Страница 35 из 57
Я могла лишь с ужасом взирать на огонь разгоравшийся все сильнее и поднимающейся все выше. Неописуемый ужас раздирал мое сердце, своими огромными когтями стервятника.
— Ненавижу тебя! Ненавижу! — закричала мысленно, не удержавшись.
— Верь мне Веда! Верь! — кричал в моей голове муж.
— Я Марта! Марта, я! Ненавижу тебя дракон! Ненавижу!
Усилием воли вырвалась из рук стражников и бросилась к костру.
Догнали, схватили, оттащили назад, практически волоком, как не сопротивлялась. Единственное, что успела, это сорвать с пальца родовое кольцо дракона и бросить его в огонь.
— Гори с ним вместе, синим пламенем! — пожелала я дракону.
Огонь в секунду взъярился буквально до небес, непроглядной стеной и Михал закричал! Как же дико он закричал!
— ААА! Сволочи!! Проклинаю вас всех! Проклинаю! Слышите!! Да гореть вам всем в пекле адовом! ААА!! Все за мной пойдете! Все! Слышите!! Нас много!! АААА!!
Мое сознание отключилось, не выдержав напряжения и ужаса, что пронизал меня всю от предсмертных криков Михала.
Сколько же нечеловеческой ненависти в них было! Меня просто захлестнуло потоком его злобы, должно быть он и вправду был одержим. Ну не умел мой Михал так злиться. Чужды ему были подобные эмоции. Хотя, я не знаю, как бы сама себя повела, и чтобы ощущала к людям, которые ведут меня на костер в расцвете жизни, по ложному обвинению в одержимости, просто потому что, один своевольный дракон, из неоправданной ревности к жене, так захотел.
Я не знаю, сколько времени я пробыла в беспамятстве. Видений и снов не было никаких.
Пришла в себя я, от холодных порывов ветра и громовых раскатов. Створчатые окна в моих покоях, распахнулись от бушующего ветра.
Даже матушка природа плачет над случившемся вчера.
Голова моя просто раскалывалась, я чувствовала себя совершенно разбитой и обессиленной.
Брислава с Боянкой закрывали окна.
— Не нужно. Пусть свежо будет, — попросила хриплым голосом.
— Ах, очнулись! — встрепенулась Боянка. — Морса брусничного выпейте! Сил придает, освежает. — Девушка поддержала мою голову и напоила меня терпким напитком.
Брислава присела рядом на кровать, положила мне руку на лоб, я сразу же почувствовала, как по мне разлилось благодатное, успокаивающее тепло.
— Ох, девка ты бедовая! — покачала головой женщина, с укором и сочувствием одновременно, глядя на меня. — Что же ты наделала! Ты же обещала ему, что не предашь! Обещала же!
— Он тоже обещал, что Михал жив будет! — воспоминания о вчерашнем, заставили содрогнуться, к глазам подступили жгучие слезы.
— Так он и жив, дурёха ты! Жив!
— Как жив?! — я аж подскочила в подушках. — Он так кричал!
— А ты думаешь, бесу в нем, так просто умереть было? Думаешь, пожить тварине не хотелось? Триста лет бы кузнец твой прожил, кабы не несдержанность твоя! А вот теперь, сама ты ему приговор подписала! Ему, и себе заодно! Владыка, наш может и слезами от отчаянья заливаться будет в душе, а то, что должно сделает! Не изволь сомневаться!
— Зачем же вы перстень родовой в огонь кинули, госпожа? — в глазах Боянки стояли слезы.
— Все бы еще поправит было возможно, кабы не это!
— А если бы на том костре Даная его кричала, заживо сгорая, неужто он бы к ней не бросился? Неужто не распроклял бы злодеев, губящих невинную? Да он! Он отца убил! Прекрасно понимая, что проклятие на род свой навлекает, но в тех обстоятельствах и тех своих чувствах, он просто не мог сдержаться и поступить иначе! А теперь он, меня судить будет!
Я просто кипела от негодования и, если дракон меня еще чувствует, так же ясно как себя, пускай всё чувствует, и знает до конца. Хуже мне уже не будет.
Брислава лишь головой покачала:
— Здесь весь вопрос в доверие, госпожа! Отпуская вас сюда, Владыка доверился вам и в свою очередь, вас просил так же довериться ему. Это единственное, что от вас вчера было нужно! Довериться ему! Оставаться спокойной. Помнить, что вы его жена. Что. Носите под сердцем его дочерей, а на голове вашей венок Владычицы семи миров!
