Страница 20 из 82
Присев на корточки, он попробовал рукой воду, как всегда, ледяная, словно ледник, из которого она происходит, находится не в десятках миль, а где-то совсем рядом. Не торопясь, он снял сапоги, сбросил с себя рубаху и штаны, а потом, оставшись одних в коротких подштанниках, полез в воду. Вода привычно схватила его в свои холодные объятия, руки и ноги сразу занемели, а сердце остановило ход. Через пару мгновений неприятные ощущения прошли, оставив только чувство бодрости и силы. Глубина здесь позволяла проплыть несколько шагов в одну и другую сторону, чем он сразу и занялся, течение постепенно сносило его вниз, приходилось вставать на ноги и подниматься выше.
Через полчаса, уже начав понемногу синеть от холода, он всё же направился к берегу, но вдруг остановился, пристально уставившись на свою одежду, тот факт, что он раздет, тревожил мало, а вот нож, оставшийся на берегу, был куда более серьёзной проблемой. За деревьями кто-то был, разглядеть толком не получалось, и это вызывало беспокойство. Выждав некоторое время, он понял, что нападать на него пока никто не собирается, и медленно пошёл к берегу. Тут из-за деревьев показался тот самый неизвестный наблюдатель. Оставался только один бросок, он прокатится по земле, схватит нож, и тогда противнику несдобровать. Тело его напряглось, словно скрученная пружина. Но, сделав выдох, он расслабился, это была женщина.
- Агата? - он растерялся, не понимая, что она может здесь делать, ведь до обители так далеко. - Как ты сюда попала?
- Сегодня меня выставили пораньше, мой муж стал много спать, лекарь даёт ему дурманящую настойку, она снимает боль, но Карл впадает в прострацию, он просто смотрит в одну точку, да изредка гладит меня по руке. А потом надолго засыпает. Вот и сегодня он заснул, а потом появился монах, который попросил меня убраться побыстрее, они очень недовольны, что женщина находится в этих покоях, там, правда, не монастырь, но большинство людей монахи, поэтому женщине там не место.
- Они совершенно правы, - сказал Морт, - надеюсь, скоро ты вернёшься в родительский дом.
- Разумеется, но не раньше, чем умрёт мой муж.
- А всё же, как тебя сюда занесло?
- Просто в обители нужно появиться к вечерней молитве, времени у меня ещё много, я решила немного прогуляться по лесу, вовсе не зная, что здесь вы.
Последние слова охотник поставил под сомнение, но вслух ничего не сказал. Пытаясь согреться, он накинул на плечи рубаху и постарался в неё закутаться. Неплохо бы развести костёр, но лень было возиться с огнивом. Он слышал, как Агата приблизилась сзади, но ничего не предпринимал. Незачем.
Неизвестно откуда достав полотенце, она вытерла ему голову и шею.
- Вы совсем ледяной, давайте я вас вытру целиком, так ведь можно простудиться и умереть.
Морт, который в последний раз болел простудой в возрасте десяти лет, возражать не стал. Он встал во весь рост, будучи, впрочем, ненамного выше девушки, и предоставил ей промокнуть капли с его тела.
- Эти знаки на теле, - она, видимо, только сейчас их разглядела, - откуда они?
- Часть рисунков я нанёс сам, в молодости, письмена проступили потом, я не хочу об этом рассказывать.
Она не настаивала, просто провела пальцем по его груди, кожа была холодной, словно у лягушки.
- А каково это, купаться в ледяной воде?
- Хотите попробовать? - охотник понимал, к чему идёт разговор, но будучи весьма циничным воином господа, вовсе не собирался протестовать. Странно, что та аура страха, которая действовала на большинство людей, повергая многих в ужас, на Агату никакого влияния не оказывала, даже, кажется, наоборот, привлекала её.
- Я немного стесняюсь, - соврала она, глаза её говорили, что она нисколько не стесняется, а очень даже наоборот. - Впрочем, вы ведь уже видели меня, там, в подвале. А я ведь вас так и не поблагодарила.
Она прижалась лицом к его груди, одновременно развязывая какие-то шнурки на одежде. Через мгновение строгое монашеское одеяние упало к её ногам, она осталась в одной нижней рубашке из тонкой прозрачной ткани. Следом она сбросила с головы чепчик, и по плечам рассыпались густые русые волосы.
- Ваше бельё намокло, нужно его просушить, - прозрачно намекнула она, - а если на мне будет мокрая рубашка, настоятельница будет задавать вопросы, а я не буду знать, что ей ответить.
Взявшись за завязки кальсон, она медленно стянула их вниз, выжала и аккуратно разложила на камнях, Морт внезапно осознал, что холодная вода вовсе не мешает его телу правильно реагировать.
- Мы будем купаться? - спросил он на всякий случай.
- Конечно, - она нежно поцеловала его и сбросила последнюю одежду, показав великолепное молодое тело во всей красе, - только я не умею плавать.
- Не нужно уметь, - успокоил её Морт, - тут совсем неглубоко.
Взявшись за руки они стали медленно входить в воду, Агата тут же охнула и задрожала, пришлось её обнять, сделав ещё несколько шагов, они оказались в воде по пояс, бархатная кожа девушки покрылась пупырками, соски на груди отвердели, глаза широко распахнулись, а сама она стала чаще дышать. Обняв её ещё крепче, Морт рухнул в воду, потянув её за собой. Поднялось облако брызг, девушка издала громкий визг, но теперь они сидели по шею в воде, крепко держась за руки.
- Я так долго не выдержу, - предупредила она, но он и не собирался долго её морозить, через минуту оба уже брели к берегу, стараясь не поскользнуться. Сидя на камнях, они пытались безуспешно согреть друг друга, получалось плохо, а солнце уже клонилось к закату и грело не так сильно, как днём.
- Ты совсем замёрз, - заметила она, проводя ладонью по груди и спускаясь ниже, - сейчас, сейчас я тебя согрею.
Она улыбнулась, в глазах её мелькнул озорной огонёк, а голова склонилась вниз. Да, надо признать, это был неплохой способ отогревать отдельные части тела. Голова её двигалась вверх и вниз, а охотник при этом пытался размышлять о сложившейся ситуации. Конечно, с точки зрения его начальства, происходившее здесь было немыслимым нарушением дисциплины. Вот только он не монах, никогда не давал обет безбрачия, она тоже, а само понятие греха для человека, потерявшего счёт убитым на третьей сотне, было довольно размытым. Девушка продолжала проявлять таланты, достойные опытной шлюхи из портового борделя Амстердама, то ли барон её всему этому обучил, то ли она сама проявила способности, но было заметно, что ей самой очень нравится всё происходящее.