Между волком и собакой

Автографы

Искать человека

Давно не чту ни вождей, ни чина.Но есть в миру, что столь многолюден,не шанс, а, может быть, лишь причинанайти особого homo ludens[1].Не чудодея и не мессию,не супермена в седьмом колене,но человека природной силыи капитана своих волений.По искре взгляда, по стилю жестаискать Зачинщика, VIP-персону,из тех, кто крепок причинным местом,умом, пером, мастерком масона;умеет делать добро, сюрпризы,попытки, вещи и личный выбор;кладёт начала, концы и визы,а то и камни – при слове «рыба»…И он готов, коли что, к расчёту,и он спокоен всегда к награде.А если спросят, какого чёртаон тут находится и играет,во что и с кем, из каких коврижек —таким об этом и знать не надо.Когда – подале, когда – поближе —он слышит голос своей монады.Она, голубушка, лучше знает,зачем жильём себя наделила,почём ему эта боль зубная,которой группы его чернила.Свою решимость на красном, чётноми блок, всегда для него опасный,он ставит именно против чёртаво всех личинах и ипостасях.Он дарит миру с себя по нитке,мешая аду, поодаль рая,играя Гессе, Шекспира, Шнитке,судьбой и жизнью своей играя.Азарт и смелость сильнее тягот,но только это не те лекарства,пока Косая стоит на тягеи бьёт на выбор себе бекасов.А значит – верьте или не верьте —среди забот о любви и кормеиграть приходится против смертив её отвратной и пошлой форме.Хотел бы стать не жрецом – скореепростым статистом его мистерий —но лишь бы вымпел единый реялнад мистагогом и подмастерьем.Сыграть хоть тайм, непреложно помня,что в этой лиге хотят не славы,прийти хоть словом ему на помощь…Когда маэстро отправят в аут —играть без правил, играть без судей,ножу ответить своим дуплетом,отдав ферзя (да игру, по сути) —не горевать никогда об этом.А у надежды – чудна́я доля:она старается тихой сапойоставить оттиски на ладонях,пометить лица секретным крапом.Приметой блёклой и ненадёжнойона кочует по всем обновам.Но мне она – на любой одёжезвездой Давида, тузом бубновым,шевроном, бляхой и голограммой,значком партийца, цветами клана.И вот на прочных и многогранных —ищу отличку такого плана:пешком по будням, с горящей плошкой,(пространство – здешнее, время – наше)чтобы вести игру не оплошно,чтобы при встрече своих спознаша.

«Храповое колёсико сделало оборот…»

Храповое колёсико сделало оборот…По всему небосводу, покрытому частыми тучами,принимаются к ночи озимые звёзды окучиватьи мотыжат свой тучный и облачный огород.В полутьме ожидания малозаметны осколкипрошлогодних хрустальных надежд.                           Наступающий годзнаменуется скорой отменой неправедных льготи несмелым снежком. Всё теперь по-иному, посколькуна сплетенье широт и долгот,обернувшихся прочной уловистой сетью,предлагают жемчужину тысячелетья —на дрожжах вздорожавший две тысячи энный лот.Где же тут устоять. Содержимым счетов и заначекобеспечим покупку, скептический дух приструнив!Зодиак изменился… Всё будет гораздо иначе,но рисунки и текст разлетевшихся пеплом страницнепременно запишутся в чёрный магический ящик…А пока поглядим на цветную морзянку гирлянди, прижмурясь – на ангелов, к детям на ёлку летящихиз волшебной страны «Люболанд»…Ноль часов по Москве. Новый год народился из пены!Фонтанируют магний, шампанское и Петросян.В морозильнике – стужа. Духовка подобна мартену.Из неё ароматы – и жареный гусь на сносях!Громыхают петарды. Резвятся и тешатся люди,карусельно кружась на спечённом для них колобке…Полюса шевелятся, и видно с летающих блюдец,как магнитные вихри играют Землёй в бильбоке.Поутру – тишина. Далеко за пределами слуха,отключенного вместе с экранами в два или в три,просыпается город – лениво гудящая муха(или, всё-таки, это внутри?).Осторожный белесый рассвет погасил фейерверки,сновидения и фонари,за гардинами сеется манна (мука? сахарин?),и наряд короля перед душем проходит примерку.Обалдевший от здравиц, полночной хмельной болтовни,телефон не звонит…Пахнут чай, мандарины, смолистое прошлое сосен,возле коих сюрпризы лежат:дед Мороз, не утративший чуткости и куража,не хотел бы остаться непонятым в этом вопросе.Нет охоты читать или рифмой бумагу терзать.В хрустале – шоколадные лакомства Нового Годаи название фабрики – сладкое слово «Свобода» —составляют доступный эрзац.Открываем программы TV, надеваем обновы,хлебосольно встречаем гостей.И январь на дворе, а пока никаких новостей.Всё еще впереди.               Мы к чему-то подспудно готовы —но причастны и радостям зимних каникул, и святкамс Вифлеемской звездой и рождественской Вестью благой,и забытому с детства мочёному яблоку в кадкес ледяною шугой…вернуться

1

Человек играющий (лат.).