Я тяжко вздохнула:
Брислава была права. Вчера, поддавшись эмоциям, я повела себя не достойно. Забыла обо всем. Не смогла довериться мужу, как он смог довериться мне, отпуская сюда. Чувство вины накрыло с головой, да делать нечего.
— Что ж, значит, не ссудили боги! Бежать от своей судьбы я не буду. Смерть — значит смерть.
— Но пока ты жива — ты все еще его жена! Не смей и на секунду об этом забывать! Довольно с тебя уже позора! — отчитала Брислава, словно строгая мачеха. — Под твоим сердцем его дочери! Ты даже о них не подумала! Полусиротами оставила!
Слова магички ударили словно пощечина.
О детях я действительно не подумала. Просто еще сложно было поверить, что я действительно понесла с первой ночи, еще ничего не предвещало моего положения. Но если это так, то не раз еще сердце мое, горькими слезами, за ближайшие девять месяцев умоется. Ох, не раз.
— Возьми, надень, — Брислава протянула мне почерневший перстень драконьего рода.
Я не решилась взять.
— Вряд ли я теперь имею право его носить.
— Ты все еще его жена. И он обязан хранить своих дочерей в твоем чреве.
Брислава сама одела на указательный палец моей правой руки перстень с драконом. Я мгновенно почувствовала прилив сил и ясность разума, но обратиться к мужу смелости не хватило. И сам он тоже молчал. Оно и верно. Этот разговор не для свидетелей.
— Сущность вышла? Сгорела?
Брислава не успела ответить, потому что за дверьми покоев послышались шум и крики.
— Мне нужно ее видеть! Я должен ее увидеть! Просто поговорить!
Я слышала голос Михала, но отказавшись верить своим ушам, соскочила с кровати, подбежала к дверям и распахнула их.
Стражники заслоняли собой проход в мои покои для Михала, Я видела его! Его слегка кудрявая, русоволосая голова, возвышалась над рослыми стражами. Его до боли милое, светлое лицо, глаза мои сейчас видели.
— Живой, милый мой! Живой! — воскликнула, не удержавшись и уцепилась руками за дверь, чтобы устоять на враз ослабевших ногах.
Стражники расступились и Михал наконец смог подбежать ко мне и порывисто прижать к себе.
Глава 35
Каким же наслаждением было слушать стук его сердца. Вдыхать его родной запах! Как же хотелось расцеловать его милое лицо. Но проявив благоразумие, от этого воздержалась.
Михал гладил руками мою спину и мне было так тепло и хорошо. Что не могла удержать слез. Крепко прижав его к себе, тихо всхлипывала положив голову на его могучие, удобное плечо.
Ах, если б только можно было вот так, навечно замереть в объятиях друг друга.
Михал прерывисто дышал, стараясь справиться с подкатившими к горлу слезами.
— Что же ты наделала, Марта? Что ж наделала? — тихо причитал он.
— Прости! Прости! Не удержалась! Прости!
Я не сдержала рыданий. Огнеяр действительно выполнил свое обещание, Михал жив! Но ненадолго! Из-за меня! Чувство вины в клочья раздирало мое сердце, ждать казни любимого, вот, что есть самое страшное, из всех возможных наказаний.
— Да не о себе я тревожусь, глупая! И гроша моя жизнь не стоит! Ты как же? Твоя служанка сказала, что муж тебя не простит теперь.
Я слегка отстранилась от парня, вспомнив, что я в одной лишь сорочке.
— Возможно. Будет так, как будет. По воле богов. Бежать от судьбы я не буду.
— Я хочу с ним поговорить! — решительно заявил Михал.
— Не думаю, что стоит. Он обещал мне, что ты выживешь, я ему не поверила, прокляла, когда ты горел, бросила в огонь родовое кольцо. Оскорбила, в общем. И кара будет заслуженной.
— Марта! — Михал потянулся ко мне. Я отошла.
— Не надо. Не осложняй.
— Прости. Я больше не подойду к тебе! Клянусь! Единственное, что хочу, это что бы ты жила и имела возможность растить дочерей, и по возможности, была счастлива. Прощай.
Посмотрев на меня еще несколько долгих секунд, Михал вышел, закрыв за собой двери.