Страница 3 из 5
В четвертой части мы наконец добираемся до этики в узком смысле. Докажем циничный тезис – добро, как правило, побеждает зло. Причем без всякого морализма. Се ля ви, это эволюция. Поэтому нарочно делать добро не обязательно, оно и так победит. Но если хочется – делайте. Будете на лучшей стороне силы.
Увяжем частное благо (лично вас) с общим (всех живых существ). Между ними больше общего, чем принято считать. Моралисты снова будут спорить.
Поделим этические системы на два больших класса: метафизические и прагматические. Вероятно, вы уже догадались, какие мне ближе. Законы этики не более сакральны, чем правила дорожного движения. Постараемся пояснить почему. И доказать, почему метафизика аморальна. Рассмотрим любую проповедь как услугу и посмотрим, в чем ее грех, с колокольни общества защиты прав потребителей.
Мы пару раз не согласимся с Кантом. Потом все-таки согласимся. На простых примерах покажем, как действует его категорический императив.
Выведем на чистую воду альтруистов. Потом повторим это с эгоистами. Попробуем доказать, что в общепринятом смысле нет ни первых, ни вторых. Покажем, в каком смысле они все-таки есть. Зададимся старым вопросом, кем быть лучше. Дадим на него неоднозначный спорный ответ. «По обстоятельствам». Выясним эти обстоятельства и вычленим тренд, куда все катится и почему.
Разберем позитивную этику, чтобы подчеркнуть на ее фоне достоинства негативной. Рассмотрим хамство разных видов прогресса и тем более борьбы с ним. И как этого избежать. Запишем в свою армию большой кусок культуры – от проповеди Христа до теоремы Коуза и комментариев к ней Дэвида Фридмана. Но против нас все равно будет кусок побольше. Вопреки ему покажем, чем этика формальных запретов эффективнее этики содержательных предписаний и морального долга. Чисто экономический подход кому-то покажется безнравственным. Не беда. Мы покажем, как из хорошей экономики следует хорошая мораль. А из плохой морали следует плохая экономика.
Коснемся старого спора утилитаристов и деонтологов. Кое-что додумаем и здесь. За кого я, по мне уже видно.
Рассмотрим случаи, когда «общество толкает меня ко злу». Хотя оно делает это не со зла, просто по глупости. Посчитаем, насколько можно проталкиваться этим путем и можно ли. Если интересно – да, можно, но осторожно. Покажем, чем продажность и конформизм лучше глупости. Рассмотрим случаи, когда к плохому я склоняюсь сам. «Если нельзя, но очень хочется». Выскажемся максимально цинично и по делу.
Наконец, подберемся к любви и ненависти. Для начала попробуем их оцифровать. Но совсем для начала – введем понятие о том, что такое понятие. Потом определим, потом принесем линейку. Дальше будут небанальные выводы. О том, что любовь и ненависть, например, не такие уж противоположности. В чем-то это корреляты. Далее посмотрим, что с ними происходит по ходу времени.
В пятой части снова вылезет кусочек онтологии. По уму, это следовало сказать в первой части. Но был бы риск спугнуть менее подготовленного читателя (а более подготовленный своего дождется). Кажется, мы все знаем, что такое человек? Так вот, чем больше думаешь – тем меньше это знаешь. Мы честно перебираем все варианты и видим, что человека там не оказывается. Точнее, он там кажется – пока не присмотришься.
Понимаешь, что человек – это прежде всего такая концепция. И как любая концепция, она не вечна. Как пришла, так и уйдет, почему бы нет? Или сильно изменится. Считается, что самые смелые сценарии будущего нам рисуют трансгуманисты. Но они по-прежнему мыслят в концепции человека. Мы увидим более радикальный сценарий. Нравится он нам или нет – какая разница, если никаких «нас» там уже не будет?
Онтология:
Во что мы вляпались?
Глава 1
Смысл жизни знают все
Спросите кошку. – Щедровицкий гений, но ошибался. – Что мешает хрюкнуть и прыгнуть? – Если без эмоций. – Редукция для героя.
