О вампире

– Но я замужем, – повторила Холли. Джастин был красивым мужчиной, и да, она заметила это среди безумия, охватившего ее жизнь, но у нее был муж, которого она любила с детства. Она никогда не нарушит своих клятв и никогда не причинит вреда Джеймсу.

– Да, но мы не говорили, что он мыслил ясно и разумно, – серьезно заметил Деккер. – Именно поэтому мы и хотели поговорить с тобой, вместо того чтобы позволить ему все объяснить.

– Ты, наверное, подумала бы, что он сошел с ума, – заметил Андерс.

– На самом деле это не так, – заверил ее Деккер. – Он просто немного запутался ... и в отчаянии. Думай о нем, как о щенке в приюте, жадно облизывающего руку каждого, кто останавливается погладить их.

– С чего бы мне думать, что он сумасшедший? – неуверенно спросила Холли. – Я имею в виду, если бы он просто объяснил, как ты ...

– Ну, ты должна понять, что для него это свершившийся факт, – серьезно сказал Деккер. – По его мнению, ты в нескольких секундах от того, чтобы броситься на него и затащить в постель.

– Я бы никогда! – Холли ахнула от изумления. Она никогда в жизни не бросалась на мужчину ... когда-либо. Черт возьми, единственный опыт, который она имела в этой области, был с Джеймсом, и даже сейчас, после почти четырех лет брака, она все еще не начинала близость сама. Он всегда был агрессором. Конечно, она целовала и обнимала его, но не так, как это делают в постели. Она просто не знала как. Но даже если и так, она замужем. Она слишком заботилась о Джеймсе, чтобы причинить ему такую боль.

– Ладно, ну вот и все, – сказал Андерс кивком головы. – Именно поэтому мы и хотели тебе рассказать. Мы хотели объяснить это так, чтобы ты поняла без его случайного оскорбления.

– Хм-м-м. – кивнул Деккер. – Мы хотели вернуть его ... э ... он поддерживал нас, когда мы встречались со своими спутниками жизни.

– О, – пробормотала Холли, но ее внимание было приковано к Андерсу. Он издал сдавленный звук и отвернулся, чтобы яростно ударить Деккера по руке, прежде чем продолжить: – В любом случае, мы сделаем все возможное, чтобы держать Брикера в узде. Но, вероятно, было бы также лучше, если бы ты избегала оставаться с ним наедине как можно дольше. Ты можешь спасти ему жизнь, если сделаешь это.

– Спасти ему жизнь? – спросила она в замешательстве.

– Да, конечно. Видишь ли, у нас есть закон, запрещающий вмешиваться в дела супружеской пары, – торжественно объяснил Андерс. – Если его хотя бы заподозрят в том, что он пытался соблазнить тебя и увести от мужа, то вполне возможно ... он будет наказан.

Глаза Холли расширились. Она уже слышала их представление о наказании – казнь, как сказал Брикер. Боже Правый! Она не хотела бы, чтобы беднягу казнили, когда он был в таком смятении и отчаянии, что принял ее за свою пару.

– Да, – серьезно ответила она. – Я постараюсь не оставаться с ним наедине.

– Что ж, тогда это замечательно, – весело сказал Деккер и с улыбкой взглянул на официантку, остановившуюся у их столика. – А вот и наша еда.

Холли тоже улыбнулась девушке, но как только она поставила тарелки, и оба мужчины принялись за еду, она посмотрела на тако, которые они заказали для Джастина, и неуверенно спросила: –

– О, с ним все в порядке, – заверил ее Деккер. – Он пошел прогуляться.

– Прогуляться? – спросила она безучастно и, не дождавшись ответа, добавила: – Но его еда остынет.

– Мы его упакуем и отнесем ему, если он не вернется к тому времени, как мы закончим есть, – заверил ее Деккер.

– Или, может быть, съедим его сами, – заметил Андерс, разглядывая тако. – Они выглядят довольно аппетитно, и я достаточно голоден, чтобы съесть свою еду и его тоже.

– Я тоже, – весело сказал Деккер и посмотрел на тарелку. – Мы разделим его.

– Хорошая мысль, – ухмыльнулся Андерс.

Холли только покачала головой и переключила внимание на сэндвич. И все же ей было интересно, куда делся Брикер. Прогуляться? Почему? Она задумалась, но в следующий момент откусила от сэндвича и забыла о Джастине Брикере.

– Итак, Холли, – сказал Деккер мгновение спустя. – Ты любишь цветы?

