Я была яркой. Не нарочно. С густыми ресницами, каскадом карамельных волос, длинными молочно-белыми ногами и пухлыми губами, такими полными, что они занимали большую часть моего лица. Все остальное во мне было маленьким и зрелым – завернутое в красный атласный бант с выражением сирены, которое, казалось, навсегда осталось на моем лице, как бы я ни старалась стереть его.

Я привлекала к себе внимание. Хорошее и плохое. Черт возьми, все виды.

Будут и другие мальчики, пыталась я убедить себя, когда губы Дина и Эмилии соприкоснулись, и мое сердце сжалось в груди. Но всегда будет Милли.

Кроме того, моя сестра заслужила это. Заслужила его. Я была в центре внимания мамы и папы, весь день, каждый день. У меня было много друзей в школе, и поклонники выстраивались в очередь за нашей дверью. Все глаза были устремлены на меня, и никто не удостоил мою сестру даже второго взгляда.

Это была не моя вина, но от этого я не чувствовала себя менее виноватой. Моя старшая сестра стала плодом моей болезни и популярности. Одинокий подросток, прячущийся за холстом с краской. Но сестра все время молчала, передавая свое послание через свою странную, эксцентричную одежду.

Когда я думаю об этом, это действительно было к лучшему. В первый же день, когда я заметила Дина Коула в коридоре между тригонометрией и английским, я поняла, что он больше, чем просто школьная влюбленность. Если бы он был моим, я бы его не отпустила. И это само по себе было опасным понятием, с которым я не могла позволить себе играть.

Видите ли, мои часы тикали все быстрее. Я не родилась такой, как все остальные.

У меня была болезнь.

Иногда я ее побеждала.

Иногда она меня.

Любимая всеми Роза увядала, но ни один цветок не хочет умирать на глазах у зрителей.

Кроме того, так было лучше, решила я, когда ее губы оказались на его губах, и реальность превратилась в сложную, мучительную вещь, от которой я отчаянно хотела убежать.

И вот я наблюдала, как моя сестра и единственный парень, который заставлял мое сердце биться быстрее, влюбляются друг в друга.

Мои лепестки падают один за другим.

Потому что, хотя я и знала, что моя история не закончится счастливым концом, я не могла не задаться вопросом… Может ли у меня быть счастливый конец, пусть даже на мгновение?

Дин

Лето, когда мне исполнилось семнадцать, было ужасным, но ничто не подготовило меня к гребаному грандиозному финалу.

Все стрелы указывали на беду. Я не знала, какой путь приведет меня к нему, но, зная свою жизнь, я приготовилась к удару, который отправит меня прямиком в ад.

В конце концов, все это свелось к одному безрассудному моменту киношного клише. Несколько бутонов света и небрежно свернутых тупиков за несколько недель до окончания школы.

Мы лежали у бассейна в доме Вишеса, пили пиво его отца, зная, что это сойдет нам с рук – Господи, с гребаным всем – под крышей Бэрона Спенсера-старшего. С нами были девушки. В Тодос-Сантосе, штат Калифорния, в преддверии летних каникул было не так уж много дел. Все вокруг было обжигающе горячим. Воздух был тяжелым, солнце пекло, трава пожелтела, и всем наскучило их беспроблемное, бессмысленное существование. Мы были слишком ленивы, чтобы гоняться за дешевыми острыми ощущениями, поэтому мы искали их, неторопливо развалившись у бассейна на поплавках в форме пончиков и фламинго и итальянских импортных шезлонгах.