Уместнее всего начать с вопроса: «Кто я?» Даже с более общего: «Кто такой человек?» Кажется, что ответ очень простой, ведь в крайнем случае, при оскудении словаря, можно показать пальцем – вот они, люди. Если не заменять ответ пальцем, обещаю, он заведет далеко. Но философские дебри – это не то, с чего следует начать. Поэтому вернемся к вопросу в конце книги, а пока…
Давайте притворимся, что разобрались с тем, что такое человек. Сделаем вид, что знаем. И мы ведь действительно это знаем – пока не начинаем об этом специально думать. Давайте себя на этом зафиксируем.
В отличие от вопроса «кто я?», вопрос о смысле жизни сравнительно легкий. Если его правильно задать.
В вопросе о «смысле жизни» давайте уточним, что такое смысл. Давайте без лингвистики, по-простому. Смысл нам нужен не в смысле Фреге, а так, чтобы спросить о том же, о чем спрашивает самый обычный человек. Что он имеет в виду, говоря «смысл жизни»?
Обычно под «смыслом жизни» в обыденном языке понимают предельную редукцию и главный параметр оптимизации.
Знать эти ученые слова при этом не обязательно. Достаточно подразумевать ценность, к которой сводятся остальные ценности, а сама она не сводится уже ни к чему. И это то, чему должна соответствовать наша жизнь. Нечто, что должно быть приближено по возможности к своим оптимальным значениям, часто максимальным. Например, если смысл жизни в пельменях, надо съесть как можно больше пельменей за жизнь.
В этом простейшем значении смысл футбола – гол, смысл шахмат – мат, а для самой общей нашей игры?
Давайте признаем важную вещь. Мы всегда уже в игре, мы уже всегда что-то делаем или хотя бы чего-то хотим.
В жизни мы сначала играем, а потом спрашиваем во что.
И по-другому никак. Параметры оптимизации в нашей жизни уже есть до всяких вопросов и ответов, как есть они в жизни ребенка, дикаря или кошки. Кошка всегда знает, чего хочет. У нее все нормально со смыслом жизни. Но мы уже от рождения как минимум такие кошки, у нас с этим изначально более-менее ясно. Настройки стоят по умолчанию, с ними можно прожить всю жизнь. Можно не вскрывать коробочку и спокойно жить с настройками от завода-изготовителя. Но кого-то они перестают устраивать, или хочется их проговорить, или хочется непонятно чего, но хочется… И тогда – звучит тот самый вопрос.
Итак, спросили. Наверное, дальше надо спросить, а что у нас уже есть по умолчанию? Что это, откуда, почему? Куда это ведет нас и мир?
Далее, кстати, придется определиться. Нас это устраивает? Иными словами, нас устраивает направление эволюции? На всякий случай, забегая вперед, спешу выразить лояльность Вселенной: меня устраивает направление эволюции. Многих – нет, до них мы еще доберемся.
Все, что мы уже хотим, может быть сведено к мотивационному блоку психики, сформированному генами, средой, культурой и личной судьбой. В том, что мы хотим, ничего другого нет по определению. Если кажется, что есть, то это уже учтено либо в словах «сформировано культурой», либо в словах «личная судьба».
У героя и маньяка мотивационный блок в версии 1.0 различен куда меньше, чем принято думать. Изначально все хотят примерно того же, что наш предок 30 тысяч лет назад, помещенный в условия современной культуры. Все различия обычно сводимы к нюансам работы центральной нервной системы (за это отвечают гены и условия среды), особенностям культурной ситуации (мемы в широком смысле) и личной судьбы (по большому счету, случайности). В итоге люди получаются сильно разные, но все различия создаются предельно одинаковым образом.
Георгий Щедровицкий очень сильно ругал то, что он называл «психологизм». Он доходил вплоть до того, что это главное зло в мышлении о человеке в XX веке, традиция тянется с Абеляра 800 лет, именно в этом вопросе Гегель ему ближе Канта, а преодоление этой традиции – главная задача на будущие 100 лет. Очень сильные тезисы, не правда ли? Исходящие от сильнейшего, может быть, русского философа XX века.