– Раньше любила, – сказала она, опуская бутерброд, который собиралась снова откусить. – Но после того как я пару недель проработала на кладбище, я не люблю цветы. Теперь они для меня скорее смерть, чем счастье и радость.

– Могу себе представить, – сочувственно сказал Андерс. – А как насчет пикников?

Она рассмеялась и покачала головой. – Я росла, когда меня таскали с одних археологических раскопок на другие. Каждый прием пищи был в основном пикником. Не выношу их, или кемпинг, или что-нибудь в этом роде. Она вздохнула. – Одна вещь, которую этот образ жизни сделал, превратил меня в определенную городскую девушку. Только рестораны и в любой день.

– Значит, никакого кемпинга? – спросил Деккер с удивлением, когда она снова начала поднимать свой сэндвич.

Холли покачала головой. – Определенно нет.

– Собаки или кошки? – спросил Андерс.

– Никто. Аллергия, но еще в детстве меня покалечила собака. Теперь они меня пугают, – сказала она, содрогнувшись.

– Любимая и нелюбимая еда? – спросил Деккер.

Холли замолчала, снова опустила бутерброд, не откусив ни кусочка, и перевела взгляд с одного мужчины на другого. – К чему все эти вопросы?

– Просто пытаюсь узнать тебя получше, – мягко сказал Андерс и повторил: – Так что, какая любимая и не любимая еда?

Джастин бросил взгляд на дверь ресторана, раздраженно нахмурившись и в сотый раз, задаваясь вопросом, Какого черта они так долго. Наверняка они уже закончили объяснять Холли, что такое спутники жизни. Кто-то должен был прийти за ним... предпочтительно Холли.

Сколько времени прошло с тех пор, как они в последний раз были в ресторане? Он взглянул на часы, чтобы отметить время, но до этого не удосужился проверить, так что не мог быть уверен, как долго он ждал, и это могло показаться долгим, потому что он ждал. Когда ждешь, кажется, что-то происходит целую вечность.

Вздохнув, он откинул голову назад и на мгновение закрыл глаза. Если в ближайшие пятнадцать минут за ним никто не придет, он зайдет внутрь и посмотрит, разговаривают они или нет. Если так, то он, по крайней мере, может поесть здесь. Он умирал с голоду. Потирая ноющий живот, он открыл глаза и посмотрел в сторону ресторана, а затем замер, увидев Холли, идущую через парковку с Деккером и Андерсом по обе стороны.

– Что? – начал он, резко сев и нахмурившись, когда они подошли к машине. Его слова замерли, когда Андерс скользнул на переднее пассажирское сиденье и бросил ему на колени белый пластиковый контейнер.

– Мы принесли тебе еду, – объявил Андерс.

Джастин посмотрел на контейнер и в замешательстве поднял его. – На ощупь он довольно легкий.

– Да. Извини, но разговоры – это голодное дело, и мы с Деккером вроде как вроде как поковырялся в твоих тако.

«Поковырялись?» – подумал Джастин с тревогой, и, открыв контейнер, увидел, что они не только съели тако, но и практически уничтожили начос. В контейнере была только пара начос и немного сальсы.

Мы собирались заказать тебе что-нибудь другое, но потом решили, что ты не захочешь ждать, и мы ... все равно сейчас идем по магазинам, так что можешь выбрать там все, что захочешь, – вставил Деккер.

– Спасибо, – саркастически сказал Джастин и отправил в рот начос. Но он не слишком расстроился. Замечание Андерса о том, что разговоры – это голодное дело, убедило его в том, что они поговорили с Холли, и он полагал, что в долгу перед ними за эту услугу. С этой мыслью он сунул в рот вторую порцию начос, закрыл коробку и повернулся к Холли. К несчастью, она молча смотрела в окно, отвернувшись от него. Он не совсем понимал, что это значит. Смущалась ли она и стеснялась находиться рядом с ним теперь, когда знала, что она его пара?

Более вероятно, что она беспокоится обо всем этом сейчас, решил он, когда его взгляд остановился на ее пальце и кольце. Ей придется покончить с браком или, по крайней мере, сказать мужу, что все кончено, прежде чем она что-то скажет или сделает с ним. Она была именно такой женщиной. По крайней мере, он так подозревал. По правде говоря, он мало что знал о Холли, кроме того, что она была его спутницей жизни. Возможно, ему следует узнать о ней побольше, пока у них есть такая возможность. Как только она все объяснит мужу и будет свободна, они, без сомнения, проведут все свободное время в постели, и разговоры будут последним, о чем они будут думать.