Страница 3 из 12
Хмм. Вижу, что они не скучали в ожидании, пока я занималась наведением чар и прощалась с домом. Пришлось громко кашлянуть пару раз, влюбленные, наконец, разомкнули объятия и оторвались друг от друга.
Аранья, с трудом сдерживая слезы, крепко обняла меня, поцеловала жениха и велела ему за мной приглядывать. Я в последний раз окинула взглядом окна родного дома и мы отправились в путь.
***
Мирос оказался довольно веселым и общительным парнем. По дороге мы говорили обо всем на свете. Я сразу почувствовала к нему симпатию, как к человеку которого искренне любила Аранья – не просто служанка, а мое доверенное лицо и единомышленница.
Мирос с удовольствием рассказывал мне о своих планах на супружескую жизнь. Этой ночью, шагая по дороге всё дальше от дома, я услышала, какой дом они построят, когда он отслужит, сколько у них с Араньей будет детей и так далее. В компании такого разговорчивого спутника идти было легко.
Мы шли всю ночь и к рассвету были уже у Темного Леса. Углубившись в чащу, мы нашли прелестную укромную полянку, покрытую мягкой травой, неподалеку веселый ручей пел свою незамысловатую песенку. Здесь и остановились на привал.
Поспав пару часов, мы с аппетитом позавтракали и пошагали дальше.
Мы шли и шли, солнце уже было в зените, тенистая дорога дарила прохладу, а мысль о свободе придавала сил.
- Так вот, заходят, значит, в бар ведьма, лепрекон и вдовствующая графиня, а бармен и говорит им.... - и осекся на полуслове. Я удивленно смотрю на Мироса, а Мирос смотрит не на меня, а на что-то за моим плечом. Оборачиваюсь и вижу: какой-то сильно обросший человек со всклокоченной рыжей бородой, одетый в яркий, расшитый золотом сюртук с оторванными пуговицами — явно с чужого плеча. Вслед за ним вышел второй, третий, и вот уже мы окружены группой явно недоброжелательно настроенных бородачей, вооруженных до зубов.
В очередной раз я возблагодарила небеса за то, что я не в своем обычном платье и понадеялась, что наше небогатое одеяние не побудит разбойников ограбить нас. А в том, что это разбойники, сомневаться, к сожалению, не приходилось. Тем более, что я на днях случайно зашла к Серджио и услышала доклад начальника стражи о банде Рыжего Мартина, свирепствующего в последнее время в Темном Лесу.
- Вы кто такие? Одноглазый, обыщи!
С меня грубо стащили плащ и заплечный мешок. Широкие ладони с интересом прошлись по моему телу, задержавшись на вырезе лифа и ниже спины. Краем глаза я увидела, как с моего спутника срывают куртку, которую тут же живо начал примерять какой-то щуплый тип, путаясь в рукавах. Куртка оказалась ему отчаянно велика, туда смогли бы поместиться еще полтора таких разбойника. Ну ок, видимо, в разбойничьей среде оверсайз нынче в моде.
В это время рыжебородый вскочил на пенек и, подбоченившись, торжественно произнес:
- Милостивые господа! Мы рады приветствовать вас во владениях Рыжего Мартина, грозы лесов и невинных дев! За транзит по территории нашего леса мы взимаем определенную плату, так сказать, не слишком обременительную для ваших тощих кошельков, но поддерживающую мааааленький, так сказать, бизнес! - он протянул в нашу сторону грязную растопыренную пятерню и заглянул в наши глаза, как бы сканируя нас на наличие денежных средств.
Всё это было бы смешно, если бы не было так грустно — денег-то у нас с собой не было: Мирос оставил всё заработанное дома, у меня денег вообще никогда не бывало, я их и в руках-то почти не держала. Тут я на секундочку пожалела, что так поторопилась с побегом и не послала Аранью к ростовщику с алмазной подвеской, подарком дорогого жениха. Несколько монет, чтобы заплатить «пошлину» за проход по лесу сейчас были бы кстати. Сама подвеска у меня с собой, пришитая к одной из нижних юбок, но я надеялась, что ни до моих юбок, ни до алмазной подвески у этих рыцарей меча и топора не дойдет.
Надо поскорее соображать, очень не хотелось бы драки — я краем глаза заметила, что Мирос уже хмурит брови и руки у него сжимаются в кулаки. Сила сейчас не на нашей стороне, но ум и смекалку никто не отменял. Я набрала побольше воздуха в грудь и принялась импровизировать:
- Доблестные рыцари Темного Леса! К нашей величайшей скорби, на данный момент мы не располагаем денежными средствами. Не при деньгах мы. - Я красноречиво вывернула карманы своего темно-серого шерстяного платья, чтобы воочию продемонстрировать окружающим правоту своих слов. - Однако нам всё же есть чем порадовать и удивить любезную взыскательную публику!
С этими словами я, к изумлению присутствующих, достала из-за уха Одноглазого почерневшую серебряную ложку.
Толпа ахнула:
- Ээй, это же ложка Одноглазого!
- Верни, ворюга! Я ж ее в прошлом году честно стырил у самого архиепископа!
Под громкий хохот из носа верзилы с рукой, перебинтованной сомнительной чистоты носовым платком, я достала золотую монету. Сообразительный малый тут же принялся ощупывать свои карманы с таким испуганным выражением лица, что я сама чуть не прыснула от смеха и вынула из-за воротника Рыжего Мартина дымящуюся прокуренную трубку.
- Ох, трубочка-то точь-в-точь как у Мартина, вы посмотрите! - видимо, это был не самый сообразительный член банды.
- Идиот, это и есть трубка атамана!
Сам атаман в это время смотрел на меня не сводя глаз с таким выражением лица, что я замерла: похоже, с трубочкой я переборщила и сейчас нас будут убивать.
Над лесом повисло молчание. Банда разбойников стояла не дыша. Казалось, даже птицы затихли и ветер не шевелил верхушки елей. Всё, господа, похоже, это фиаско.
- Нет, ну вы видели, какая ловкая девчонка?! - громко воскликнул Рыжий Мартин и оглушительно расхохотался. - Цыпа, может, останешься с нами? Нам такие ручки ох как нужны! Мы будем посылать тебя в город в ярмарочные дни и ты будешь нам приносить золотой улов. Не обидим, сестренка, белая зарплата, премия раз в квартал. И парня твоего пристроим, нам сильные ребята не помешают.